Келли собралась с силами и вернулась в больничную палату.

– Как тебе кино? – спросила она у Бена.

– Нормально. Теперь можно съесть чизкейк?

– Конечно, – она положила руку на лоб Питера. По крайней мере, сегодня они переночуют в мотеле по соседству. А завтра наступит воскресенье, и Бену не надо будет в школу. Если понадобится, они останутся на целую неделю, а потом ее сын наверстает упущенное.

– Мам, если мы останемся в городе, то сможем сходить в боулинг? – спросил Бен, снимая пористую пленку с упаковки чизкейков.

– Конечно, – она попыталась улыбнуться, несмотря на подступающие слезы. Бен посмотрел на отца.

– Мне бы хотелось, чтобы папа пошел с нами.

Она кивнула.

– Мне тоже, сынок. Мне тоже.

* * *

Когда Бен, приняв душ, уже уснул на кровати в номере мотеля, Келли все еще сидела в полутьме на другой кровати.

Она чувствовала себя безмерно одинокой. Это было глупо, потому что у нее был Бен и много других хороших людей. Друзей. Коллег. Все они поочередно посещали Питера, как и парни с ее работы. Не было такого дня, чтобы кто-нибудь не сидел возле его кровати. И это что-то значило.

Она мысленно вернулась к мертвой женщине-пилоту, к растерзанному трупу с ножом в горле. Кем она была?

Как она попала туда?

Был ли у нее кто-то близкий, ожидавший ее возвращения домой?

Келли спустила ноги с кровати и проверила, как там Бен. Он крепко спал. Она подтянула одеяло к его подбородку и на цыпочках вышла из комнаты. Потом прошла по коридору к оконной нише возле лестничного колодца. В Сильверкрике работала сотовая связь, поэтому она набрала с мобильного стационарный домашний номер Оскара. На звонок ответили после третьего гудка.

– Алло?

Келли немного приуныла. Это была девушка Оскара, Мелинда.

– Привет, Мел, это Келли. Оскар вернулся после вызова? Я надеялась услышать, что ребята кое-что выяснили насчет пилота.

– Он еще не вернулся, но я встретилась с Хабб в кафе около часа назад, и она сказала, что Оскар со своими техниками везет к реке следователя с криминалистами из группы опознания. Они хотят успеть сегодня, поэтому ставят палатки, пока снег не замел все следы. Хабб сказала, что следователи из департамента транспортной безопасности прилетят завтра утром.

– Пока неизвестно, кто управлял самолетом?

– Еще нет.

– Спасибо, Мел. Завтра я позвоню Оскару.

– Вы с Бенни ночуете в Сильверкрике?

– Да. Возможно, мы останемся здесь на день-другой.

– Это из-за Питера или перевал завалило снегом?

– У Питера очередная инфекция. Впрочем, я недавно получила уведомление, что дорога перекрыта из-за аварии.

– Мне очень жаль, Келли.

Ее слова что-то надломили у Келли внутри. Она судорожно вздохнула и откинула волосы, упавшие на лицо, не в силах ничего сказать, – по крайней мере, чтобы не выдать свое состояние.

– Ты в порядке, подруга?

Нет. Я совсем не в порядке. На самом деле, это продолжается уже давно, но я не сознавала, какую цену мне приходится платить.

– Да, все нормально, – она постаралась изобразить бодрый тон. – Просто интересно, как обстояли дела с расследованием после моего отъезда.

Она отключилась. В любом случае теперь это было полицейское расследование.

Келли вернулась в свой номер. Бен продолжал спать, тихо посапывая. Она молча смотрела на его профиль и уже не в первый раз думала о том, что он становится все больше похожим на Питера. Слезы жгли ей глаза. Она тихонько поцеловала сына в щеку и испытала мимолетное ощущение вины за свой интерес к расследованию Мэйсона.

2 ноября, понедельник

Мэйсон смотрел, как патологоанатом Калеб Скиннер откидывает простыню. Тело покойной лежало на стальном столе. Пилот Джейн Доу[7]. Женщина среднего роста, около пятидесяти лет или чуть за пятьдесят. Подтянутая, с хорошо развитой мускулатурой. Скиннер провел аутопсию сегодня утром. Зашитый Y-образный разрез резко выделялся на фоне бледной, помертвевшей кожи.

Мэйсон пришел в морг, находившийся в подвальном помещении больницы Сильверкрика, чтобы выслушать предварительный отчет Скиннера и приобщить к числу вещественных доказательств орудие убийства, одежду пилота и все, что могло быть обнаружено на теле покойной. Отдел тяжких преступлений Северного округа RMCP официально возглавил расследование. Главным следователем был детектив Горд Филдинг из штаб-квартиры Северного округа в Принс-Джордже, работавший в сотрудничестве с Мэйсоном, полицейскими из Клуэйн-Бэй и группой экспертов-криминалистов. Департамент транспортной безопасности тоже вел расследование, что было обычным делом в случае авиакатастроф. По мере поступления новой информации могла потребоваться помощь полиции из других регионов.

У покойной не было ни удостоверения личности, ни бумажника – только пострадавший от воды мобильный телефон в заднем кармане джинсов. Телефон уже находился в руках криминалистов, которые пытались восстановить данные. В разрушенном самолете до сих пор не было обнаружено регистрационного списка, других документов или грузов. Не было и признаков наличия других пассажиров. Оставалась возможность, что вещи могли быть выброшены за пределы гидроплана при крушении или дальнейшем сплаве по речным порогам. Техники SAR вместе с полицией и группой K9 продолжали поиски вдоль берегов реки.

Мэйсон наклонился, чтобы лучше видеть, куда указывал доктор Скиннер.

– Две входные раны на шее, – сказал патологоанатом. – Первый разрез согласуется с размером и формой клинка, обнаруженного в другой ране.

– Значит, первая рана была неглубокой?

Скиннер кивнул.

– Тоже нисходящая траектория, но под немного иным углом. – Он поднял руку над головой, стиснув в кулаке рукоятку воображаемого ножа, и опустил невидимый клинок быстрым колющим движением.

Мэйсон приподнял бровь при виде такого энтузиазма в наглядной демонстрации.

– Второй, более мощный и направленный удар был нанесен выше и сбоку, примерно вот так, – Скиннер снова энергично продемонстрировал удар и воткнул невидимый клинок поглубже.

– Значит, нападавший стоял над ней, – сказал Мэйсон, изучая рану. – Либо она дернулась, либо нападавший немного изменил позицию после первого удара.

Он окинул взглядом видимую часть тела и сосредоточил внимание на левой руке.

– Похоже на рану, полученную при защите, а? – он указал на разрез на тыльной стороне левой руки трупа.