– Хм, – сказал он. – А ты тоже хочешь помогать, или тебе нужна помощь?

– Мне интересно сходить посмотреть. Не знаю…

– Ну и отлично, – улыбнулся Рикхард. – Чем больше у тебя интересов в Эрлсгарде, тем дольше ты не сбежишь отсюда. Иди лучше ко мне…

Он потянулся, обнял, пододвигая меня к себе. Между прочим, одежды на нем не было, зато явно были намерения продолжить вчерашний незадавшийся вечер. Ну, как я могла сопротивляться?

– Почему я, Рико? – еще успела спросить. – Я все никак не могу понять, почему ты со мной?

– А с кем мне надо быть? – удивился он.

– В мире так много прекрасных и куда более достойных женщин.

– Мне эти более достойные женщины уже всю печенку проели своими более достойными разговорами и манерами, – он разглядывал меня, склонив голову на бок, улыбался. – Не знаю, Мэр. Так вышло. Мне хорошо с тобой. И сразу столько нового! Я никогда еще не бил людям морду, никогда не бегал по крыше поезда, никогда ни в кого не стрелял. Да мне бы и в голову такое не пришло! Даже на войне сплошная тоска, бумажки, отчеты и стратегии. А с тобой я прямо чувствую себя настоящим героем! Это увлекательно, черт возьми!

Он смеялся. Это не серьезно, конечно.

Но все же…

– Но это опасно. Как ты можешь так рисковать собой?

– Да ладно, – фыркнул он. – У меня сын уже почти взрослый. Иногда мне кажется, он намного умнее меня. Из него выйдет хороший император.

Немного сарказма…

– Рико…

– Не надо, Мэр. Не будем об этом.

Он уже целовал меня, очень быстро перевернув на спину и подмяв под себя. Бескомпромиссно.

Никаких больше вопросов.

* * *

– Мэрион! – Бенедиктина радостно махнула мне, и только потом заметила, что я не одна. Смутилась.

– Твоя знакомая? – шепнул Рикхард. – Подойдем?

– И ты тоже?

– Хочешь предложить мне спрятаться? – он весело усмехнулся. – Я порчу твою репутацию?

– Откуда у меня репутация, которую можно испортить?

– Ну и отлично, – ему, кажется, было весело, или он что-то задумал. – Только скажи, как ты хочешь представить меня.

Я пожала плечами.

– Друг моего покойного мужа.

– Эдварда? Отлично. Это почти правда.

– Да… – едва слышно согласилась я, – только мужа у меня никогда не было…

Кого это волнует?

Рикхард уже уверенно шел между столиками.

– Доброе утро, мэм! – его точно ничего не смущало. – Вы Бенедиктина? Рад познакомиться! Мэрион говорила о вас. Я Рик, – он протянул руку. – Рик Мадерих, мэм. Старый друг Эдварда.

Бенедиктина неуверенно протянула тоже, он пожал, совсем по-мужски. Спокойно и открыто глядя ей в глаза. Она смутилась окончательно.

– Да, Мэрион говорила о вас… – шепнула едва слышно, так растерянно. Я ничего такого не говорила, я даже имени Эдварда не называла.

– Вы тоже встаете рано? – Рикхард предпочел пропустить мимо ушей.

– Да, я… – она растерянно смотрела на меня, на него. – Я привыкла рано вставать, у меня всегда куча дел… дома всегда, а здесь… я просто так привыкла.

– Понимаю вас, мэм, – Рикхард лучезарно улыбался. – Такие привычки уже не исправить.

– Рик служил вместе с моим мужем в Галендаре, – сказала я. – Он здесь тоже по делам, у нас соседние номера, мы встретились в коридоре.

Рикхард глянул на меня, чуть приподняв бровь, так: «неужели?» Но я знаю, он готов поддержать мою игру… даже если ведет свою. Бенедиктина заметно расслабилась, видимо все в ее сознании сошлось, она готова была это понять. Старый друг и соседние номера…

– Мы ведь позавтракаем, – сказал Рикхард. – А то мне скоро пора идти, у меня в восемь встреча.

– Здесь до семи только кофе и тосты, и еще, возможно, вчерашние булочки, – сказала Бенедиктина, словно оправдываясь. – Горячую еду подают позже.

– Ничего, кофе с тостами – тоже неплохо для начала, – Рикхард улыбнулся. – А вы давно здесь, Бенедиктина?

Он спрашивал, она отвечала. Сначала смущалась, начав очень неуверенно, но потом все большее воодушевление охватывало ее. Рикхард умел слушать, умел подвести к нужной теме, умел улаживать дела… И десяти минут не прошло, нам только-только принесли кофе, но оказалось, что я уже приглашена на все собрания, и на все согласна, и они успели договориться пристроить меня к какой-то волонтерской работе. Я, правда, и слова вставить не успела, но кого это волнует? «Вы только попробуйте, Мэрион! Вам понравится!» – глаза Бенедиктины увлеченно блестели. «Тебе нужно отвлечься, Мэр, – ухмыляясь, Рикхард подмигнул мне. – Я понимаю, как тебя не хватает Эдварда, нам всем не хватает. Но нужно жить дальше. Попробовать что-то новое для себя. Ты ничего не теряешь. Намазать тебе тост джемом? Клубничным или абрикосовым?»

Отлично. Он пристроил меня к делу, теперь не сбежать. Я могу, конечно, но придется объясняться. Увязла в этом окончательно.

Только кто знает, может быть действительно пойдет мне на пользу.

Рикхард делал все это безумно естественно и непосредственно, я даже не понимала, в какой момент с ним можно поспорить.

Только Бенедиктина вдруг запнулась, ее взгляд остановился на руках Рикхарда. Он намазывал тост джемом…

Он сидел рядом со мной и иногда, так между делом, касался моей руки. Легонько, но…

Бенедиктина окончательно поняла, что мы спим вместе? Хотя, думаю, это было понятно сразу, как только мы вошли вместе, в такой час. Понятно по тому, как он смотрел на меня. Обручальное кольцо на его руке? Он, женатый мужчина, вот так тут утром со мной, мажет мне тосты? В этом дело?

Какого черта я буду стыдиться этого? Я свободная женщина, в конце концов! Никому не обязана… разве что Рикхарду. Но уж точно не этой Бенедиктине.

А Рикхарда этим не возьмешь, он вообще уверен, что не обязан ни перед кем отчитываться.

Я взяла чашечку.

– Тут неплохой кофе, – и отпила немного. – Хотя как ты варишь, мне понравилось больше.

Чтобы уж точно сомнений не осталось.

– Ты мне льстишь, – Рикхард усмехнулся с легкой иронией, и смущаться даже не подумал. – Тогда давай в следующий раз встанем пораньше, я влезу к ним на кухню и сварю кофе для тебя? Хотя с тобой невозможно рано встать.

Легко. И слишком откровенно. Зря я начала…

Бенедиктина, кажется, икнула.

Зря. Я сама оказалась не готова. Не стоило начинать. Или наоборот – правильно, как щелчок по носу. А то я уже почти поверила, что я почти леди, что я нормальная женщина… обычная, что я…

Бенедиктина смотрела на нас, а я вдруг не знала, куда деть глаза. Мне казалось, все уже поняли, что я шлюха и что мне не место здесь.