Чем сильнее в женщине комплекс неполноценности, тем тщательнее она скрывает потребность в преобладании, в превосходстве, под влиянием чего забывает о приоритете собственного инстинкта: несмотря на то, что она чувствует желание заниматься любовью, что-то более сильное, чем она сама, сдерживает ее, она становится фригидной, заболевает (опухоль, артроз и т. д.), но не сдается. И все же природа наделила женщину более сильным сексуальным зарядом, чем мужчину; однако ее социальное созревание, обусловленное постоянным чувством неполноценности, и симбиоз с матерью (первый сексуальный объект, матрица социальных отношений), приводят к тому, что она – воплощение неудовлетворенного и бессознательного возмездия матери – с детских лет олицетворяет нефункциональную модель поведения. В процессе развития диады «мать – ребенок», если мальчик полностью следует указаниям матери и идентифицирует себя с ней (первая стадия обладания), он навсегда остается привязанным к ней и в определенном смысле феминизированным; девочка же сначала тоже идентифицирует себя с матерью – универсальным объектом удовлетворения, – и если потом она переходит к отцу, то поступает так просто для того, чтобы более успешно подтвердить превосходство (отец командует, принимает решения; мать – подчиняется), и с этого момента она теряет простоту непосредственной связи с окружающей действительностью, наполняющую ее женский инстинкт.

В мужчине сохраняется непосредственность инстинкта, он не подвергается социальному искажению, поскольку семья с детства воспитывает в нем чувство превосходства или право на льготы (если его не подавляет идентификация с матерью или кастрация со стороны отца), ему удается переживать спонтанность своего инстинкта, что обеспечивает чистоту его проекции на противоположное, дополняющее его женское начало, придающее ему завершенность. У него нет потребности в преобладании, а есть позитивная потребность в зависимости, в инстинктивном дополнении.

В женщине, которой с рождения уготована роль социально ущербного человека, структурируется психика постоянного завоевания, искажающая первичную аутентичность того, кого она производит на свет: то есть женщина, став матерью, удовлетворяет свою потребность в отмщении, захватывая собственных детей, особенно мальчиков, в которых вновь обретает саму себя и свое превосходство, в том числе и в семье. Через сына мать возвращает себе пенис как символ силы, тем самым кастрируя ребенка, воруя его у себя самого и превращая в своего раба. Именно поэтому многие невротики не способны на психическую автономию, на аутентичность – им приходится отказываться от сущности собственной личности: все лучшее, что в них есть, они должны направить на компенсацию комплекса неполноценности женщины-матери.

Мужчина в нашем обществе полностью захвачен матерью. Она буквально культивирует в нем потребность превалировать посредством силы, однако подчиняет его женщине, поскольку, делая его сильным, она удерживает его в первую очередь для самой себя.

Некоторым мамам часто снится, что они занимаются любовью с собственным сыном или убивают его. Эти сновидения отражают отношения матери и сына как потребность избежать первичного комплекса неполноценности. Через секс «Я» стремится обрести свою истинность, сексуальное чувство позволяет нам приблизиться к жизни целого. Однако люди превратили секс в орудие кастрации человеческой души, используя его друг против друга.

Я заметил, что у всех мужчин, страдающих в той или иной степени импотенцией, она была детерминирована типом отношений с матерью: сына кастрировало именно особого рода присутствие матери в его бессознательном. В большинстве случаев импотенция вызвана внедрением в бессознательное малыша или мужчины семантического поля матери или женщины, воспринимаемой им как мать. Мы имеем дело не с обычным травматическим процессом или реальным физическим недостатком, поскольку импотенция или фригидность – это всегда формы актуализации отмщения.

Обеспечив паритет индивидуальных экзистенциальных ценностей обоих полов при различии их комплементарной потребности, можно было бы действительно создать общество любви и демократии.

Ясно, что всякий, кто чрезмерно увлечен местью за фрустрацию, не сможет достичь реального величия. До тех пор пока женщина не освободится от мстительности собственного тела, она никогда не придет к тем высотам, которых реально способна достичь. Низведенная до восприятия себя в качестве объекта наслаждения только по признаку пола, женщина вложила в свою женственность слишком много, что в конечном счете привело ее к овеществлению себя. Секс, означающий уже не завоевание собственной идентичности в наслаждении, а, наоборот, отказ от нее, становится для женщины центральной основой всех ее поражений как в личной, так и в социальной жизни, ее слабым местом, послужившим отправным моментом узурпации ее души, поэтому она демонстрирует наслаждение им, чтобы вернуть отнятое превосходство. Любой угнетенный выбирает в качестве отправной точки наиболее уязвимый аспект собственной угнетенности, так как каждый из нас больше заботится о том, что его более всего беспокоит. Одежда женщины, ее макияж, прическа – все это, как правило, – не что иное, как сексуализированная агрессия, инфантильные проявления мифологизации женственности, зов скрытого влагалища, вынуждающий мужчину капитулировать.

Проведенные в области гинекологии исследования со всей наглядностью демонстрируют, что любая неоплазия есть результат оседания некоей психической интенциональности на соматическом уровне. В культуре вокруг женщины создан ореол очарования, но для гинекологии как науки она – сплошное противоречие, и прежде всего из-за незнания ею самой себя. Мужчина, разговаривая с женщиной и стремясь найти ответы на волнующие ее вопросы, надеется, что она поведает ему о себе. Однако все, что она ему рассказывает, очень общо, касается различных жизненных аспектов как таковых. В жизни женщины самые большие трудности сопряжены с ее эротизмом и сексуальностью, вокруг которых разыгрывается настоящая драма, ключ к пониманию которой женщина ищет до сих пор.

Сексуальные отношения – оставляя в стороне особенности генитальных и окологенитальных органов, характерологические склонности или типологию эмоций – прежде всего подразумевают установление всеохватывающего, целостного единства, комплементарности для продолжения рода и реализации зрелой эгоистичности. Чтобы процесс становления затронул самые глубинные стороны моего естества, необходимо соучастие жизненности и личности другого человека. Это значит, что сексуальность предполагает комплементарность: мужчина нуждается в комплементарности с женщиной, и наоборот. Чтобы в сексуальных отношениях достичь уровня личности, то есть преодолеть природные компоненты, необходимо прежде обрести личностную идентичность, способность действовать: восстановить сознание априорного «Я». При проведении гинекологических исследований нельзя не учитывать самодвижение импульсов бессознательного, которому обязана своим появлением вся симптоматология новообразований.

Бесполезно анализировать физиологические графики или химические показатели. Для лечения заболевания в его первопричине необходимо уловить и распознать интенциональность «написанного», а значит, его «автора». Последнее, возможно, уже не входит в компетенцию медицины, но, как бы то ни было, врач должен задаться вопросом: «Чему служит эта болезнь?», ибо в большинстве случаев заболевание служит благостной альтернативой в ответ на крайне трагическую ситуацию, в которой реально находится пациент.