Наступил момент отъезда из Гарнока, и Уинн обуревали противоречивые чувства. Как она может оставить так глубоко ею любимый дом?

Бабушку, Map и особенно Дьюи? Как они проживут без нее?

— Я должна сейчас ехать с тобой? — спросила она Мейдока уже в сотый раз. — Мы уже знаем друг друга, и я больше не отказываюсь быть твоей женой. Я нужна здесь!

— Нет, — быстро и резко сказала Энид. — Ты думаешь, несколько поцелуев откроют тебе достоинства этого человека, дитя мое? Ох, как же много тебе надо узнать о нем. Даже если ты замужем тысячу лет, ты все равно всего не узнаешь.

— Не волнуйся о своей семье, дорогая, — мягко уговаривал ее Мейдок. — У меня есть человек по имени Давид. Он был управляющим одного из моих фамильных поместий. Он несчастлив с той поры, как наследник этого имения стал независим и отправил его обратно ко мне. Я уже договорился о его приезде сюда, в Гарнок, чтобы наставлять Дьюи в его обязанностях хозяина дома. Это добрый и умный человек.

Он хорошо будет учить твоего брата.

— Уезжай, сестра! — поддразнивал ее Дьюи. — Мне надоело держаться за твои юбки! Я буду настоящим хозяином в собственном доме. А пока ты здесь, я себя им не чувствую.

— Ты помнишь, чему я тебя учила? — упорствовала она. — Будешь ли ты любить бабушку и Map и учтиво с ними обращаться? А защищать их? Обещай мне, что будешь справедлив и добр с нашими людьми.

— Да, да и еще раз да! — ответил он утомленно.

— Я буду скучать по тебе, — со слезами на глазах сказала Уинн.

— Твоя первая любовь — Гарнок, — интуитивно заметил Дьюи. — А в качестве последнего подарка я отправляю с тобой Эйниона, чтобы он оберегал тебя.

— Но Эйнион должен остаться в Гарноке, присматривать за тобой и Map! — Уинн запротестовала, готовая расплакаться. — Отец выбрал его для охраны детей.

— Он поедет с тобой, — твердо сказал лорд Гарнока. — Сейчас я здесь хозяин, и я позабочусь о Map. У моего брата из Пауиса нет возражений, не так ли, Мейдок?

— Нет, Дьюи ап Льюилин, я ничего не имею против этого дара вашей сестре, но вы сомневаетесь, что я могу сам защитить свое?

— Как я защищаю свое, — ответил мальчик, к большому удивлению принца.

Мейдок изящно поклонился, понимая, что тема исчерпана. Взяв Уинн за руку, он вывел ее из зала во двор, где их уже дожидались Неста и Риз.

Посадил на лошадь — спокойную белую кобылу, которая предназначалась ей.

На мгновение в глазах Уинн мелькнул панический страх, но Энид, подойдя к ней, похлопала успокаивающе ее по руке.

— У нас все будет прекрасно, мое дитя. Пиши мне, когда сможешь, и помни, что я довольно хорошо управлялась сама в этом мире до того, как ты пришла в него! Думаю, что смогу жить так и дальше, находясь здесь, а ты там.

Бабушкиного напутствия оказалось достаточно, чтобы снять напряжение, и Уинн рассмеялась.

— Это ведь приключение, бабушка, правда?

— Да, мое дитя. У каждой молоденькой девушки должны быть приключения до того, как она приступит к скучному занятию — быть женой и матерью! Это естественный порядок жизни для женщин, которым дан дар рожать и растить детей, вить свое гнездо, но такая жизнь не самая интересная.

Отец Дрю выступил вперед, чтобы благословить их и предстоящее путешествие. Когда он осенил их крестным знамением, Уинн почувствовала, как по ее щекам потекли слезы, которые она не в силах была больше сдерживать. Она не была несчастной. Нет! Но она с грустью покидала Гарнок. Когда лошади тронулись, вид бабушки и малышки Map запечатлелся у нее в сердце. Ее брат, быстро махнув в ее сторону, исчез за углом дома, поглощенный своим делом. Внезапно печаль оставила ее.

