– Брахан! – послышался выкрик со стороны людей.

– Великий брахан, слуга Моргона!

– Мы исполним святую волю!..

Люди зашумели, стремясь выйти. Скоро их шаги послышались на лестнице. Вертлявый Чиж гордо улыбнулся. Возможно, его прозвище ему не нравилось – но он его заслужил, это точно.

– Итак, – он повернулся, потёр руки. – Дело осталось за чистыми формальностями.

– Т-т-ты… – Квадун вздохнул, собираясь с мыслями. – Т-т-ты уверен?

– В том, что твоё племя отпустят? Почти также как в том, что я скоро получу свои сорок тысяч, – ухмыльнулся Чиж. – Правда, поторопиться тебе и правда стоит: вряд ли такое их благодушие продлится больно долго, да и мало ли офицер какой встретится по дороге…

Лиглинг взглянул тёмными глазками в лицо разбойника.

– Спасибо.

– Потом поблагодаришь! Теперь давай: время в самом деле не терпит!

***

Чижу не нужно было несколько раз повторять. Квадунгурарашава сорвался с места и припустил прочь из башни.

Солдаты тоже уже вышли из башни и разбежались по всему людскому поселению. Там царил переполох и беспорядок: кто-то что-то кричал, трубил какой-то рог, пришельцы из разных людских племён махали руками, пытаясь понять, что происходит. Едкий запах пота, отдающий страхом и недоумением, только усугубляли всё это. Бренчащие доспехами вожди пытались что-то выяснить у тех, кто только что выскочил из башни. Но Квадунгурарашаве было не до них: он бежал на всех четырёх лапах, проскальзывая между людьми.

– Лиглинг! – крикнул кто-то, и Квадунгурарашаве пришлось срочно уворачиваться от копья. Над ним навис какой-то бородач с перекошенным лицом. Квадунгурарашава отпрыгнул, потянулся к мешочку с пылью на поясе…

– Стой! – руку человека перехватил другой. – Этот лиглинг – посланник Моргона! Не трогай его!

– Чего?! – первый вырвал руку. – Лиглинг! Посланник Моргона! Ты в своём уме?!

Неизвестно, как бы пошло дело дальше, но тут со стороны башни послышались новые возгласы и крики.

– Ы! – последовало за ними. Человек чуть не выронил копьё и широко раскрыл рот.

– Б-б-брахан…

Квадунгурарашава, пользуясь случаем, проскочил мимо и бросился дальше, к воротам. Заполонившие небольшую дорожку до ворот охали и ахали, видя Гросоха. Кто-то бросался на колени, кто-то совершал какие-то странные действия руками. Толпа пока металась из стороны в сторону, не в силах понять, что же делать. И это было Квадунгурарашаве на руку: он прекрасно знал, как отреагируют лиглинги, если увидят кучу бегущих к ним людей.

Вот он уже протиснулся сквозь кучу приезжих и оказался вне поселения; вот увидел большую клетку, в которой сидело племя – то, что от него осталось. Сердце Квадунгурарашавы отчаянно забилось, дыхание сбилось. Мысленно проклиная собственную медлительность, он приблизился к клетке. Ему повезло: первый же лиглинг, которого он встретил, был ему хорошо знаком.

– Брат! – воскликну Мушгандарваранива. – Как ты здесь оказался?

Остальные выжившие, только заслышав его продвижение, отпрянули в сторону, с опаской поглядывая на Квадунгурарашаву.

«Они боятся машарагадунгвы, – понял лиглинг. – И пускай: главное, что я их спасу…»

– Нет времени, брат, – Квадунгурарашава достал отмычку и припал к человеческому замку. – Надо уходить, пока нашвагуны не передумали…

– Передумали?! – послышалось грозное шипение. Мушгандарвараниву оттолкнул в сторону Нарвангурдарагаш. – Откуда тебе знать, что у них на уме?!

