— Вы одна? — перехватил меня кто-то за руку.

Хотела уже рвануться в сторону, но вовремя сфокусировала взгляд на «перехватчике». Им оказался наш клубный ди-джей Вернон Валери.

— О, привет, — еле пропихнула слова между тяжелыми вдохами. Сердце бешено колотилось, и я все не могла перестать оглядываться, опасаясь погони.

— Шикарно выглядишь, Крис! — Вернон улыбнулся, не выпуская моей руки. — Так с клубом покончено? Теперь работаешь по-крупному?

И он хрипло рассмеялся, обводя рукой с бокалом публику вокруг.

— Угу… — мрачно промычала я, — меня сейчас стошнит.

И вырвала свою руку.

— Ничего, — перестал улыбаться бывший коллега. — Всех тошнит сперва.

Сцепила зубы и бросилась, не разбирая дороги, лишь бы подальше. Перед глазами мелькали то лица, то дорогая обувь, так как я старалась все меньше смотреть на людей и больше — вниз. Перевела дыхание, когда, сама не поняла как, оказалась в комнате отдыха. Выбрала себе укромное место на диване за портьерой и забилась в угол.

Меня колотило, словно в лихорадке, и, не взирая на наряд, я подтянула к себе ноги, сбросив туфли, и обняла их руками. Но, не прошло и полминуты, у входа в комнату послышались стремительные шаги. Они стихли на пару мгновений в центре комнаты, а потом безошибочно направились к моему убежищу.

— Леа! — выдохнул Дэйран, едва влетев за портьеру, и опустился рядом. — Что случилось?! Где твой смарт?!

Не дожидаясь ответа, он расцепи мои руки и принялся их осматривать. Смарт лежал рядом на кресле.

— Что случилось? — зарычал он, поднимая глаза.

— С чего ты… — начала было я, но он не дал закончить.

— Отвечай на вопрос! — потребовал, прожигая взглядом.

Глубоко вздохнула, откинувшись на спинку стула.

— Меня узнал тип, людей которого ты отделал на стоянке моего дома…

— Почему ты мне не позвонила? — зло процедил он, выделяя каждое слово.

— Не ори на меня! — ответила наконец ему таким же взглядом.

— Я даже не начинал еще! — и он подхватил меня под руку и потащил куда-то, едва дождавшись, пока я обуюсь.

Пыталась вырвать руку, но ничего не получалось: хватка была железной. Парни у дверей каким-то чудом успели их перед нами распахнуть!

— Отпусти! — взвизгнула я, когда мы ступили на дорожку, ведущую к парковочной зоне.

— Почему ты мне не позвонила?! — вскричал он в ответ, оборачиваясь.

Мы застыли друг напротив друга посреди дорожки в свете декоративных фонариков. Руку он мою все же выпустил.

— Я привыкла сама себя защищать! — подняла гордо голову.

— Но у тебя есть я! — шагнул он ко мне, заглядывая в глаза.

— Надолго? — дрогнул мой голос. — А что мне потом делать, когда…

Не смогла закончить. Губы задрожали и пришлось их закусить, чтобы не выдать масштабы своего волнения. Не спускала с него глаз, потому что сейчас был тот самый момент, который определял всю мою дальнейшую жизнь. Если он сейчас разорвет наш зрительный контакт, можно было поворачиваться и уходить в другую сторону… Мужчина после такого либо переложит ответственность на тебя, либо возьмет ее на себя, как бы тяжело ни было!

Он не отвел глаз. Только стоял и щурился на порывы холодного ветра. И, лишь когда я обхватила себя руками и зябко поежилась, он взял меня за руку и потянул прочь.

Домой мы возвращались в мрачной тишине. Дэйран все время сбрасывал назойливые звонки, а потом и вовсе отключил свой смарт. А я следила за каплями дождя на стекле. Они с готовностью принимали цвета автомобилей, зданий и вывесок, мимо которых мы проезжали…

Как только передо мной распахнулась дверь квартиры, я сразу же ретировалась в свою спальню.

— Ррраф! — донеслось до меня от окна.

Удивленно округлила глаза и улыбнулась.

— И что это? Ты научился включать визор?

Джиджи протянул ко мне ложнолапки, но я помотала головой.

— Подожди, — потянула боковую скрытую молнию на платье, но та внезапно щелкнула… и осталась у меня в руках! — Гррррр! — взвилась я.

— Ррррр! — поддержал Джиджи.

— Да, с такой хозяйкой и визора не надо! — проворчала, опуская взгляд.

Медуза снова потянулась ко мне, и я на этот раз не отказала ей в объятьях. Джиджи окрасился в неоново-мятный и приятно «зажурчал», облепив мою руку пятью ложнолапками. Так мы и стояли с ним некоторое время, пока в дверь не постучали.

Дэйран молча прошел к подоконнику и поставил на него две чашки кофе и тарелку с бутербродами.

— Попробовал повторить твой шедевр… — прокомментировал он с большой долей скепсиса свое кулинарное творение.

Пространство между нами сразу заполнилось теплым горьковатым запахом и какой-то глупой надеждой на то, что все будет хорошо…

— Что случилось? — оглядел он наш с медузой дуэт.

— Почему сразу «случилось»? — усмехнулась я.

Он уже переоделся в знакомую футболку и брюки, и теперь мы выглядели рядом так странно неуместно.

— Я сломала замок, — повернулась к нему другим боком и приподняла руку, демонстрируя испорченную молнию.

Дэйран подошел ближе. Подергал «собачку» пару раз, и я уже приготовилась к тому, что платье постигнет участь моей страховочной системы, когда вдруг он повернул меня к себе спиной:

— Тут же еще одна молния есть…

И потянул замок вниз.

Не успела я вздохнуть поглубже, как платье с шелестом скатилось к ногам. А его место вдруг заняли горячие мужские ладони. Пальцы задержались секунду на плечах, соскользнули вдоль позвоночника, обжигая кожу, спустились на талию и сплелись на животе, прижимая к нему. Стоило рукам замереть, как шеи коснулись губы.

Я прикрыла глаза, слегка запрокидывая голову назад. Поцелуи были легкие, но за ними яростно пульсировало еле сдерживаемое пламя его желания. Руки сжались на моем животе сильнее, причиняя легкую боль, тело, прижатое ко мне, напряглось, а с его губ слетел не то рык, не то стон…

— Леа… — ворвался в мое затуманенное сознание его голос, — я не хочу, чтобы… эта ночь стала первой и последней…

Но тело слушалось плохо: он продолжал прижимать меня к себе одной рукой, скользя второй вверх по ребрам, к груди, ключицам… Я сглотнула и тряхнула головой.

— А что ты… хочешь?

Сама не узнала свой голос, да и вообще себя. Тело словно принадлежало кому-то другому, продолжая растворяться, уплывать…

— Тебя, — не задумываясь, ответил он. — И вернуться к тебе…

Свободной рукой я перехватила его запястье и сжала на нем пальцы.

— Ну так вернись…