С замиранием сердца я следила за демоном, с невозмутимым видом пережёвывающим условно съедобное творение. Даркан, да скажи уже хоть что-нибудь! Может, тебе воды принести? Или сразу зверобоя с пустырником заварить? Ох Бездна, да не молчи же ты!

– Неплохо, – наконец сообщил Даркан и вернул мне мешочек.

«Жить будет!» – мысленно перевела я и поспешно спрятала сухари в сумку. При первой же возможности выброшу.

Подхватила сумку с земли, накидка повисла на правом плече.

– Джинни, не торопись…

Я застыла, переминаясь с ноги на ногу. Может, ну его, этот разговор? Чувствую же, что ничего хорошего не услышу. Пристальный взгляд Даркана откровенно нервировал. Утихло пение птиц в кронах деревьев, ветер и тот замер в ожидании, тишина оглушала, и только сердце гулко колотилось в груди.

– Ночью я посетил Инферно…

Сумка выпала из ослабевших пальцев. Ведь чувствовала, что донесёт! Обязательно донесёт. Просто не сможет промолчать. Ведь он доверенное лицо Повелителя Инферно и Первый Страж Границы. Лорд Шэлгар обязан в первую очередь блюсти интересы Правящего Рода. А что я? Всего лишь вынужденная помеха на пути. Неправильная элементаль, от которой одни неприятности. Позорище Огненного Чертога.

Демон сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил чёрный футляр. Ошейник подчинения! После оглашения приговора придворные шептались, что Повелителю предлагали надеть на меня ошейник из огнекамня и заточить в одном из храмов, в котором поклонялись Огню. Это хуже, чем попасть в лампу! Намного хуже! Огнекамень подавит остальные три ипостаси, нарушит привычное распределение энергии в теле…

– Если таково твоё третье желание, я не смею противиться. – Последние слова произнесла шёпотом. – Надевай. Но я не в силах вынести заточения в храме…

– Повтори, что ты только что сказала! – Резкий окрик заставил меня вздрогнуть, я поспешно сложила руки на груди, кисти спрятала под мышки, чтобы Даркан не заметил, как сильно дрожат пальцы.

– Гляди мне в глаза, Джинни! – приказал демон, приподнимая подбородок и вынуждая запрокинуть голову. Если до этого я избегала зрительного контакта, то теперь и вовсе зажмурилась.

– Ты решила, что после совместно проведённой ночи я первым делом рванул в Огненный Чертог, чтобы поведать Повелителю о том, что ты по-прежнему используешь чароитовый клинок?! Что я вернулся в Инферно, чтобы ужесточить твоё наказание?

Несмотря на то что Даркан верно выразил мои мысли, со стороны собственные предположения звучали весьма неприглядно. Судя по тону Даркана, в котором смешались возмущение и злость, я явно поспешила с выводами.

– Ты именно так и подумала, – хрипло произнёс Шэлгар.

Рискнула посмотреть на демона и тут же об этом пожалела. Вместо глаз темнели два чёрных провала в саму Бездну. По лицу Даркана пробежала судорога трансформации. Высшим демонам запрещено обращаться к боевой ипостаси в этом мире. Нарушителей лишают права пересекать границу. Только не это! Только не из-за меня.

Бросившись вперёд, буквально повисла на Даркане и заговорила скороговоркой:

– Прости глупую, прости. Не знаю, что на меня нашло. Я и правда решила, что ты наябедничал насчёт чароита. Не понимаю, почему все так переживают, что я использую ритуальный клинок. Ведь для того он мне и дан.

– Ты решила, что я тебя предал…

Я всхлипнула и разжала руки.

– Прости меня, но футляр…

Даркан молча протянул чёрную коробочку. Дрожащие пальцы никак не могли справиться с замочком. Когда я его всё-таки открыла, солнечные лучи заиграли на обручальном кольце из чёрного золота. Рядом лежал традиционный браслет, который демоны-лорды дарят избранницам.