Раньше Квадунгурарашава бы отступил, услышав такие слова, попытался как можно скорее возразить или скрыться. Но ему надоело постоянно быть слабым.

– Не сейчас, вождь! – зашипел он в ответ и открыл дверь. – Вам надо уходить в лес сейчас, пока нашвагуны думают, что их духи велят вас отпустить!

По толпе лиглингов прошёлся удивлённый шумок. Из клетки никто не вышел.

– С каких это пор духи нашвагунов заботятся о лиглингах? – удивился Мушгандарваранива.

– Не заботятся, хи-хи! Один нашвагун притворился, что говорит от имени этих духов, и обманул других. Но нам надо спешить!..

Ответом Квадунгурарашаве было могильное молчание.

– Нашвагун? – с торжествующим оскалом переспросил Нарвангурдарагаш. – Ты снюхался с нашвагунами, отродье?

Со стороны остальных лиглингов послышалось возмущённое шипение. Квадунгурарашава отпрянул.

– Что?! Нет!..

– Ты отрицаешь это? Даже после того, как нашвагуны нашли наше логово?

Квадунгурарашава хотел ответить, огрызнуться, осыпать Нарвангурдарагаша самыми страшными проклятиями, доступными лиглингу. Но слова застряли у него в горле.

– Ты можешь дюжину дюжин раз отрицать это, машарагадунгва, – Нарвангурдарагаш вышел из клетки, – но все лиглинги знают: нашвагуны не могут ориентироваться в лесу. Кто-то должен был им помочь.

Квадунгурарашава отступил ещё на шаг.

– Это не я… – слабо пробормотал он. Лиглинги в клетке презрительно зафыркали. Квдунгурарашава поймал потрясённый взгляд брата.

– Не может быть… – покачал головой Мушгандарваранива.

– Теперь ты видишь, кто перед тобой, Мушгандарваранива, – Нарвангурдарагаш сочувственно похлопал соплеменника по плечу. – И знаешь, что я был прав, когда говорил, что он заслуживает смерти.

Лиглинги согласно заголосили за спиной вождя.

– Я вас спас!.. – отчаянно выкрикнул Квадунгурарашава.

– Ты лжёшь, – отрезал Нарвангурдарагаш. – А если и нет, это ничего не меняет. Ты не лиглинг.

Слова, слышанные уже дюжину дюжин раз, сейчас ударили больнее, чем самые яростные чары мага, с которым только что сражался Квадунгурарашава. Нарвангурдарагаш приблизился, присел, обнажил клыки…

– Вождь! – вдруг сказал Мушгандарваранива. – Врёт Квадунгурарашава или нет, нам всё равно нужно уходить в лес сейчас, пока нашвагуны не смотрят за нами. Какой будет толк от убийства машарагадунгвы, если сразу после этого нас самих убьют нашвагуны?

Нарвангурдарагаш нахмурился. Возмущённые шипения тех, кто хотел расправиться с Квадунгурарашавой сейчас, очень быстро потонули в согласном урчании тех, кто считал, что нужно уходить.

– Ты прав, Мушгандарваранива, – наконец кивнул вождь. – Оставим людям их собаку.

И он прошёл мимо Квадунгурарашавы, толкнув его к стене. Лиглинг не удержался и упал, шлёпнувшись в песок. Мимо него устремились другие члены племени Ястреба; кто-то, проходя мимо него, просто отводил взгляд, кто-то грозно шипел, кое-кто пинал его ноги, кто-то плевал. Казалось, это продолжалось дюжину дюжин дней и дюжину дюжин ночей; но поток лиглингов всё-таки скоро иссяк. Последним уходил Мушгандарваранива.

– Это не я… – ещё раз сказал Квадунгурарашава, не выдерживая тяжёлого взгляда брата. Тот покачал головой.

– Не появляйся у нас больше, – и он ушёл прочь.

Квадунгурарашава опустил морду в землю и обвил