— Дьюи, конечно, хотелось избавиться от меня, — заметила она, смеясь сквозь слезы.

— Он стремится быть сам себе хозяином, — мудро ответил Риз. Вы не можете жаловаться на парня, Уинн. При хорошем дальнейшем руководстве он принесет пользу Гарноку Нам всем надо пораскинуть мозгами и найти ему через несколько лет хорошую жену но только не мою кузину Гвенду из Длина. Я заметил, что она ему совершенно справедливо не понравилась, хотя ее мать, конечно, лелеет надежды.

— Она своим поведением напоминает ему Кейтлин, — ответила Уинн. — А Дьюи никогда ее не любил.

— Мы знаем много восхитительных юных девочек, каждая из которых стала бы прекрасной женой твоему брату, — сказала Неста.

Мейдок посмеялся над ними.

— Дайте мальчику время, — посоветовал он. — Он только что освободился от старшей сестры, ему сначала нужно немного вырасти, а потом завести себе несколько подружек — Ах, подружки! — одобрительно усмехнулся Риз.

— И много их у тебя было, мой дорогой господин? — нежно спросила Неста. Ее приветливое лицо было обманчиво спокойно, а золотистые глаза дьявольски мерцали.

— Думаю, достаточно, чтобы ты осталась довольна мной в спальне, — смело ответил он.

Неста, застигнутая врасплох его ответом, очаровательно покраснела.

Риз удовлетворенно засмеялся.

— Ты околдовала меня, моя прекрасная Неста, — признался он, — но не забывай, что я мужчина!

— Я никогда больше не забуду, — быстро ответила она. Но когда она это говорила, Уинн почувствовала в словах, предназначенных ее одурманенному мужу, скрытый смысл.

Дорога от Гарнока к дому Мейдока заняла несколько дней. Им не всегда удавалось найти приют в монастыре или монастырской гостинице, или в какой-нибудь благородной семье, или у зажиточного крестьянина, готового накормить так много ртов. Две ночи они провели в лесу, поддерживая огонь в кострах, чтобы отпугивать диких зверей, и выставив надежную охрану, чтобы не подпустить грабителей, которые охотятся за беспечными путешественниками, а жестокостью и свирепостью превосходят лесных тварей.

Риз сопровождал их лишь часть пути, он не мог надолго отлучаться из Сант-Брайда, чтобы какой-нибудь безумец не стал оспаривать его власть. Однажды рано утром большой отряд вооруженных людей подъехал к ним, выкрикивая имя принца. Мейдок с улыбкой выехал им навстречу, помахивая рукой в знак приветствия.

— Я оставляю вас, моя госпожа, — обратился Риз к Несте, — и возвращусь в Сант-Брайд, чтобы все хорошенько приготовить к вашему приезду.

— Без вас время покажется мне вечностью, — ответила ему Неста.

Слезы хлынули у нее из глаз, когда она наклонилась с лошади, чтобы поймать его руку и прижать ее к своей щеке.

Уинн вынуждена была отвернуться, ибо выражение лица Риза разрывало ей душу. Было ясно, что он с трудом переносил предстоящую разлуку с Нестой. А она с ним. «Так любить после столь короткого знакомства», — подумала Уинн. Казалось, что они знают друг друга всю свою жизнь, а не несколько дней. Почему же у нее нет и половины той любви к Мейдоку, что питает Неста к своему суженому? Чувства Несты к Ризу совсем иные, чем ее к Мейдоку. Уинн достаточно умна, чтобы понять это. Нет, она не могла сказать, что ее увлечение Мейдоком было чем-то неприятным, но она инстинктивно чувствовала — этого недостаточно. Она вспомнила, что ее родители вели себя так же, как и Неста с Ризом. Придут ли наконец и к ней эти чувства?