Шайен сделала решительный вдох и на цыпочках подошла к Гриффину. Сжав гаечный ключ обеими руками, девушка приподняла его над головой. Как замахнувшийся топором лесоруб, она резко обрушила гаечный ключ со всей его неотвратимой тяжестью.

По лицу Шайен текли слезы. Она закрыла за собой дверь спальни.

«Боже, что я наделала? Я его убила. Убила человека! – не выходило у нее из головы. – Он же еще ребенок, такой же, как я! Единственный в этом доме, кто был ко мне добр».

Сначала Шайен хотела ударить так, чтобы Гриффин только потерял сознание. Но после первого удара услышала, что тот закричал и начал вставать. Тогда она не раздумывая ударила снова, на этот раз сильнее. Он упал на кровать и больше не двигался. Шайен бросила мокрый от крови гаечный ключ на пол.

Еле передвигая ноги, девушка, шатаясь, пошла по коридору. Надо было торопиться, пока они не вернулись и не нашли ее. Теперь она точно знала, что ее убьют. Особенно после того, что она сделала.

«Боже мой, – паниковала Шайен. – Сколько у меня еще времени? Когда они вернутся?»

Чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, она принялась размышлять. Передача сумки с деньгами была запланирована на три часа ночи. Потом им понадобится время, чтобы проверить, нет ли на купюрах маячков или меток. Затем они приедут сюда делить добычу.

Было два часа двенадцать минут. Шайен прикинула, что все займет час, максимум два. За то недолгое время, что девушка пробыла с ними в одном доме, она достаточно познакомилась с их повадками и была уверена, что, когда мужчины начнут делить деньги, жадность возобладает над здравым смыслом. Кто-то из них точно не выдержит и начнет требовать свою долю. А пока они сюда не добрались, она должна уйти как можно дальше.

Как жаль, что с ней нет Фантома. Думая о своем псе, она вспомнила о Герцоге. Он большой, лает и кидается на людей. Бедняга, его определенно купили для того, чтобы отпугивать прохожих. Неожиданно для себя Шайен прониклась сочувствием к цепному псу. И еще подумала, что не всегда стоит судить о чем-то по внешнему виду.

Чтобы куда-то пойти, Шайен нужно было знать, как обходить препятствия. Ее трость стала грудой бесполезных оплавленных палок в печи. Нужно было найти то, что заменило бы ее. Пока Шайен лежала, выжидая момент, когда можно будет приступить к действиям, она прикинула в уме бесполезный список того, чтобы можно было использовать вместо трости, но ничего из этого здесь точно не имелось: бильярдный кий, лыжные палки, палки для скандинавской ходьбы, зонты с длинной ручкой. Сейчас она должна была подумать над более практичным списком. Например, можно отломить от дерева длинную ветку и очистить ее от сучьев.

Вдруг Шайен осенило: тут должно быть много машинных антенн!

Она открыла дверь и спустилась на три ступеньки вниз. То, что их было три, Шайен автоматически запомнила раньше, когда ее заводили в дом. Воздух на улице был таким холодным, что, казалось, легкие вот-вот вывернутся наизнанку. Дрожь пробирала при каждом выдохе, но Шайен запретила себе думать о том, что ее ждет.

Вспомнив, что двор усеян всевозможным хламом, девушка передвигалась небольшими шажками, аккуратно прощупывая почву ногой, перед тем как наступить всем весом. Правой рукой она прикрывала живот, а левой размахивала перед собой, как щупом. Она была настороже: каждый шорох, запах, любое шевеление могли стать важной подсказкой. Ее инструктор по передвижению и ориентированию говорил, что она должна научиться пользоваться слепозрением – чувством, благодаря которому слепые опознают близко расположенные предметы и их примерные очертания. Но Шайен обычно полагалась на трость и собаку, потому что с ними получала гораздо больше адекватной информации об окружающем мире.

Через пару минут она нашла то, что искала. Рука уперлась в бампер какой-то машины. Шайен провела рукой вдоль крыши, нашла место крепления антенны и выдернула ее.

Послышалось громыхание цепи, из сарая с лаем выскочил Герцог и бросился в сторону девушки. Она прикрыла горло рукой и сгруппировалась… Но прыжка не последовало. Лай неожиданно прекратился метрах в шести от нее, сопровождаемый каким-то резким звуком. Должно быть, Герцог натянул цепь до предела и завис на ней. Когда он снова встал на ноги, лай возобновился, и Шайен взвизгнула от страха и неожиданности. Больше никаких звуков не последовало. В полной темноте не было никого кроме Шайен и собаки.

Она вдохнула поглубже. Будь что будет. За секунду справившись с подступившим кашлем, девушка приказала себе забыть обо всем. Не думать о собаке. Не думать о Гриффине. Не гадать, умер он или остался жив. Надо сосредоточиться на том, как отсюда выбраться, пока те мужчины не вернулись.

Размахивая антенной перед собой, Шайен сделала несколько пробных шагов. Антенна была недостаточно длинной и слишком гибкой, но лучше это, чем ничего. Добравшись до леса, она сможет поменять ее на ветку.

Шайен пошла. Сзади, за ее спиной, заскулил Герцог, и девушка вдруг поняла, что тот уже не лает. Она услышала дыхание пса, и это напомнило ей о Фантоме. Шайен повернулась. Не зная, есть ли на небе луна и как хорошо собаки различают предметы в темноте, она не понимала, видит ли ее Герцог. Поэтому на всякий случай отвернула лицо в сторону, чтобы не спровоцировать пса взглядом в глаза. Она держалась спокойно, руки были опущены вдоль тела.

– Хорошая собака, – отчетливо выговаривая каждое слово, мягко сказала она. – Я тебя напугала? Я не хотела.

Герцог снова заскулил.

Шайен не переставала говорить, ее речь лилась спокойно и гладко.

– Надоело тебе сидеть на этой большой цепи? Хочешь уйти отсюда? Хочешь на свободу? – Если до этого ее голос слегка дрожал, то теперь она говорила с полной уверенностью. Безумная идея, но не безумнее, чем разгуливать по лесу с антенной от машины. – Хочешь погулять? Хочешь, Герцог?

Она медленно засунула руку в карман куртки. Пальцы коснулись корма. Взяв одну гранулу, она аккуратно кинула ее в сторону пса.

Пес взвизгнул – испугался. Сколько раз в беднягу швыряли камнями? Но вот он догадался, что это не камни, и гавкнул с любопытством. Громыхнули звенья цепи, и он снова заскулил: цепь натянулась. Наверное, корм упал далеко от него.

Шайен бросила еще одну гранулу. Пес снова заскулил. На третий раз за броском последовало сопение, потом чавканье – значит, попала куда надо.

Следующую гранулу она подбросила в воздух. Послышался лязг хватанувших еду челюстей. И снова скуление. Выпрашивающее. Просил ли этот пес хоть раз в жизни? А даже если просил, замечал ли хоть кто-то его просьбы?

С каждым брошенным кусочком корма она подходила к псу все ближе и ближе. Наконец подошла так близко, что почувствовала исходящее от пса тепло. Сжав пальцы в кулак, Шайен протянула руку в сторону собаки, не будучи уверенной, что Герцог не отхватит ее руку одним укусом. Но пес только понюхал протянутый кулак. Шайен почувствовала, как он ткнулся холодным влажным носом ей в руку, а потом неожиданно лизнул теплым мокрым языком. Значит, чтобы о нем ни думали, прежде всего, Герцог был обыкновенной собакой.