– Прости… – в третий раз прошептала я, но слова не достигли адресата – Шэлгар исчез.

* * *

В дом перевёртышей я возвращалась, едва переставляя ноги. На душе было гадко, намного тяжелее, чем после оглашения приговора. Тогда-то я осознавала, что ничего не исправить. Надо стиснуть зубы и понести наказание. В Огненном Чертоге я храбрилась, а сейчас совершенно не представляла, что делать. Я обидела Даркана. Оскорбила. Так что банальное «прости, я не хотела» тут не сработает. Ливий не раз ругал меня за привычку делать скоропалительные выводы и предупреждал, что однажды я огребу по полной. Дофантазировалась…

Сквозь распахнутые окна дома перевёртышей доносились говор и смех. В горнице было людно и шумно. К утренней трапезе собралась вся семья. Наверное, это и к лучшему, в приятной компании проще забыть о собственных печалях. Главное, чтобы ни о чём не расспрашивали. Возвращаться в лампу не хотелось. Сейчас я как никогда осознавала, что та находится при Даркане.

Футляр с драгоценностями жёг руку. Я так и не решилась спрятать его в сумку, вроде и не мой вовсе. Надо бы Шэлгару вернуть. Вот только как?

В сенях слегка замешкалась. В полушаге от двери охватила неуверенность. Стоит ли входить? Позавтракать я уже успела. Мне бы, главное, с малышами перед дорогой свидеться. Лучше подожду, пока рыси разойдутся, а потом поднимусь наверх. Уже начала отступать, когда дверь распахнулась. Да уж, неловко вышло. Совсем забыла, что у перевёртышей отличные слух и обоняние. Моё приближение они учуяли задолго до того, как я ступила в сени.

– Чего топчешься как неродная? Бегом к столу, – пожурила меня Киара. – Мы только вас и ждём… – Тут она замолчала, в воздухе повис невысказанный вопрос. Вместо ответа я прошмыгнула мимо неё, осмотрелась.

Нет, как чувствовала, что не стоило в горницу заходить! За длинным, уставленным снедью столом собралась если не вся стая, то большая её часть. Но меня насторожило не количество перевёртышей, а два пустующих места во главе стола. Как раз напротив Тагира и Киары. Рыси приготовили для почётных гостей две тарелки, два комплекта столовых приборов, две салфетки и один деревянный кубок. Либо у перевёртышей в лесной глуши нехватка посуды, либо они оказались намного догадливее меня. Согласно традиции северян, юноши и девушки, собирающиеся вступить в брак, пьют во время совместных трапез из одного кубка. Вопросительно-выжидательные взгляды добили меня окончательно.

– Я всё испортила, – выдавив из себя признание, сунула коробочку в сумку. Уж больно пристально ту рассматривали.

– Да ты присаживайся, откушай, а все разговоры потом. – Киара шикнула на двух молоденьких девушек, подвинула их в сторону и буквально силком усадила меня на лавку. Умостившись, взглянула украдкой на свободный конец стола – кубок и тарелки с него исчезли. Поздно, я‑то уже их заметила. Лучше бы не убирали, теперь буду думать, что меня жалеют. А ведь и правда жалеют! Опустив голову, уткнулась в тарелку. Не помогло. Я прямо-таки физически ощущала исходящие от перевёртышей волны сочувствия. Глупые они, тут не соболезновать надо, а радоваться за демона, который от такой дуры избавился.

Со всех сторон послышалась возня, шорох и скрип отодвигаемых лавок. Вскинула голову и увидела только мужские спины, исчезающие в дверях. Оставшиеся перевёртыши ловко хватали со стола пирожки и блины, невзирая на робкие попытки женщин пресечь безобразие. Тагир полную тарелку набрал, потом взглянул на меня и прихватил со стола большую глиняную бутылку с вином. Вместо того чтобы возмутиться, Киара сунула ему за пояс два кубка.