Весь день я работала, ночами думала о будущих заготовках, и для личной жизни совсем не было место в моей голове.

И вот в одно прекрасное утро я шла по дорожке в своем огороде и услышала кряхтение. Подумала было, что это бабка Ланка притащилась ко мне и сорняки полет. Мы ее уже не один раз ловили на таком. Очень уж деятельная бабуська, в каждой бочке затычка, несмотря на старость. Она еще взяла на себя миссию доносить до всех остальных вдовушек какие у нас успехи в хозяйстве. Что-то вроде агитбригады. Ходила вечером по домам и рассказывала, как хорошо в нашем колхозе жить.

Так вот… шла я себе по дорожке, слышу кряхтит кто-то. Ну, думаю, бабка, сейчас я тебя поймаю и господину Гририху сдам. Это же она мимо трудодней работает. А мы решили, что так у нас не принято будет, чтобы обид потом не было.

Крадусь я на цыпочках к капусте, с этой грядки звуки доносились, а там нет никого. А кряхтит, оказывается, капуста. Обалдеть можно. Я и не знала, что она так умеет.

Мне страшно даже стало… вдруг это другой мир повлиял, и теперь с этой капустой что-то не то?

– Салина, – крикнула я подругу, – иди сюда. Быстрее! Слышишь?

– Что слышу? – Салина присела на корточки рядом со мной…

– Кряхтит кто-то, – прошептала я.

– Кто? – тоже шепотом спросила подруга и схватила меня за руку, – пойдем еще баб позовем… а то вдруг чужой…

– Нет, не надо никого звать, – занервничала я. Еще не хватало, чтобы потом надо мной все соседки поетшались, – это капуста кряхтит. Вот прямо из нее, изнутри звук идет.

– Малла! – расхохоталась Салина, – я ничего не слышу. А это, наверное, твой Дар проявляется. Ты же говорила, что они, капусты твои, вот-вот поспеть должны? Вот, наверное, поспели…

Кошмар меня подери! Я же об этом не подумала даже… а может и правда. Вот эта кряхтит, аж постанывает, та едва слышно временами скрипит… О! Я вспомнила! Мне же мама говорила, что если июньскую капусту вовремя не убрать или поливать лишку, то кочан разорвать может.

Сбегала я за ножом и мы вдвоем с Салиной капусту эту говорливую срезали. Аккуратно, осторожно, чтоб кочерыжку с корешком не повредить. Мне же теперь надо семена вырастить…

Кочан огромный получился, я такие размеры раньше только у поздней капусты видела. Июньская-то обычно мельче намного. Еле дотащили вдвоем до дома. Оставила я его, да в поле помчалась. Сейчас скажу бабам что делать, а сама вернусь. Не терпелось мне замариновать капусту-то. Это же мой реальный шанс доказать всем, что стоит мой огород трудов, которые мы в него вкладываем.

Результат превзошел ожидания. Маринованная капуста получилась невероятно вкусная. Цветочные специи добавили какую-то особую нотку в привычный вкус, превращая даже для меня обычный салат в бомбическое лакомство.

Первый горшок мы съели прямо на собрании. А это на минуточку примерно ведро. И всем стало понятно. Огород уже не просто так. Даже если не пойдет ничего, кроме капусты, все затраты труда уже оправданы.

Мои овощи, наконец-то, признали золотой жилой наравне с сыром и цыплятами. Мои огородницы воспряли духом, я так, вообще, светилась как солнце.

А у меня еще репа была на подходе… ммм… как за нами купцы бегать будут… они и сейчас покоя Салине не дают. С утра до ночи возле дома караулят… мне подруга даже призналась, что один из купцов предложение ей сделал. Да только отказала она. Не хочу, говорит, замуж за того, кому от меня только сыры нужны.

Я потом целый вечер думала, и поняла, что если бы ко мне мужчина посватался только, чтобы на овощи мои лапу наложить, я бы ему тоже от ворот поворот дала. Я со своими овощами и сама справлюсь. А муж мне нужен такой, чтобы и меня любил-уважал, и сам из себя хоть что-то представлял. За кого попало я больше не пойду. Пусть его светлость даже не надеется.

Всю раннюю капусту мы замариновали Было ее немного совсем, двадцать семь корней. Поспевала она неравномерно, но это было и на руку, возница, который у нас сыры на королевский стол забирал, мгновенно лапу на весь урожай наложил. И, вообще, взял с Салины обещание, что все новинки мы сначала ему показывать будем.

Репа тоже вся в королевский дворец ушла. Мы только себе немного оставили, да на семена пару десятков. Как и кабачки. Они тоже пришлись по вкусу, особенно когда я шепнула вознице рецепт закусок и оладий.

Остальные купцы, на долю которых овощей не осталось вовсе, готовы были на что угодно, чтобы заполучить себе долю будущего урожая. Хотя цена на овощи, по меркам моего мира была огромной. Капусту мы продали по пять грот за горшок. Это примерно ведро капусты за половину коровы. А репу и кабачки по три грота за короб равный десяти килограммам.

Всего за Четвертый месяц на овощах мы заработали больше двухсот грот. Плюс шестьсот с хвостиком на сыре. Когда господин Гририх на очередном собрании озвучил, что выручка нашего колхоза составила за месяц почти восемьсот грот, мы не радовались, как в прошлый раз. Мы молчали. Слишком невероятной была эта сумма. Даже для меня.

– Что с такими деньжищами будем делать, а, бабоньки? – наш председатель довольно улыбался, теребя правую мочку. Он всегда так делал, когда волновался.

– Ферму строить, – вскинулась Рыска.

– Сыроварню надо, – подхватила Сайка.

– Птичник, – зевнула Глая, – через неделю цыплята пойдут. Нужны загончики и люди, чтоб смотреть за ними.

– И овощехранилище, – добавила я, – зимой надо где-то хранить овощи.

– А я думаю, – выступила вперед госпожа Гририх, – эти два месяца мы очень хорошо поработали. И надо нам отдохнуть бабоньки. Нас немного, всех колхозников всего-то двадцать пять человек. И я предлагаю устроить всем вместе выезд в город. На людей посмотреть, себя показать. Нам-то теперь нечего стыдиться. Мы с вами, бабоньки, теперь не просто вдовий колхоз «Светлый Путь», мы с вами продукты его величеству поставляем. К нам купцы со всего Гвенара мечтают попасть.

От такого предложения бабы взвыли. Я-то в город тоже хотела. Интересно же. И то, правда, сижу в этом поселении уже два с половиной месяца. И работаю так, как никогда в жизни не работала. Я даже на местные ярмарки не ходила. Ничего там интересного все равно нет. А так можно будет на нормальную ярмарку сходить. По лавочкам прогуляться… прикупить чего-нибудь… не такого убогого, как здесь.

Только вот,