Поняла, что не могу больше обижаться на него. Вообще не могу. Никто из нас не идеален, и дело даже не в прощении, дело в том, что все это сейчас просто не важно. И важно совсем другое.

Рикхард поднялся.

– А я решил заглянуть вечером, но мне сказали, что ты ушла гулять. Меня хотели тоже выгнать, но я снял у них номер, вон там, дальше по коридору. Так что вполне имею право тут сидеть, – улыбнулся. – Может быть, заглянешь ко мне? Я хотел поговорить.

Он одет так, что императора в нем ни за что не узнать – дешевый костюм, чуть мешковатый, и все равно узковатый в плечах, потрепанные ботинки.

– Давай лучше ты ко мне, – сказала я. – Мне нужно переодеться после прогулки.

Почему-то это было так просто. Словно я знаю его много лет, словно нет никакого различия между нами, и не важно – кто он, и кто я.

– Хорошо, – сказал он.

Мы зашли. Я повернула ключ в замке… мы вдвоем.

Он стоял рядом, совсем близко. Я прямо видела, как хочет поцеловать меня, но не делает этого. Смешно. Что изменилось? Когда я успела стать леди, у которой нужно спрашивать согласие? Дело ведь именно в этом – в том, что я могу не хотеть.

– О чем ты собирался поговорить? – тихо спросила я.

Он смотрел на меня сверху вниз, очень серьезно.

И ответил не сразу.

– Ты очень нужна мне, Мэр. До вчерашнего дня я даже не представлял, как сильно нужна. И до сих пор не представляю, как буду жить, если тебя потеряю.

Я не знала, что сказать. Он просто стоял и говорил это. Ничего не просил, ничего не предлагал мне. И я не знала, как себя вести. Когда меня не пытаются купить, а просто так…

– И что мне делать? – шепотом сказала я.

– Не знаю, – сказал он. Улыбнулся. И все же, протянул руку, легонько коснулся моих волос. – А чего бы ты хотела?

– Сейчас? – спросила я.

– Сейчас, – согласился он. – В будущее я даже загадывать боюсь.

– А если я скажу, что хочу, чтобы ты ушел?

Он пожал плечами.

– Я уйду. Ты хочешь? – он даже вполоборота повернулся к двери, протянул руку. Но ведь я уже заперла… правда ключ все еще в замке.

– Ты ведь все равно не уйдешь. У тебя номер там дальше по коридору, и даже если уйдешь, то недалеко. Ты говоришь это, потому что уверен, что я не попрошу.

– Я пришел, потому что уверен, что ты не будешь против.

– Ты слишком самоуверен.

– Не исключено.

Он потянулся ко мне, осторожно коснулся моего лба губами.

И я сдалась. К черту! Я ведь сама этого хочу. Чтобы он был рядом, чтобы он обнял меня. И не важно, чем это закончится. Я хочу этого сейчас.

Я подалась вперед, к нему, коснувшись лбом… сначала его подбородка, немного колючего к вечеру, потом шеи, потерлась, словно кошка, о его шею щекой… вдыхая его запах… удивительно…

– Мирокская княжна, – шепнул он, его теплые губы касались моего уха. – Ты ведь засела как заноза у меня в голове, я все эти годы помнил тебя. Не могу сказать, что постоянно думал, но помнил. Такое не забыть. Очень жалел, что в тот день не забрал тебя с собой. Мог бы ведь выкупить, пристроить хоть на кухню при дворе…

– Не надо, – сказала я, качнула головой. – Это уже неважно сейчас. Слишком давно… Я тоже помнила тебя. Думала, вот бы ты на самом деле был матросом с «Отважного», тогда ты мог бы вернуться за мной. Ты был моей мечтой…

– Я все же вернулся, – он меня обнял, так крепко, зажмурившись, словно все эти годы только и ждал…

Я уже давно не та девочка, все изменилось. Я хотела сказать, но было совсем не до слов. Он обнимал меня, его губы коснулись моих губ… и поцелуй. Я гладила его волосы. Я так хотела…

Мы стояли, обнимаясь у дверей. Удивительно, со мной первый раз такое, когда полностью отдаешься этому моменту, не думая больше ни о чем. Мне было хорошо. И даже сама почти не заметила, как принялась стаскивать с него пиджак.

– Пойдем в кровать? – шепотом предложил он.

– Да, – так же тихо шепнул я, и что-то кольнуло, я… – Я только в ванную ну минутку, ладно? А то я гуляла целый день, и по берегу босиком, ноги в песке.

– Хорошо, – усмехнулся он.

Не то, чтобы я чувствовала себя такой грязной, но просто…

Я вдруг подумала – выдохнуть, хоть на минуту. Все это так нереально. Я боялась поверить, что дальше этой ночи что-то будет, боялась начать мечтать… Надо успокоиться.

Я сбежала в ванную от него. Спряталась. От него и немного от себя, от своих мыслей. Умылась, быстро приняла душ, смыла песок, прилипший между пальцев… как в детстве. Долго стояла, глядя в зеркало, пытаясь хоть что-нибудь понять. Такой сумбур в голове, мысли скачут. И горят щеки. Мне казалось даже – там в зеркале – это не я. Там женщина красивей и моложе, и уж точно счастливее, у нее так сияют глаза…

Только эта ночь, и не загадывать, не пытаться мечтать о будущем. Ничего не будет. Невозможно. Мы слишком разные, как бы ни хотели…

Когда я вышла, в комнате горел свет.

А Рикхард спал.

Он лежал на кровати, сняв только пиджак и ботинки, видимо думал прилечь на минутку… подсунув локоть под голову. Я осторожно, чтобы не разбудить, укрыла его одеялом, легла рядом. Немного смешно было, но хорошо все равно. Он ведь пришел ко мне… Долго лежала, глядя на него, потом уснула тоже.

* * *

Проснулась от того, что меня целуют в нос.

Вздрогнула, не сразу поняла.

Рикхард, такой довольный… лежит рядом и улыбается. Солнце встало, но точно еще рано совсем.

– Доброе утро, княжна, – сказал он. – Я что-то уснул вчера… – немного виновато сморщился. – Ты не обиделась?

Он улыбался.

– Хотела обидеться, – сказала я. – Но это даже забавно.

– А я проснулся ночью, понял, что ты меня еще и одеялком укрыла. Но уже, конечно, не стал тебя будить.

– Тебе пора идти, да?

Он покачал головой.

– Полшестого утра, – сказал он. – А мне нужно уйти в семь, так что время еще есть.

– Бог ты мой! – я потянулась. – Как ты можешь просыпаться в такую рань!

– Мне удобней заниматься делами утром. Кстати, к половине седьмого мне обещали кофе с тостами, можно будет выйти, позавтракать. Ты ведь не сегодня уезжаешь?

– Не сегодня, – согласилась я. – Меня тут послезавтра еще на какое-то собрание общества приглашают. Вот, думаю, сходить… – ухмыльнулась ему, да, у меня тоже свои дела.

– И что за общество?

– Помощи женщинам, попавшим в сложные ситуации… Или как-то так. Я познакомилась тут… ее зовут Бенедиктина, она говорит, ей очень помогли. И теперь она хочет помогать людям сама.