Трансформация, которая произошла в Западной Европе, связанная с возникновением экономической цивилизации, религиозной Реформацией (с идеей индивидуального спасения) и становлением капитализма, привела к значительному опережению Западом стран незападной цивилизации в уровне его цивилизационного развития. Это стало для них важнейшим вызовом (challenge, по А. Тойнби). Некоторые из них нашли эффективный ответ (response), который позже стали называть модернизацией. Первыми примерами модернизации служат реформы Петра Великого в России и реформы Мэйдзи в Японии. Но для «пробуждения» миллиардного Китая и других незападных стран, для создания предпосылок для самостоятельного индустриального развития понадобились коммунистическая идеология и пример борьбы коммунистических партий.

Социализм стал реальной политической и институциональной альтернативой капиталистическому устройству общества только тогда, когда индустриальное развитие стало быстро преобразовывать структуру общества в странах незападной цивилизации. Принципы и ценности социалистической идеологии в большей мере соответствуют цивилизационным архетипам и традиционной культуре России, Китая и других азиатских стран, чем европейских. В азиатских странах экономические отношения и мотивации, а также и классы, формирующиеся на основе этих отношений, имеют меньшую значимость по сравнению с социальными и личностными связями. Зато гораздо большую роль играет государство (не только в области социально-политических, но и собственно экономических отношений и процессов) и поддерживающие его идеологические (религиозно-философские, культурно-этические, социально-политические) «скрепы» общества.

Н. А. Бердяев писал: «Классы всегда в России были слабы, подчинены государству. Они даже образовались государственной властью. Сильными элементами были только монархия… и народ» [6, с. 15]. Заметим, что при нынешней (ельцинской) реформе класс капиталистов также специально создавался государственной властью. Чтобы создать «социальный слой» (или класс) капиталистов («социальную опору реформ») «реформаторы» разработали и реализовали программу форсированной приватизации, сознательно закрывая глаза на неизбежные при спешке нарушения законов и морали и специально создавая возможности для стремительного обогащения частных структур за счет обнищания не только населения, но и государства. И сейчас в России доля малого и среднего бизнеса в экономике в несколько раз ниже, чем на Западе. Важная причина – нехватка кадров предпринимателей, традиционно невысокий статус предпринимателя. И одновременно разбухание сверх меры бюрократического аппарата государства. Те же беды описывает Г. Мюрдаль в странах Южной и Юго-восточной Азии.

Ортодоксальным марксистам как европейским, так и российским, революция 1905–1907 гг. в России (которая, по словам Каутского, «по своей природе должна и может быть только буржуазной») преподнесла ряд неожиданностей. Так, в период революции собственно буржуазия (владельцы капиталистических предприятий) в очень малой степени заявила претензии на власть [7, с. 294]. Из политических партий наиболее адекватно ее интересы выразили кадеты. Решения их первого съезда в октябре 1905 г. звучали вполне революционно («никаких врагов слева»). Однако уже со второго съезда в начале 1906 г. они объявили себя сторонниками конституционной монархии и отмежевались от революционных действий. В дальнейшем «государственнические» тенденции кадетов только усиливались. Стоит еще добавить, что на выборах в Учредительное собрание в 1917 г. кадеты получили только 4 % голосов.

Если развитие социалистического движения в Европе в XIX в. (включая возникновение марксизма) можно рассматривать как идеологический раскол внутри пассионарной элиты западной цивилизации, то разрыв В. Ленина с западноевропейской социал-демократией и меньшевиками и затем построение в России социалистического государства не «по Марксу» знаменуют различие проблем и путей их преодоления в разных цивилизациях. Принятие марксовой формационной схемы развития как общеобязательной для всех стран фактически обрекло социалистов незападных стран со слабым развитием капитализма на теоретически двусмысленное положение. Вместо того чтобы бороться с развитием капитализма (возможно, в течение многих десятилетий!), они должны были помогать его развитию (которое отнюдь не безболезненно для трудящихся классов и неизбежно ведет к тотальному расколу общества на имущих и неимущих), – и только добившись этого, переходить к строительству социализма. Но Ленин не был «догматиком и начетчиком». Для него важны были Смысл и Цель, которые поставил Маркс. А должна ли Россия идти «по дорожке Запада» (как он предрекал в начале века), – это, он был уверен, знает лучше Маркса, поскольку он был и чувствовал себя частью той сущности, которую позже назвали российской цивилизацией (отличной от европейской). И Ленин создал марксизм для незападных цивилизаций. Именно он стал реальной альтернативой капитализму. Европейская социал-демократия выполняет роль его гуманизации, смягчения его наиболее неприемлемых пороков (см. также [8, разд. 3.5–3.6]).

Капиталистическая система и либеральная идеология ориентированы на победителей во всеобщей конкуренции. Это система и идеология – для элиты. А как жить (или как выжить) тем, кто не может или не хочет принять за норму «прекрасный новый мир» с его непрерывной конкуренцией в силе, богатстве, агрессивности, наглости, беспощадности? Многие незападные народы, а тем более значительные слои их населения как по своим культурно-смысловым установкам, так и по психологическим способностям оказываются не в состоянии адаптироваться к новым требованиям. Ответ на этот вопрос давали идеология социализма и образец общественного устройства в СССР. После победы социалистической революции в России надежды человечества переключились на Советский Союз и социалистический лагерь. И он долгое время был маяком для всего остального мира, указывающим дорогу в светлое будущее.

Идеологический кризис. Однако общественные системы не вечны. Когда выяснилась нехватка интеллектуальных и духовных сил у коммунистов и социалистов, чтобы обновить «кадровый состав» властвующей и творческой элиты, оживить идеологию и лежащие в ее основе экономические и политические теории, стали выявляться трагические страницы гражданской войны и периода массовых репрессий. (Тот период может быть полностью понят только как продолжение гражданской войны, а также как первый эпизод продолжающейся борьбы за сохранение и укрепление самостоятельного цивилизационного полюса «Россия», противостоящего силам глобализма. Но об этом позже.)

В 70-80-е гг. прошлого столетия окончательно выяснилось безрадостная картина. Капитализм – система, опирающаяся на индивидуальные инстинкты увеличения богатства и власти и последовательно устраняющая все институты, которые ограничивают свободную рыночную конкуренцию, ведет к ситуации всевластия олигархии, отрицающей ее собственные идеологические основы. Альтернативная система, в силу жесткого противостояния всему «старому миру», могла быть только централизованной структурой государственного социализма. Она продемонстрировала другую крайность в управлении экономикой и обществом, опираясь почти исключительно на планово-административные методы, на доминирующую роль государства и партии. Она не смогла достаточно быстро перестроиться и потерпела поражение в идеологической борьбе. В отличие от ее противника, который сумел использовать в своих целях как достижения, так и слабости нового строя. Когда обе крайности в построении модели общества и экономики обнаружили свои недостатки, выявился глубокий идеологический кризис, даже духовный вакуум. Для его преодоления необходимо духовное обновление.