Только Надя осталась сидеть.

– Блядь… – тихо сказала она и опустила лицо на стол.

Из начальственного кабинета выглянул грустный Леша.

– Ну что, Надь, похоже, мы с тобой остаемся?

– Куницын, молчи! Исчезни вообще с глаз моих! – махнула на него рукой Петрова.

Следом за Лешей из кабинета вышел Кокорев. Уперев руки в боки, он задумчиво обошел комнату.

– В общем, списали в запас всех ниже советника, бл… Вот, Петрова, тебе и поздравление с новой должностью!

– Иван Ти-и-ихонови-и-ич, ну чего вы издеваетесь? И так тошно! Целую неделю придется за троих работать, да еще и без кондиционера…

– Ладно, ладно, подобрали сопли, бл. Прорвемся! И не такое бывало… Опять же, ты правильно сказала: всего неделя, это не так много! Больше разговоров… В общем, сделаем так: дайджест распределим между тобой и Куницыным. – Надя вновь опустила лицо на стол и застонала. – Все-все, хватит, понял уже, что ты страдаешь! Эту неделю доделаешь ты, следующую, пока не дадут свет, будет делать Леша. После ЧП все возобновится в обычном режиме. То же самое касается недельного отчета. Я надеюсь, все понятно, епт?

– Куда уж понятнее…

– Ну вот и хорошо. К дайджесту приступишь завтра, сегодня он уже все равно нахер никому не нужен.

– Как, впрочем, и всегда, – шепнул Петр на ухо Федору. Тот не сдержался и улыбнулся.

– Я, кажется, что-то слышал? Скрябин, ты чего лыбишься?

– Да это я так, ему анекдот один напомнил, – быстро ответил Неделин. – Иван Тихонович, тогда, получается, мы что, уже можем идти?

Лицо Кокорева исказили следы усиленного мыслительного процесса. Отпускать сотрудников посреди дня противоречило всем его убеждениям. С другой стороны, законных причин остановить их у него не было. К тому же у них даже не было работающих компьютеров.

– Ладно, идите… Но помните, что вы можете понадобиться нам дома!

– Конечно, конечно, поможем, чем сможем! – Петр принялся энергично сгребать вещи в рюкзак. – А вам хорошо всем поработать!

– Неделин, заткнись уже и вали поскорее. Удачи, курортники… – сказала Надя.

Федор, Женя, Петр и Лера быстро собрали вещи и вышли из кабинета. На лестнице вновь был затор из людей – сотни радостных младших чиновников спешили поскорее выбраться из душных стен Министерства и оказаться в объятиях лета. На бульваре отправленные в отпуск коллеги съели еще по одному мороженому и отправились по домам.

* * *

Вечером, когда спала жара, Федор вышел на балкон выпить пива. Групповой чат внешников наконец затих, и Скрябин просто сидел и осматривал привычный пейзаж своего спального района. Солнце медленно угасало, раскрашивая оранжевым стены окрестных панелек. Устало шуршали деревья во дворе техникума. Тем не менее насладиться неожиданным отдыхом что-то мешало. Федор никак не мог избавиться от мысли, что после ремонта ничего не будет по-прежнему и кратковременное затишье принесет за собой новую бурю.

Он достал из самодельного балконного шкафчика лежавшие там «до случая» открытую пачку сигарет и пепельницу. Закурил. Ветра не было, и дым красиво уплывал куда-то в сторону, растворяясь на полпути к соседними домам. Внезапно он подумал про Куницына. С тех пор как завертелась вся эта история с расшифровкой, Федору и правда стало казаться, что тот стал другим. Чуть менее эгоистичным, что ли. «Что, если Леша действительно лучше, чем мы думали? Такое же тоже возможно… Скажем, он подлиза, но все же не конченый мудак, а Пустохвалову правда стучит кто-то другой… Но тогда кто?» Тлеющая сигарета обожгла пальцы и вернула к реальности.

Федор быстро затушил ее, достал из кармана смартфон и набрал номер Петра. Тот долго не брал трубку, но стоило Скрябину нажать на «отбой», как почти сразу перезвонил.

– Федя, здравствуй, дорогой! Ты мне звонил, уже соскучился?

– Вроде того! – усмехнулся Федор. – Слушай, уж не знаю почему, но я тут вдруг подумал про Лешу, ну то, что ты мне когда-то говорил…

Петр усмехнулся в трубку.

– Боже, ну и мысли у тебя под вечер, Скрябин! Ну, хорошо, подумал ты – и чего?

– Возможно, мы и правда были к нему несправедливы. Мы же с ним и не разговаривали толком… Давай, может, пообедаем с ним? Вроде как приободрим и заодно пообщаемся.

– Федя, ты меня удивляешь! Ты ли это? Давай, конечно! Я ему прямо сейчас напишу, думаю, он не будет против. Я дам тебе знать, как он ответит.

* * *

Куницын оказался очень рад приглашению. Коллеги договорились, что Неделин и Скрябин навестят его в четверг после работы. Встретились в кафе неподалеку от Министерства. Никто не решался нарушить тишину первым. Петр заговорил было про футбол, но беседа быстро затухла. Все молча пили пиво и таскали из тарелки гренки. Вдруг Петр толкнул Федора в плечо – по залу шел Мелкунян в сопровождении двух своих замов. Приблизившись к их столику, они стали нарочито громко разговаривать и сделали вид, что не заметили коллег из «внешних связей».

– Вот пидоры, даже не поздоровались, – сказал Леша.

Федор приподнял стакан.

– Золотые слова, Алексей.

Куницын смущенно улыбнулся и стал ковырять вилкой порошковое пюре.

– Честно говоря, никогда бы не подумал, что ты можешь критично относиться к начальству.

Куницын промолчал.

– Ну, то есть ты это, не подумай… я в том смысле, что…

– Все в порядке. Я понимаю.

Федору вдруг стало жутко неловко.

– Я, в общем, что хочу сказать… Рад, что я ошибался!

Леша наконец поднял взгляд от тарелки и улыбнулся. Почувствовав, что наступил благоприятный момент, Петр взял инициативу на себя.

– Рад, что вы нашли общий язык! Раз уж мы наконец собрались, скажу то, что хочу сказать уже очень давно: мне кажется, нам с вами пора брать ситуацию в свои руки и что-то делать. Иначе такими темпами нас тут скоро сварят на медленном огне, как лягушку из известной басни.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Леша.

– Я к тому, что, может быть, нам попробовать самим решить проблему с зашифрованными письмами? Мы бы тем самым избавили от страданий себя и бедного Арабьева. Руководству явно уже на все плевать, оно решает свои проблемы. Пока конвейер расшифровок работает, их все устраивает. Кончится больничный Арабьева – тут же найдут кого-нибудь другого. Они готовы ломать всем нам ноги по очереди, лишь бы кто-то сидел дома и расшифровывал.

– Вообще у меня тоже были такие мысли, – сказал Федор с легким удивлением в голосе. – Только как, по-твоему, мы втроем решим эту проблему, если целый департамент так ничего и не придумал?

– А кто-то всерьез пытался ее решить? По-моему, они просто взяли наш временный метод и им удовлетворились.

– Ну, допустим. А делать-то что?