Должностные лица и организация

Вестфалия в этот период заключала в себе страну между Рейном и Везером; Гессенские горы составляли ее южную границу, а Фрисландия – северную. Vehm, или Fehm, по толкованию Лейбница, происходит от fama[26], так как закон основывается на молве. Но Fern – старинное немецкое слово, означающее суждение, которое, может быть, собственно и есть корень слова Vehm. Эти суды назывались также Feh-mding, Freistuhle, «вольные суды», heimliche Gerichte, heim-liche Achten, heimliche beschlossene Achten, «тайные суды», «вольные решения» и verbotene Gerichte, «запрещенные суды». Никакое звание не лишало человека права быть посвященным и в фемическом кодексе, найденном в Дортмунде и чтение которого было запрещено непосвященным под опасением смертной казни, упомянуто о трех степенях; члены первой степени назывались Stulherren, «главные судьи», второй – Schoppen (scabini[27], echevins), «заседатели»; третьей – Frahnboten, «послы». Были два суда: offenbares Ding, «открытый суд», и heimliche Acht, «тайный суд». Члены назывались Wissende, «знающие», или посвященные. Духовенство, женщины и дети, жиды, язычники и, как кажется, высшее дворянство не подлежали этому суду. Суды принимали к сведению все преступления против христианской религии, Евангелия и десяти заповедей.

Язык и правила посвященных

У посвященных был тайный язык; по крайней мере, мы можем это заключить из начальных букв S. S. S. G. G., найденных в письменах, сохранившихся в архивах в Герфорде в Вестфалии. Эти письмена поставили в тупик ученых, и некоторые объясняли их значение словами: Stock, Stein, Strick, Gras, Grein (палка, камень, веревка, трава, страдание). За обедом члены, говорят, узнавали друг друга по тому, что обращали острие своих вилок к центру стола. Страшная смерть ожидала вероломного брата, и даваемая присяга была так же ужасна, как предписывается в высших степенях франкмасонства. Посвящаемые обещали, между прочим, служить тайному судилищу преимущественно перед всем, что освещалось солнцем, или орошалось дождем, или находилось между небом и землей, не сообщать никому приговора, произносимого против него, и доносить, если окажется необходимо, на родителей и родственников; призывали на себя, в случае нарушения присяги, проклятия всех и наказание быть повешенным на 7 футов выше всех других преступников. Одна формула присяги, заключающаяся в дортмундских архивах и которую кандидаты должны были произносить на коленях, с непокрытой головой и положив указательный и средний пальцы правой руки на меч председателя, состояла в следующем: «Клянусь в вечной преданности тайному судилищу; клянусь защищать его от самого себя, от воды, солнца, луны и звезд, древесных листьев, всех живых существ, поддерживать его приговоры и способствовать приведению их в исполнение. Обещаю сверх того, что ни мучения, ни деньги, ни родители, ни что, созданное Богом, не сделает меня клятвопреступником».

Процедура

Первое действие процедуры Фема – это обвинение, делаемое Вольным Заседателем. Названное лицо должно было явиться, если не посвященное, перед открытым судом, и горе непослушному! Обвиненный, принадлежавший к ордену, был тотчас осуждаем, а дела непосвященных передавались в тайное судилище. Вызов писали на пергаменте, к которому прикладывали по крайней мере семь печатей; шесть недель и три дня давались по первому вызову, шесть недель – по второму, шесть недель и три дня – по третьему. Когда местопребывание обвиняемого не было известно, вызов выставлялся на перекрестке его предполагаемого местопребывания или у подножия статуи какого-нибудь святого, или приклеивали к кружке для бедных, недалеко от распятия или какой-нибудь смиренной часовни. Если обвиняемый был рыцарь, живший в укрепленном замке, заседатели должны были прокрасться ночью под каким бы то ни было предлогом в самую тайную комнату здания и исполнить возложенное на них поручение. Но иногда считали достаточным прибить вызов и монету, всегда сопровождавшую его, к воротам, сообщить стражу о том, что вызов был оставлен, и отрубить три кусочка от ворот, чтобы это доказательство отнести фрейграфу. Если обвиняемый не являлся на вызов, его приговаривали in contumacia[28], сообразно законам, изложенным в «Саксонском зерцале»; обвинитель должен был выставить семь свидетелей, не того факта, который он приводил в обвинение отсутствующего, но чтобы засвидетельствовать правдивость обвинителя, тогда обвинение считалось доказанным, имперский приговор произносился против обвиняемого, и этот приговор быстро приводился в исполнение. Приговор состоял в изгнании, разжаловании и смерти, шея осужденного приговаривалась к веревке, а его тело на съедение птицам и хищным зверям, его имущество объявлялось конфискованным, жена вдовой, а дети сиротами. Он был объявлен fehmbar, то есть наказуемым Фемом, и трое посвященных, встретившиеся с ним, могли, даже должны были повесить его на ближайшем дереве. Если обвиняемый являлся в суд, где председательствовал фрейграф, перед которым на столе лежали обнаженный меч и ивовая веревка, обвиняемый, как и обвинитель, мог привести в свидетели тридцать друзей и вместо себя прислать своих поверенных, а также имел право апеллировать к генеральному капитулу тайного замкнутого трибунала императорской палаты, всегда заседавшему в Дортмунде. Когда окончательно приговаривали к смертной казни, виновного вешали немедленно.

Исполнение приговоров

Осужденные заочно и преследуемые сотнями тысяч человек вообще не знали этого обстоятельства. Каждое сведение, доставляемое им об этом, считалось государственной изменой и наказывалось смертью; один император был избавлен от тайны; только один намек на то, что «хороший хлеб можно есть в другом месте», делал говорившего подлежащим смерти за то, что выдал тайну. После осуждения обвиненного документ с печатью графа давался обвинителю, чтобы требовать помощи других членов для выполнения приговора, и все посвященные были обязаны оказывать ему помощь даже против своих родителей. Нож был втыкаем в то дерево, на котором вешали человека, чтобы показать, что он понес смерть от руки священного судилища. Если жертва сопротивлялась, ее убивали кинжалом; но убийца оставлял свое оружие в ране, в знак того же сведения.

Упадок учреждения

Эти тайные судилища внушали такой ужас, что вызова к суду вестфальского вольного графа опасались более, чем императорского. В 1470 г. три вольных графа послали вызов самому императору явиться перед ними, угрожая ему обыкновенными последствиями за неявку в суд; император не явился, но вынес оскорбление. Принятием ненадлежащих лиц и злоупотреблением права вызова в суд учреждение – которое в свое время заглаживало общественную несправедливость – постепенно упадало. Руперт преобразовал судилище, а Аренсбергская реформация и Осна-брюкские постановления изменили самые главные злоупотребления и ограничили власть Фемов. Все-таки они существовали и формально никогда не были уничтожены.

Но превосходные гражданские учреждения Максимилиана и Карла Y, упадок бурного и анархического духа, введение римских законов, распространение протестантской религии – все это вместе внушило людям отвращение к тому, что теперь казалось варварским судопроизводством. Некоторые суды были уничтожены, изъятия и привилегии против них умножились, и им воспретили все решительные действия. Но призрак их все-таки существовал, и, только когда французское законодательство в 1811 г. уничтожило последний вольный суд в Мюнстере, можно сказать, что они перестали существовать. Но много еще лет после того некоторые граждане в этой местности тайно собирались каждый год, хвалясь своим происхождением от древних вольных судей.