Войдя на дачу Фокиных, я увидела Костю, который снимал в прихожей ботинки.

– Наконец-то! – весело приветствовал он меня. – Почему по телефону не отвечаешь?

– Звонков не было, – удивилась я. Вытащила трубку и ойкнула: – Совсем забыла, я отключила мобильный!

– Вот и не оживляй его, – посоветовала Аллочка, выруливая из крохотного коридорчика. – Ужинать надо спокойно, не отвлекаясь на пустые беседы. У нас сегодня салат по-флорентийски. Потрясающий рецепт из книги «Питание для долголетия».

– Я бы предпочел кусок мяса с жареной картошкой, – мечтательно протянул Костя, – и немного маринованного лучка.

Алла всплеснула руками.

– Костик! Сколько раз говорено, говядина, свинина, баранина – это яд. В них жир, он накапливается в сосудах, те закупориваются, и сердце останавливается. Картофель содержит опасный крахмал, а приготовленный во фритюре нокаутирует печень. Хочешь прожить двести лет?

– Питаясь одним укропом? – уточнил Франклин. – Ну… это сложный вопрос, мама.

– Алла, – позвала из глубины дома Лялечка, – Галя не может найти деревянное масло.

– У нашей домработницы вместо головы кочан капусты! – в сердцах воскликнула дама и вихрем унеслась на зов.

– Ты в курсе, что такое деревянное масло? – изумленно спросил Костя.

– Нет. Но полагаю, его выжимают из экологически чистых поленьев, другой продукт Аллочка на кухню не допустит. И еще непременно проверит, чтобы у него был сертификат, подтверждающий произрастание деревьев в девственном лесу, – захихикала я.

– Здоровое питание – нездоровый мамин конек, – улыбнулся Костя. – Давай после дегустации флорентийского салата съездим в Ликино? Там есть замечательный ресторан, поедим шашлыков.

– Не сегодня, – отказалась я, скидывая туфли, – устала очень, трудный денек выдался.

– Чем занималась? – тут же заинтересовался Константин.

Не каждому мужчине понравится новость, что его женщина активно помогает бывшему супругу выпутаться из сложной ситуации. Мне хотелось солгать: «Ездила в издательство, обсуждали планы на будущий год». Но уже через секунду это желание пропало.

– У Олега Куприна неприятности на работе, ему понадобилась дружеская поддержка, поэтому некоторое время я буду занята.

Костя кивнул.

– Понятно. Пошли ужинать.

Я сделала шаг в сторону кухни-столовой и была остановлена возгласом:

– Вилка! Знаешь, за что я тебя люблю?

– За ум и красоту, – тут же откликнулась я. – И еще за яркий литературный талант вкупе с ангельским характером. Кроме того, я сирота, папенька Ленинид не в счет[5]. В общем, не девушка, а мечта.

– Ты не врешь мне, – серьезно ответил на свой же вопрос Костя. – У тебя сейчас на лице большими буквами написано: «Ох, не надо бы распространяться про Олега, но лгать я не стану».

– Соврать я могу с самым невинным видом, – возразила я, – и проделываю это, как, впрочем, и другие люди, не раз за день. Но зачем обманывать близкого человека? Кроме того, я забывчива, скажу небылицу, забуду о ней, потом ляпну про ту же ситуацию другое, попаду в неловкое положение. Жизнь лгуна сплошной стресс, ожидание разоблачения. Уж лучше быть честной. Тем более что ничего плохого я не совершила. Олегу действительно нужна помощь. Это не возврат к нашим прежним отношениям, они невозможны, просто дружеская услуга. Кстати, Куприн счастливо женат второй раз, а у меня после него был роман с Шумаковым.

– Вилка, Костик! – закричала Лялечка. – Мы хотим есть, голодны, как носороги.

Мы с Франклиным поспешили на зов.

– Не знал, что носороги обладают повышенным аппетитом, – поддел сестру Федор, накладывая на свою тарелку гору зеленых листьев.

– Они большие, – засмеялась Лялечка, – а все громадное всегда голодное. Из чего приготовлен сей замечательный ужин? Вроде это смесь айсберга, китайской капусты и цикория?

Федор поковырялся вилкой в стоге листьев, сунул в рот малую толику, энергично заработал челюстями и отметил:

– Хрустит. Прикольный вкус, никогда ничего похожего не ел.

– Ты не пробовал салатный микс? Он же вчера подавался, – удивилась Ляля.

– Я не о траве, – завел Федя, – а… о сухариках. Они не из хлеба вроде.

– Заправка бы не помешала, – перебил приятеля Костя. – Мама, можно это чем-нибудь полить?

– В миске полно соуса, он из лимонного сока и деревянного масла, – отозвалась Алла.

– А! Теперь понятно, куда из сада скамейка подевалась, – сохраняя серьезное выражение лица, произнесла Лялечка.

Я хихикнула, Аллочка взяла миску с горой зеленых листьев, внимательно изучила содержимое и крикнула:

– Галя!

– Чего? – раздалось из кухни.

– Иди сюда! – велела хозяйка.

Но домработница не спешила на зов.

– Зачем?

– Надо! – не унималась Аллочка.

Послышалось сопение, шарканье, и перед нами во всей своей стокилограммовой красе предстала Галина. Перед тем как познакомить меня с мамой, Костя рассказал историю своей семьи, и я знаю, что Галя появилась в доме в тот год, когда родился Костик. Девушка жила в одной из близлежащих деревень, и Алла наняла ее на одно лето в качестве временной помощницы. Лето сменилось зимой, наступило следующее… В общем, Галина давно стала членом семьи, и никто из хозяев для нее не авторитет. Костю она по-прежнему считает неразумным младенцем и на автомате говорит ему:

– Не сиди согнувшись, выпрями спину.

Самое интересное, что тот, услышав это замечание, тут же выпрямляется и вздергивает подбородок.

Пару дней назад, когда мы с Костей, простите за интимную подробность, занимались любовью на его кровати, над моей головой прозвучал голос:

– Детонька, у тебя ноги голые торчат, сейчас подоткну одеяло.

– Спасибо, Галя, не надо, – сдавленно произнес Франклин, а я, давясь смехом, замерла.

– Лучше послушаться разумного совета, – заскрипела домработница. – Вот получишь простуду, тогда поймешь, кто прав.

Расправив одеяло, домработница ушла.

– Странно, что она не предложила почитать тебе на ночь сказку, – стараясь не расхохотаться, заметила я. – Или колыбельную спеть.

– От этого я ее отучил, – со вздохом ответил Франклин. – Но каждый вечер вижу на тумбочке чашку с горячим молоком. Терпеть его не могу! С детства ненавижу!

На минуту мне стало завидно. А вот малышке Вилке никто не приносил питья. И волшебные истории на ночь не читал. Наверное, поэтому я в пять лет сама взяла книжку в руки.