– По-моему, вы ошиблись номером.

В ответ раздалось хихиканье, и зажегся ночник. На кровати в ночной сорочке лежала Гвен. Она поманила его пальцем, подзывая подойти ближе.

– Ну привет, красавчик. – сказала она.

Тодд остолбенел. Что, черт возьми, она здесь делает?

Гвен никак не ожидала, что он проигнорирует ее призыв. Она села и потянулась за пеньюаром, висевшим на спинке кровати. Даже при тусклом свете было заметно, что она надулась. Еще вчера Тодд поспешил бы извиниться, а сейчас почувствовал раздражение. Он протянул руку и включил свет.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он. – И как ты попала в мой номер?

– Приехала повидать тебя. Администратор любезно дал мне ключ.

Клифтон. От этого типа всегда были одни неприятности – с самого детства.

Гвен скрестила руки на груди и выпятила нижнюю губку, отчего еще больше стала похожа на капризного ребенка. Она что, всегда ведет себя так? Тодд недоумевал. Где были его глаза?

– Я взяла папину машину и сегодня утром уехала с острова на первом пароме, чтобы примчаться сюда, – сказала она. – Если хочешь знать мое мнение, очень гадко обращаться так со своей невестой.

С невестой?

Тодда пробил озноб. Должно быть, она нашла кольцо. Но как?

Чемоданы! Он сунул кольцо в карман на молнии и вышел из комнаты собрать вещи. А когда вернулся, чемоданчик стоял по-другому, но тогда он решил, что это Гвен сдвинула его, когда доставала свой. Код устанавливался на внутренней стороне крышки, и Тодд уже перенес его в свой iPhone. Ему даже не пришло в голову проверить код прежде, чем закрыть крышку. Кроме того, оба чемоданчика были одинаковыми. Почему же Гвен настаивала на том, чтобы взять именно тот чемодан, а не этот?

Потому что этот чемодан был «его», а тот – «ее». Гвен не делилась своими вещами ни с кем, даже с Тоддом – эту истину про Гвендолен Эшворт он усвоил лучше, чем любую другую.

И что теперь делать?

– Извини, – сказал он. – Я просто удивился, вот и все.

– Так тебе и надо, – сказала она. – Ты меня тоже удивил.

Она вытянула левую руку и пошевелила пальцами. Даже в полумраке комнаты кольцо сияло, как прожектор.

– И сидит, как влитое.

У Тодда заныло под ложечкой. Он только что поздравил себя с тем, что не сделал предложение в уикенд, а Гвен тем временем управилась без него.

– Можешь не торопиться с ответом, – сказал он. – Я хочу, чтобы мы оба были совершенно уверены, прежде чем решиться на такой шаг.

– Не говори глупости, – сказала она, любуясь кольцом. – Именно этого я и ждала.

– А, ну тогда ладно.

Как он будет объясняться с Эммой?

Гвен обвела взглядом комнату, очевидно, осознав, что завлекаловка с кроватью не сработала. Надев халат, она запахнулась и капризным рывком затянула пояс. Тодда в его нынешнем умонастроении эти выкрутасы скорее раздосадовали, чем позабавили. Он взял одежду и вернулся в ванную.

– Я сейчас, – сказал Тодд.

Он закрыл дверь и уставился на свое бледное лицо в зеркале. Как сказать Гвен, что он не хотел, чтобы она нашла кольцо? Она с легкостью отмахнулась от его слов о том, что стоит подумать, выходить ли ей за него, и поднять эту тему еще раз будет непросто. Неизвестно, что она может выкинуть, если решит, что он разрывает помолвку. О нраве Гвен ходили легенды.

А Эмма? Она была там, когда Клифтон давал Гвен ключ? Вряд ли. Отдать ключ от номера гостя постороннему лицу было в высшей степени странно, если не сказать противозаконно – Эмма никогда бы этого не допустила. И тем не менее Клифтон это сделал, несмотря на риск. У Тодда закралось нехорошее подозрение, что старикан прекрасно понимал, что делает.

Одеваясь, Тодд представлял разговор с Эммой. Жаль, что он не извинился перед ней до того, как пошел в номер. Знай он, что она не сердится из-за того, что он вел себя как идиот, было бы гораздо проще объяснить ситуацию с Гвен. Ему меньше всего хотелось, чтобы Эмма думала, будто это его идея.

Вернувшись в комнату, Тодд застал Гвен полностью одетой, в кресле возле кровати.

– Я проголодалась, – сказала она. – Поужинаем?

Тодд помедлил. Он надеялся, что теперь, когда они оба знают, что кольцо у нее, Гвен уедет обратно на остров, но так, пожалуй, тоже годится. Пока она будет собираться, он найдет Эмму и объяснит, что случилось.

– Хорошая мысль, – сказал он. – А потом я собирался послушать доклад. Если хочешь, можем пойти вместе.

Это правильно, сказал он себе. А там видно будет, что делать дальше.

Она встала с кресла и направилась в ванную.

– Мне надо немного освежиться. Папина машина – сущий монстр. Ты пока организуй нам столик в ресторане, а я тебя догоню.

– Договорились.

«Вот и отлично, – думал он. – По пути он заглянет в кабинет к Эмме, скажет, что произошло, а в детали посвятит ее позднее».

Тодд открыл дверь.

– Ты ведь не пойдешь в таком виде? – спросила Гвен.

Тодд посмотрел на себя. Она права. Здешний ресторан был приличным местом, уж точно не для футболки и джинсов.

– И рад бы, но не могу открыть чемодан, – сказал он. – Я забыл записать код.

Гвен закатила глаза.

– Погоди-ка, – сказала она, доставая телефон. – У меня он есть.

Переодевшись, Тодд взглянул на себя в зеркало. Рубашка слегка помялась, но под джемпером это было почти не видно, а слаксы выглядели неплохо. Гвен поправила воротник и одобрительно кивнула. Тодд взял ключи и сунул их в карман.

– Кстати, – сказала она, – о чем доклад?

– О привидениях.

– О привидениях? – Гвен побледнела. – Про мертвых что ли?

– Ну да, – Тодд открыл дверь и улыбнулся. – Ты разве не знала? Здесь водятся привидения.

Эмма зашла в кабинет и захлопнула дверь. Она даже представить не могла, что может быть настолько рассерженной и обиженной. Рассерженной на Клифтона за то, что он отдал ключ от номера постороннему лицу, чтобы доказать свою правоту насчет Тодда, и обиженной на Тодда за то, что он заставил ее поверить, будто бы она по-прежнему что-то для него значит. Эмма рухнула в кресло и уставилась в стол невидящим взглядом.

Я была слепа, сказала себе Эмма. От одиночества, от тоски и желания, от глупой уверенности в том, что хоть немного знаю Тодда Дуайера. Почему он первым делом пришел сюда? Возможно, для Тодда встреча с ней – это стремление поставить точку в старой истории, прежде чем остепениться? И то, что Арчи тогда сбежал, было очень кстати. Нет лучше способа усыпить бдительность старой возлюбленной, чем заявиться к ней в поисках пропавшей собачки. Эмма закрыла глаза и заплакала.