Натан воззрился на нее. По-видимому, засыпать она не собиралась, ибо одежды не сняла. Она лежала на животе поверх покрывала, повернув голову вбок. Необыкновенные волосы ярким ореолом разметались по подушке, на фоне коих белоснежное белье тускнело. Он жадно взирал на сие золото.

Он привалился плечом к дверной раме, не сводя с нее глаз. Во время первой беседы она произвела впечатление мирного и спокойного человека. Она умела молчать. Неделями она его сторонилась, прячась на самом виду. Тем не менее что-то его насторожило; он обратил на нее внимание, вопреки ее предусмотрительности, почуял нечто еще до того, как выяснил, что она женщина. А утром он обнаружил кое-что еще: проблеск страсти, скрытый за сдержанной внешностью.

Поцелуи разожгли в нем ту же страсть. Натан хотел опрокинуть ее на кровать и тотчас же взять. Какое восхитительное сочетание — невозмутимость и пылкость! Тянуло разбудить ее, подхватить на руки и продолжить с того места, где они остановились.

Однако, отлепившись от дверной рамы, он принес одеяло и укрыл спавшую Джорджи. Она даже не шелохнулась.

Поутру Джорджи проснулась в одежде. Проклятье. Она уснула, не успев раздеться, и теперь вещи ужасно измяты.

День сегодняшний обещал быть таким же, как день минувший. В Кемберли они уедут лишь завтра. Скорее всего, Харланд опять будет без конца проверять, чтобы она не слонялась по дому.

Какая жалость! Она то и дело думала о кабинете. От опочивальни идти каких-то двадцать метров, но сейчас он недосягаем, как луна. Подмывало разрыдаться, ведь другого шанса сыскать доказательства не выпадет. Вчера несколько раз она порывалась покинуть покои, но стоило набраться смелости, как тут же появлялся Харланд. Здравомыслие подсказывало, что вряд ли в кабинете отыщутся записи о родительском браке. Лили была права. Если дед решил все замять, вполне вероятно, что он уничтожил все найденные доказательства. Еще до приезда сюда Джорджи знала: есть один шанс из тысячи, что она хоть что-то сыщет. Тем паче что опасность никто не отменял. Взлом запертой комнаты — это преступление; кто знает, как поступит Дансмор, если ее поймают.

Джорджи уверилась, что рискнуть не получится и сие очень даже неплохо, как вдруг выяснилось, что возможность все-таки представится. Она завтракала в кухне, а слуги обсуждали, чем сегодня займутся гости. Дансмор поведет молодежь на прогулку по обширной территории, в малой столовой леди Дансмор посплетничает за чаем со взрослыми дамами, мужчины постарше устроят состязание по бильярду. Если Харланд вместе с компанией Дансмора уйдет на прогулку, появится он — и не только он — еще не скоро.

Трапезничая, она составляла план. На их этаже еще три гостя: полковник, миссис Хедли и мистер Ховард. В силу возраста они должны отправиться на прогулку. На этаже оставались только леди Дансмор и сам Дансмор; их комнаты, в том числе кабинет, находились за углом от опочивален Харланда и других гостей. Даже если Хедли и мистер Ховард вдруг вернутся, рядом с кабинетом они не очутятся. Ее смогут обнаружить лишь Дансмор, его мать или кто-нибудь из слуг.

К тому моменту Дансмор уйдет на прогулку с гостями, служанки закончат убирать этаж. Оставалась только леди Дансмор — а зачем ей, собственно, заходить в кабинет?

Чем дольше Джорджи размышляла, тем больше возрастали волнение и страх. Месяцы в доме Харланда, в течение коих она выдавала себя за мужчину, вели к сему последнему шансу. Возможность мала, риски велики. Это страшная игра.

Но сыграть придется.

Вздохнув, Натан поправил платок и сбежал по главной лестнице.

О том, что собирается на прогулку, он Джорджи не предупредил. Пусть держит ухо востро, в любую секунду ждет его в опочивальне. Когда он уходил, она пришивала пуговицу к фраку. Она представляла собой пикантную картину, выполняя домашнюю работу в мужском обличии, склонив голову, позолоченную солнечным светом.

В прихожей скучилась большая компания. Справа, спрятав руки в муфты, хихикали барышни, одетые в элегантные прогулочные платья и капоры. Дансмор и Осборн стояли в центре; печальный Дансмор облачился в серо-черный наряд, а очаровательный Осборн в зелено-коричневый. Чуть поодаль, склонив друг к другу головы, тихо беседовали и смеялись Росс и мисс Ховард. Натан попытался припомнить, когда видел Росса с достойной дамой, но на ум пришло лишь смутное воспоминание о том, как у друга на коленях восседала полуодетая — благо не нагая — блудница.

Времена меняются.

— Все готовы? — справился Дансмор у собравшихся.

Джентльмены подали дамам руки. Осборн быстро поймал миссис Марш, единственную одинокую женщину, которая могла поведать что-нибудь занятное. Дансмор протянул руку мисс Ходж, любимице матушки. Натан же протянул руку младшей сестре мисс Ходж Люсинде. Она ослепительно улыбнулась, а он осклабился в ответ, силясь скрыть смятение. Он несколько раз общался с мисс Люсиндой и как минимум дважды исчерпал ее темы для бесед.

Территория у поместья большая, благоустроенная. Обширный парк за домом постепенно становился менее ухоженным и в итоге превратился в скучные дебри. Маленькие искусственные водопады вели к пещере отшельника.

Они неспешно прогуливались по парку, по вишневому саду с печально голыми деревьями, добрались до дикого сада, на несколько минут остановившись на мосту в китайском стиле, дабы дамы перевели дух. Натан с завистью взирал, как Росс и мисс Ховард веселились, улыбались, сосредоточенно общались, не обращая внимания на остальных.

Как только они снова двинулись в путь, мисс Люсинда взяла Натана под руку, огибая корни деревьев, словно огромные валуны, без умолку болтая о первом сезоне, проведенном в Лондоне. Ей в лучшем случае лет девятнадцать, но представить ее девочкой невозможно. Едва дорожка пошла под уклон, она крепче схватила его за руку, а он подстроился под мелкие медленные шаги.

Сестра Верити в том же возрасте переняла манеру при каждом удобном случае просить помощи у мужчин. В детстве она ничуть не хуже проказливого мальчишки наводила шороху в Кемберли. Казалось бы, только что она стягивала с себя чулки, дабы поймать в реке форель, а миг спустя вдруг заявила, что слишком взрослая для эдаких игр.

«В какой момент девушки меняются? — подумал он. — Становятся женщинами, прекращают бегать, играть, начинают вешаться на мужчин, ступая на гальку?»

Но не все женщины такие. Вспомнилось, как Джорджи прогуливалась с Лили вдоль Серпентина, бежала по тропке, чтобы справить малую нужду, перепрыгнула через забор, дабы подобрать платок…

Воскрешая в памяти эти моменты, Натан ощутил, как его тянут за руку, и уловил крик своей спутницы. Прежде чем он успел