Вот как рассказывает об этом событии, об этой вечере Христовой, о последней трапезе Его с учениками апостол Павел в Первом послании к Коринфянам (это 11-я глава): «Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: “Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание”. Также и чашу после вечери, и сказал: “Сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить в Мое воспоминание”» (11: 23–25). И вот по этой заповеди Спасителя – «сие творите в Мое воспоминание» – по заповеди, которую передают нам Евангелие от Луки и апостол Павел, мы вот уже почти две тысячи лет совершаем Божественную литургию, совершаем таинство Евхаристии – в воспоминание о том, как совершил эту трапезу с учениками Спаситель. Иисус говорит: «сие творите». И мы творим, мы повторяем эту трапезу. Апостол рассказывает о том, как Господь, взяв хлеб, возблагодарив, преломил его. Слово «благодарение» по-гречески звучит как εὐχαριστία. Поэтому мы так называем таинство Евхаристии, таинство благодарения – в силу того, что Господь благодарил Создателя в тот момент, когда совершал Свое таинство.

Только возникает вопрос, когда размышляешь о Божественной литургии: почему та вечеря, которую совершил Иисус с учениками в последний вечер, когда был с ними, называется «Тайная Вйчеря»? Вспоминается, прежде всего, наверное, икона Симона Ушакова, которая многократно репродуцировалась. В каждом православном храме икона над Царскими вратами изображает Тайную вечерю. И, конечно, вспоминается «Тайная Вечеря» Леонардо да Винчи и других художников итальянского Возрождения. Почему «Тайная Вечеря»? Если мы посмотрим в Библию на французском языке, то увидим, что там нет такого выражения. Там написано «la Cиne», просто «вечеря». И по-английски – «the Last Supper», «последняя вечеря». А мы говорим «тайная».

Наверное, первый ответ, который может появиться в нашем сознании на этот вопрос – почему Он ее совершил тайно? – потому, что Он уже скрывался в этот момент от возможных преследователей. Но тайный в смысле «скрытый» – это по-гречески κρυπτός, а Тайная Вечеря Спасителя – это δείπνος μυστικός. Мυστικός – это «тайный» не в смысле «скрытый», а в смысле «таинственный». Таинственный, непостижный уму, необъяснимый логически. Таким образом, Тайная Вечеря потому называется тайной, что это таинственное, необъяснимое логически не просто даже повторение вечери, совершенной Иисусом, а наше с вами включение в ту самую вечерю. Во время каждой Божественной литургии, где бы она ни совершалась, мы с вами включаемся в ту самую вечерю, которую совершил Иисус. Поэтому надо, наверное, правильно сказать: не в ту самую Тайную Вечерю мы включаемся, а – таинственно, непостижимым образом мы включаемся в ту последнюю вечерю, которую совершил Иисус.

Это очень важно, потому что в тот момент, когда мы с вами совершаем таинство Евхаристии, когда мы участвуем в Божественной литургии, – мы становимся участниками вечери Христовой, как об этом прямо говорится в тропаре Великого четверга, который превращен нами в молитву, читаемую священником с Чашей в руках перед открытыми Царскими вратами. «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя прими» – «Вечери Твоей тайной ныне, Сын Божий, участника (или как участника) меня прими». Смотрите: каждый и каждая из нас, мы просим Господа, чтобы Он нас принял в качестве участника Его вечери. Вообще, если вслушаться в чинопоследование литургии, то мы с вами очень быстро поймем, что слово «таинственный», слово μυστικός – ключевое слово в чине литургии. Потому что через этот чин мы таинственно, непонятно как, необъяснимым образом становимся участниками вечери Христовой. Не участниками ее повторения, не участниками воспоминания о ней, а именно участниками этой самой вечери. И не случайно в конце обедни, прежде чем открыть Царские врата для того, чтобы все мы начали причащаться Святых Тайн, священник читает молитву: «Услыши, Господи Иисусе Христе, Боже наш, от святаго жилища Твоего и от престола славы Царствия Твоего и прииди, чтоб освятить нас, Ты, горй со Отцем сидящий и здесь с нами невидимо пребывающий. И сподоби державною Твоею рукою преподати нам Пречистое Тело Твое и честную Кровь, и нами – всем людям». Иными словами, мы просим, чтобы нас причастил, дал нам Тело Свое под видом хлеба и Кровь Свою под видом вина не кто-то, а Сам Христос.

Если мы внимательно будем читать Евангелие от Луки, то мы обнаружим там, что та горница, в которой совершил Свою вечерю Иисус, была большой и устланной коврами. Поэтому считается почти обязательным, чтобы в алтаре вокруг престола пол был устлан коврами. Хотя, конечно, та горница, в которой совершил Иисус Тайную Вечерю, – это не только алтарь, это весь храм. Потому что все мы ее участники, и нет никакой разницы, где мы находимся: в алтаре ли или вне алтаря, – все мы в равной степени участвуем в этом великом таинстве.

Первые христиане эту горницу для совершения таинства Евхаристии устраивали у гробницы мучеников. В первые века было принято совершать таинство преломления хлеба (так называется литургия в Деяниях апостолов) на мученическом гробе. Мученик – это свидетель. По-русски мы говорим: святой мученик Трифон, святой великомученик Дмитрий Солунский. А по-гречески μάρτυρας (мученик) – это «свидетель»; μαρτύριον – свидетельство. Потому что суть того, что совершает мученик, заключается не в том, что он терпит мучения, не в том, что он терпит издевательства над собой, но в том, ради чего он это всё терпит. А терпит он как свидетель. Значит, дело не в его физических мучениях, а в чистоте его свидетельства о Христе. Итак, подчеркиваю, мученик – свидетель, и поэтому гробница мученика – это знак подлинности нашей веры, знак подлинности нашего религиозного и мистического опыта, знак того, что подлинность эта засвидетельствована свидетелем Христовым.

Первые христиане на гробнице мученика совершали Божественную литургию, мы теперь совершаем Божественную литургию на престоле – на специально для этого сооруженном столе в форме гробницы. Причем в современной Православной Церкви, как в Византии это было, гробница эта имеет форму кубическую, а у христиан Запада – именно вытянутую форму, как у гроба. Так что и на это имеет смысл обратить внимание. Каждый престол изображает гробницу мученика.

И только изображает, потому что на престоле нельзя служить литургию, если на нем не лежит антиминс. Антиминс – «вместопрестолие». Это шелковый или полотняный плат, на котором изображено Положение во гроб Спасителя, снятие Его с Креста, и в ткань которого посередине обычно зашита малая частица святых мощей. Поскольку