А он всего лишь улыбнулся, не мог удержаться — уж больно нелепой оказалась вся эта ситуация, хотя на самом деле надо бы ему было не улыбаться, а молить Бога, чтобы Селин не приехала раньше времени. Кто ж мог знать, что все так сложится, — он еще вчера договорился с девушкой, что сегодня она будет у него и они проведут вечер по-семейному. А всего-то и надо было — договориться о предварительном звонке. Нет, даже и в голову не пришло. И вот нате вам — сюрприз.

Впрочем, как бы там ни было, он для себя все давно решил — он больше не собирается поддерживать любовные отношения с Сомборской, не допустит прежнего и будет в этом тверд, не уступит ни шага. Это решение было принято еще там, в Москве, перед отъездом, когда он был влюблен в нее и раздавлен открывшейся правдой: его возлюбленная — наложница его босса. Теперь же, когда у него есть Селин, о чем вообще может идти речь?

Но Олеся Викторовна явно была на взводе, явно в боевой кондиции, так что лучше бы ей Селин все-таки не видеть. Ведь если и сдержится, не оскорбит ее, не набросится с кулаками (с нее станется!), то наверняка начнет глумиться — над ней, над ним. Когда чужой в общем-то человек так глубоко проникает в твою интимную жизнь, лучше уйти в глухую защиту. Правильно образно выражаются в народе: видишь пьяного — отойди.

Они подъехали к маленькому особнячку, который на последние месяцы стал его домом. Отель был старинный — от него так и веяло историей — и в то же время уютный, чистенький, нарядно увитый по фасаду рдяными плетями дикого винограда. Но Олеся Викторовна, не торопившаяся выйти из машины, смотрела на него недоверчивым, неуверенным взглядом, каким смотрят обворованные путники на расписание в чужом аэропорту: расписание-то есть, но имеется ли в нем теперь хоть какой-то смысл?..

Поймав ее взгляд, Егор попытался увидеть этот свой приют ее глазами — глазами обеспеченной дамы, привыкшей к пятизвездочным отелям. Судя по сквозящему в ее взгляде растерянному презрению, наверно, думает о том, какое это нищенское, непрестижное жилье… Вот так же она будет смотреть и на Селин, голову можно давать на отсечение…

— И что, вот здесь ты и живешь? — с легкой издевкой спросила она наконец.

— А что? Очень симпатичный отель. Вино из крана течет, кухня отличная. Чуть ли не сам Генрих останавливался… Да и до автодрома недалеко, удобно.

— И кто тебе порекомендовал эту конюшню?

— Ну зачем так? Тут бассейн есть при отеле, и все такое… Порекомендовал Берцуллони, а что? Мне здесь нравится, честное слово.

— Ну и жлоб этот твой Берцуллони! Почему тебя не в самом городе поселили? Ты звезда! По крайней мере, для нашего автоспорта. Мы столько бабок вложили, чтобы все в это поверили, а ты позволяешь так себя унижать… Может, мне сразу вернуться назад да надрать ему задницу? Как я поняла из твоих слов, до гонок тебя пока не допустили? Почему? Он столько всего напел — ты и тест-пилот, и к тренировкам ты приступил, и в спарринге с ведущими мастерами катаешься… И вообще, он не ест, не пьет, а только и думает, как бы из тебя великого гонщика сделать… Я даже подумала, а не «голубой» ли он. Это что, все брехня, что ли, все эти похвалы?

— Практически да. К машине он меня подпустил, когда тянуть уже не было возможности. Но сколько времени потеряно! В команду включать явно не собирается — ни на одну квалификацию меня пока не заявлял…

Говоря это, он вдруг увидел хозяйку отеля, которая с любопытством разглядывала их через окно кухни.

— Ладно, пойдем, что ли, в дом, что мы в машине сидим? Там и договорим…

— Нет, придется с этим что-то делать, и немедленно! — Она вновь тряхнула волосами. — А я-то, дура, еще хотела журналюг с собой привезти. То-то бы они раструбили… Да еще этот отель твой задрипанный… Как будто мы на тебя денег жалеем… Не хватало еще Аркадию Яковлевичу, чтобы его имя стали трепать, пришив какое-нибудь скупердяйство… Дескать, мультимиллионер пожадничал… Ладно, давай веди в номер. Хочу все посмотреть сама. Где там у тебя, говоришь, вино течет…

Только бы ему повезло хоть немного и Селин не приехала! Господи, ну почему он с ней не условился о предварительном звонке! А самому при Олесе неудобно звонить. Ведь это черт знает что получится, если они встретятся.

— Ну что опять уши прижал? — хмыкнула она. — Веди показывай, как ты тут живешь.

Похоже, никакие его заклинания не помогли: он увидел стоявший во дворе «фольксваген» Селин, видимо, она уже ждала его, хозяйничала в апартаментах.

— Может, сначала тебя устроим, — предложил он, — а потом уж все остальное?

— Экие вы, мужики, смешные! — снова хмыкнула она. — Нашкодите — и в кусты. Давай-давай, веди к себе. И нечего крутить хвостом!

«Да что ты мне, в конце концов, мать, что ли? Законная жена? Опекунша?» — возмутился про себя Егор.

— Ну пошли.

Селин сидела у горящего камина, стол в номере был накрыт для ужина, все тут было красиво и торжественно.

— Наконец-то! — сказала она, едва дверь открылась. — Я тебя уже заждалась, шери! — И осеклась, увидев незнакомую женщину, которую Егор, как положено, пропускал впереди себя, стараясь в то же время оказаться в комнате одновременно с ней.

— Знакомься, Селин, это жена моего босса, Олеся Викторовна, — представил гостью Егор.

— Здравствуйте, мадам! — приветливо улыбнулась Селин.

Олеся Викторовна так бесцеремонно разглядывала француженку, словно та была и не девушка, а специально выставленный посреди номера манекен. Повисла было неловкая пауза, но Селин легко разрядила ее, хотя и прочла в глазах гостьи неприязнь, спросила у Егора:

— Мадам надолго? У вас дела? Я лучше приду в другой раз, шери?

— С чего ты взяла? — буркнул Егор. — Мы сейчас снимем мадам номер, и она пойдет к себе…

— Да? — с сомнением спросила прозорливая Селин. — По-моему, она смотрит на тебя как хозяйка… Знаешь, я, пожалуй, все же пойду, Жорж. Хорошо?

— Да-да! — одобрительно вклинилась Олеся Викторовна, не скрывая своего злорадного удовольствия. — Давай на выход, подруга! Гет аут, — грубо добавила она почему-то по-английски.

— Вообще-то я говорю и по-русски, мадам. — Теперь уже Селин окинула гостью насмешливым взглядом, поцеловала Егора, ласково провела рукой по его волосам и направилась к двери.

— Я тебя провожу! — Егор выскочил за нею, они спустились во дворик. — Извини, что так вышло! Она приехала совершенно неожиданно. Типа инспекторской проверки. К нам приехал ревизор. Я не мог тебя предупредить…

— Да ты не нервничай так, не волнуйся, — улыбалась Селин. — Я все понимаю: она хозяйка, это бизнес.

— Я люблю тебя!

Он обнял девушку, крепко прижал к себе.

За нескончаемо долгим поцелуем, кусая красивые губы, наблюдала из окна Олеся Викторовна.

Когда Егор вернулся в номер, ему показалось, что недобро сверкающие глаза Сомборской покраснели.