же мучила бессонница. Почти неделя прошла после похорон, а она все никак не могла прийти в себя. Неделю она не видела Макара. И, возможно, не увидит его никогда. Отныне ее участь – молча глотать измены мужа и стараться как можно меньше попадаться ему на глаза. Будь ее воля – она бы собрала вещи и уехала прочь. Куда угодно, лишь бы начать все сначала. Никогда ничего не знать о Макаре, о проклятой шлюхе Изабель, не видеть немого упрека в глазах собственной родни за то, что осталась жива… На данном этапе это было невозможно. Мари безумно боялась снова оказаться под градом пуль вместе с дочерью. Еще один раз судьба не будет к ней так благосклонна и не оставит шанса на жизнь.

Поблекшей тенью обманутая жена проскользнула в когда-то общую с Борисом спальню. Взглянула на настенные часы. Почти десять вечера, а его все нет.

Его измена сгрызала ее изнутри похлеще мыслей о гибели сестры. Хотелось разорвать этот порочный круг навсегда. Разорвать и вдохнуть полной грудью воздух свободы.

Обхватив плечи руками, она подошла к окну.

«А может, пока затишье, мне удастся сбежать вместе с дочкой? – мелькнула в сознании шальная мысль. – Не к маме на квартиру, а куда-нибудь далеко… так далеко, чтобы никто не нашел. Мы с Лизонькой начнем все с чистого листа. Вряд ли Борис станет нас долго искать…»

Охваченная надеждой на избавление от мужа, Мари ринулась в его рабочий кабинет. Она знала код от сейфа, в котором Борис хранил деньги. Она возьмет совсем немного, так, чтобы хватило на первое время. Вряд ли муж считает средства каждый день.

Набрала код, и сейф открылся. Аккуратно сложенные купюры, стопочка к стопочке. Да, ее супруг был педантом. Как его угораздило связаться с танцовщицей? Как не побрезговал?

Мари осторожно взяла две толстых пачки купюр и переложила их в карман халата. Она уже собиралась закрыть сейф, как на глаза попались бумаги в файле.

Дарственная… Обманутая жена выхватила бумагу и впилась глазами в документ. Буквы запрыгали перед глазами – дарственная на квартиру на Портовой улице!

У Мари было такое чувство, будто ее сердце пронзили острым ножом. Вот оно что… Он купил ей квартиру.

«Возьму машину и поеду домой к этой шлюхе. Застукаю их с Борей на Портовой и потребую развод, – решительно сжала кулаки она. – А если кто-нибудь решит снова в меня стрелять, так тому и быть».

Она захлопнула сейф и бросилась в спальню. Распахнула шкаф и достала оттуда вещи. Быстро переоделась в джинсы и облегающий красивую грудь нежно-розовый джемпер. Сколола непослушные локоны заколкой. Надела удобные кроссовки, сгребла в сумочку ключи от своей старой машины – неприметной бюджетной корейской модели, что стояла в гараже с тех пор, как Мари подарили красный «седан». Достала из сейфа маленький пистолет «браунинг» – так, на всякий случай – и тоже положила его в сумочку.

«Нет, сначала надо собрать вещи и уложить их в багажник машины», – опомнилась Мари.

Складывала только самое необходимое – белье и летнюю одежду. Потом прокралась в детскую комнату и вытащила из шкафа вещи Лизы, тоже только те, которые уместятся в дорожную сумку. В темноте, на ощупь, кое-как сгребла стопку нужных дочери платьев и белья, и прокралась обратно в холл. Споткнулась на выходе об игрушку и чуть не упала.

– Маша! – сонно буркнула мать. – Ты что делаешь?

– Вещи в стирку забрала, – тихо, чтобы не разбудить дочь, отозвалась молодая женщина.

Бесшумно спустилась по лестнице вместе с дорожной сумкой и толкнула входную дверь.

– Вы куда, Мария Викторовна? – заметив ее у гаража, высунулся из будки охранник.

– По делам, – отмахнулась она.

– Одной нельзя, опасно это. Борис Глебович приказал вас одну никуда не выпускать.

– А где он сам, этот Борис Глебович? – с усмешкой поинтересовалась Мари.

– Не знаю, Мария Викторовна. Мне не докладывали.

– Если вернется домой, скажи ему, что у меня дела.

– Хорошо, Мария Викторовна. Только, может, с вами поехать?

– Ни в коем случае. Я сама.

Она уверенно выгнала машину за ворота. Махнула охраннику – закрывай – и нажала на газ. С чувством мрачного удовлетворения в душе Мари неслась на окраину города. Ей не терпелось поскорее разрубить ставший слишком тугим узел супружества.

Но в маленькой квартирке на Портовой не горел свет, а машина соперницы стояла нетронутой на противоположной стороне улицы.

Мари проехала чуть дальше, во все глаза высматривая внедорожник мужа. Его тоже нигде не было.

Она припарковалась в темном углу. Достала на всякий случай из сумочки пистолет и проскользнула к обветшалой двухэтажке. Поднялась по ступеням к самой двери. Заглянула в окно.

Скрипнула старая ставня – и Мари вздрогнула. Сжала в руке пистолет. Жутко и неуютно в этом районе поздним вечером. Темно – и ни души вокруг.

Ей повезло – одна из занавесок была небрежно отдернута. Заглянула в окно – пусто в квартире.

«Куда же они делись?» – усаживаясь обратно в машину, размышляла Мари. Потом ее осенило. Конечно же, они в клубе! Как раз пятница, вечер. Самый разгар веселья. Представила, как муж целует танцовщицу в тесной гримерке, как сжимает ее упругую грудь, как срывает с нее остатки одежды, и от ярости все свело внутри в тугую пружину.

Машина неслась по ночным улицам города, заметно опустевшим к этому позднему часу, а сердце молодой женщины обливалось черной желчью.

Вот и ночной клуб «Валенсия». Мари едва удалось найти место для парковки – в этот злачный час в клубе было полно народа.

Она повесила на плечо дамскую сумочку и уверенно двинулась ко входу. Охранник окинул ее оценивающим взглядом, но не узнал, пропустил внутрь без проблем.

И тут же она оказалась в порочном и шумном мире соблазна. Здесь рекой лились спиртные напитки, почти за каждым столиком клубился ароматный кальян, а полуголые девицы шастали в толпе с таким видом, будто они в одежде.

Мари растерянно замерла. В джемпере и джинсах она выглядела совершенно нелепо на фоне царящих вокруг похоти и разврата. Девицы у барной стойки с презрительной усмешкой скользили по ней взглядом, нетрезвые мужчины с горящим во влажных глазах желанием недоуменно косились на спортивные кроссовки и джемпер.

«Где же может быть мой муж?» – решив наплевать на нездоровое любопытство, Мари двинулась вперед сквозь толпу.

Но если Борис и был в клубе, то он очень хорошо прятался.

«Боже, как глупо все, глупо… ненормальная истеричка жена бросилась в порочный клуб на поиски гулящего мужа! Нет, чтобы выпить успокоительных таблеток и лечь спать…» –