Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она просто хотела, чтобы время шло быстро. Чтобы она могла вернуться в свой номер и спрятаться до конца дня. Отодвинув наброски, над которыми работала, она прижала пальцы к вискам, когда услышала, как за ней открылась дверь.
Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Саймон.
— Привет!
В белой льняной рубашке и темных джинсах он занимал все пространство маленькой комнаты. И поглощал весь кислород.
— Я думала, ты уже уехал.
— Что-то случилось в последнюю минуту, и я передвинул наш отъезд на полчаса.
— О… Мире что-то нужно?
— Нет, она разговаривает с твоими братьями и невестками.
— Она что-то здесь забыла?
— Ты говоришь так, как будто Мира — единственная причина, по которой я могу прийти к тебе.
Схватившись за деревянный стол позади себя, Эни уставилась на него.
— Нет, я не это имела в виду, — возразила она, нахмурившись.
— И все же ты бы сделала все, что я попрошу, лишь бы быть рядом с ней, не так ли?
Его вопрос удивил ее.
— Все в пределах разумного, да, — ответила она, пытаясь добавить легкости в свой голос, но безуспешно. — Саймон, что происходит? Мне кажется, ты раздражен?
— Мира проговорилась, что тебя может не быть здесь, когда мы вернемся. Это правда?
Эни моргнула и стала искать ответ. Она должна была знать, что Мира не будет держать это в себе.
— Я как раз думала об этом вслух, когда она рассказала о своих планах на следующие несколько месяцев.
— Так ты будешь здесь или нет, Эни?
— Наверное, нет, — призналась Эни, уставшая сверх меры. — Я не думаю, что Вират будет нуждаться во мне через неделю, и я… я хочу на время отойти от всего этого.
— От Миры или от меня? — От злости его лицо напряглось. — Мы стали для тебя обузой?
— Я бы никогда не бросила Миру вот так, — возмутилась она, и румянец залил ее щеки. — Ты действительно считаешь меня такой непостоянной, Саймон?
— Я не знаю, что и думать. Ты совершенно забыла сообщить мне о своем плане уехать, Эни. И я ни на секунду не верю, что это простая оплошность.
— Разве Мира не говорила тебе, что я сказала, что она может навестить меня, где бы я ни была?
Это только заставило его хмуриться еще больше.
— А я, Эни? — спросил он, делая шаг ближе. — Мне будут рады?
— Я лишь хотела сказать, что мне нужно затаиться на некоторое время, — объяснила она, зная, что это не ответ. — Обычно я отдыхаю после таких больших проектов.
Впервые с тех пор, как они встретились, Саймон посмотрел на нее так, как будто она была незнакомкой.
— Я тебе не верю. Я думаю, ты собралась сбежать и спрятаться в тот момент, когда я уеду.
— Нет, это не так.
Но они оба понимали, что он был прав. Он провел обеими руками по лицу и застонал — звук, который, казалось, вырвался из глубины его души.
— Если ты хочешь, чтобы это закончилось, — просто скажи это, Эни. Я не выношу молчания.
— Почему? — спросила она, ошеломленная тем, что причинила ему боль.
— Я так долго мирился с переменчивым настроением Рани, думая, что ей нужно личное пространство. Я думал, что ей нужно, чтобы я был рядом с ней. Думал, что она в конце концов вернется ко мне. Я больше не могу так жить. Больше никогда. Так что, пожалуйста, просто скажи мне правду.
— Хорошо, ты хочешь знать правду?
— Да, — сказал Саймон, теперь все его внимание было сосредоточено на ней. — Потому что это то, чем мы с тобой всегда занимались. С первой минуты нашей встречи. Что бы ты мне ни сказала, это не повлияет на твои отношения с Мирой.
— Не все, что я делаю с тобой, происходит из-за Миры! — воскликнула она. — Я расстроена, что ты не сказал мне об этом до того, как решил забрать Миру на две недели. Я расстроена, что ты не пригласил меня в свою поездку, хотя я все равно не могу поехать, так что это совершенно лишено смысла. Я расстроена, что ты… не хочешь поделиться со мной своей болью, что не давало тебе покоя в твоем браке.
Его взгляд стал непроницаемым.
— Почему ты хочешь знать, что произошло в моем браке?
— Потому что я хочу понять тебя, Саймон. Потому что… Я вижу горе и вину в твоих глазах, и мне хочется знать, отпустишь ли ты это когда-нибудь. Я вижу, как ты отступаешь от этого, от нас каждый раз, когда думаешь о ней или о своем браке. Потому что я начинаю злиться на женщину, которую даже не знала.
Саймон посмотрел на нее сверху вниз. Он был ошеломлен.
— Рани не была плохим человеком, Эни. Она была не единственной причиной распада нашего брака. Я был тем, кто подвел ее.
Его защита покойной жены казалась пощечиной эмоциям Эни.
— Ты продолжаешь это говорить, но ничего не объясняешь. Ты продолжаешь наказывать себя за то, что, по твоему мнению, ты сделал, и теперь мне кажется, что ты наказываешь и меня.
Он был в шоке.
— Делать тебе больно — это последнее, чего я хочу. Я… я бы не мог жить, если бы сделал тебе больно, Энжел. Вот и вся причина…
— Тогда скажи мне, как ты подвел ее. Что она хотела, Саймон, чего ты не мог дать?
— Она хотела, чтобы мы попытались завести еще одного ребенка. Она хотела пройти ЭКО, хотя в первый раз оно не удалось, а она долго болела после этого. А когда снова захотела ЭКО, она была на десять лет старше и уже нездорова. Она хотела от меня ребенка, а я отказался. Я отказался даже обсуждать это. После этого она от меня совсем отстранилась. Просто воздвигла стену, которую я не смог пробить, что бы ни говорил или ни делал. Вечером перед несчастным случаем она спросила меня в последний раз, и я… Я так разозлился, что позволил своей двухлетней обиде вырваться наружу. Через час она умерла.
— Мне очень жаль, Саймон.
Он только смотрел на нее, его губы сжались в жесткую линию.
— А теперь скажи мне правду, Эни.
Она кивнула.
— Скажи мне, то, что тебя может не быть здесь, когда я вернусь, правда или это всего лишь импульсивная фраза?
— Нет, это не так.
— Скажи, что ты не собиралась просто уйти от меня, даже не объяснив мне причины.
— Я не могу.
— Чего ты хочешь от меня, Эни?
Эни уставилась на него, его лицо теперь