* * *

Воины давно спали, развалившись на подстывшей на траве, но София, продолжая бороться со сном, по-прежнему сидела у костра и нервно кусала губы. Это ее первая ночь вдали от Арги. От монастыря. На чужой земле, в компании малознакомых мужчин, в коих она с детства привыкла видеть безжалостных убийц и садистов.

— Завтра рано вставать, — вполголоса сказал Святослав, чем напугал до полусмерти. — Ложитесь спать. Силы вам еще понадобятся.

Он лежал близ костра с закрытыми глазами.

София вздрогнула. Попробуй тут — усни. К тому же ей не хотелось открывать чужакам своей тайны. Что, если кошмар неожиданно посетит ее и она, не совладав со страхами, откроется им?

Минул еще час. Глаза слипались, тело умоляло прилечь, но София упорно сопротивлялась, боясь заснуть и стать уязвимой добычей не только для Волков, но и для белоглазых демонов, приходящих во снах.

— Ради Североса, София, ложитесь, — голос Святослава прозвучал настойчиво.

Княжна чуть не вскрикнула — считала, он давно спит, как и остальные, но ошиблась.

— Если бы я или мои люди хотели сделать вам больно, поверьте тащить вас так далеко мы бы не стали.

Очень честно. София оценила эту прямоту кривой усмешкой. А ведь он прав. Что ему или воинам мешало, к примеру, в первую ночь у озера сотворить с ней нечто непристойное? Вряд ли возница и тощая служанка смогли бы оказать достойный отпор.

Вздохнув, заложница отошла к лежаку, накрылась плащом и глянула в небо. Сквозь низкие тучи сверкала луна. Покусала губы и, нехотя смирившись с необходимостью спать в окружении врагов, закрыла глаза и тут же сорвалась в пугающий мрак.

Кошмар налетел неожиданно, и тут же пропал. Древнее зло еще сжимало сердце тисками холода, но сознание уже вернулось в реальность. София вздохнула и, вспомнив, где находится, откинулась на лежанку. По вискам била рассветная тишина, нарушаемая легким треском поленьев и робким шелестом ажурных листьев.

Кроме того, на опушке мелькала грузная тень.

В первый миг показалось, это новое нападение шайки разбойников, но присмотревшись, княжна разглядела Семеона и почтового голубя. Пожилой воин был чем-то озадачен, и даже огорчен. Его неприятный большой шрам чиркал лицо черным мазком. Выпустив магическую птицу в темноту, он вернулся к костру.

— Не пугайтесь, умоляю. Я отослал сообщение Верховному Правителю.

София бросила взгляд на место, где спал Святослав. Однако, лежанка оказалась пуста.

— Святослав вместе с Рогнедом ушли в караул, — пояснил Семеон, усаживаясь у огня. Потом взял мех с водой, хлебнул из горла и предложил заложнице. Когда она отказалась, продолжил:

— Раз уж вы не спите, княжна, позвольте выказать вам свое восхищение. Так спокойно ехать, зная, что ждет в Стифополе, сможет, наверное не каждый, закаленный битвами мужчина.

— А что меня ждет в Стифополе? — Удивилась София.

— Святослав не сказал?

— Сказал, мне ничего не грозит.

— Верно. Не грозит до… ритуала, — глаза Семеона зло сверкнули.

— Э… какого ритуала? — В ее голосе послышался испуг.

— Нет, — Семеон покачал головой, — мне нельзя говорить. Святослав разгневается.

— Обещаю, я никому не скажу.

Девушку охватила сильная тревога. Глядя широкого раскрытыми глазами, они беззвучно молила о продолжении разговора.

— Так и быть, — Семеон неохотно кивнул, — но помните, я вам этого не говорил. Дело в древнем кровавом ритуале, княжна. Вы о нем, конечно, не слышали, а все потому, что от него отказались много веков назад. Но негласно им все еще пользуются в случае острой необходимости. Нет ни одного Дома в Девяти Княжествах, где к нему не прибегали бы за последние пятьдесят лет.

При слове «кровавый» Софию прошиб холодный пот.

— Вы, конечно, помните легенду о зарождении мира. Изначально Властелин Небес Эфир создал Двенадцать Великих Домов, наделив каждый особым даром: силой, скоростью, бесстрашием и так далее. Но был еще один дар.

— Какой?

— Оборотничества.

— Вы об оборотнях? Тех, что бегают по лесам?

— Не удивляйтесь. Много веков назад чистокровные княжеские семьи обладали не только людской ипостасью, но и звериной. И могли перекидываться в личину своего тотема. Уроженцы Дома Радужной Гадюки перевоплощались в гадюк, уроженцы Дома Горного Оленя — в оленей, уроженцы Дома Серебряного Волка — в волков. Ваши предки по своему желанию оборачивались в орлов. Понимаете, о чем я?

София рассеяно кивнула.

— Дар оборотничества шел рука об руку с Двенадцатью Домами на протяжении тысячи лет. Но мир начал меняться. Боги вознеслись в Чертог Отца, а люди утратили ряд магических способностей.

— Вы упомянули о кровавом ритуале?

— Да, да. Пусть Правители и члены их семей потеряли звериную ипостась, все же до конца эта способность не утеряна. Есть один способ. Для того, чтобы перевоплотиться в Зверя — нужна кровь вражеского члена княжеской семьи. Жертву отдают на растерзание колдунам. Ей перерезают горло и вырезают из груди сердце. Там, еще читается масса заклинаний, расчерчиваются ригели звезд, я точно не знаю. Вырезанное сердце отдают Правителю на съедение. После этого он обретает способность обернуться в Зверя ровно на одно полнолуние.

— Меня везут… чтобы вырезать сердце? — Выдавила София не своим голосом.

— Вас везут, чтобы угодить князю Роману. На ваше сердце всем наплевать, — холодно бросил Семеон.

— Почему сейчас?

— Дом Серебряного Волка терпит поражение за поражением. Ледяные демоны прут из северных пустошей и мы не знаем, как их остановить. Тысячи людей уже пали от когтей бессмертных тварей. У Правителя не осталось иного выхода. Чтобы спасти народ, он решил прибегнуть к древнему ритуалу. Придворные астрономы сказали — сейчас самое подходящее время: меж двух затмений — лунного и солнечного. Все должно сложиться удачно.

— Ледяные демоны?

— О, госпожа. Они — древний ужас. Долго объяснять.

Немолодой воин повертел головой и добавил:

— Засиделся я, пойду лучше. Помните, я вам ничего не говорил.

Девушка не расслышала последние слова, впав в оцепенение от ужаса.

«Что за прокл я тая жизнь? За что? Почему? Братья предали и выбросили из родного дома, а северяне, не успев перехватить, везут за тридевять земель, чтобы вырезать сердце и умертвить во имя собственного величия?»

Подтянув колени к лицу, она обхватила их руками. Потрясение было столь сильно, что напрочь лишило эмоций. К горлу подступил горячий комок, на глаза навернулись слезы. Девушка просидела у костра до тех пор, пока не услышала шаги Святослава и Рогнеда, вернувшихся из караула. Онемение неожиданно сменилось дрожью. Она всхлипнула, но стон сдержала.

«Вот почему Посланник и его люди не трогают меня, — догадалась про себя. — Рано. Кровавый ритуал должно свершить в Стифополе. Я нужна им полной сил».

Лицемер и обманщик. Вежлив, обходителен, небезучастен. И все только ради того, чтобы довезти до дома и швырнуть на кровавый