С неторопливым достоинством Тойсар поднялся на ноги.

– Сыны Вайыш не давали обещания пойти в поход заодно с русью. Мы выслушали ваши речи и пообещали на весенних молениях спросить богов, угоден ли им этот поход и какие предсказания они нам дадут. Я сам просил совета у богов и передал людям речи Великого бога вселенной, предопределителя будущей судьбы мира, которые он обратил ко мне во сне. И сказал Юмо: пусть дети Вайыш не покидают родных очагов, Юмо не поедет перед ними на белом своем коне, а лишь злой Керемет проложит путь, и путь тот ведет к гибели.

– Но мой отец… – в гневе начал Свенельд.

Он помнил, сколько серебра, шелка и хороших копий или топоров из свейского железа роздал прошлой зимой Альмунд этим самым кугыжам, уговаривая их отправиться в поход с родовым ополчением. Но тут же Свен с усилием взял себя в руки и досадливо махнул Арнору, чтобы этого не переводил.

– Четыре лета назад Хельги Хитрый из Киева ходил в поход на греков! – напомнил он вместо этого. – Теперь всякий, кто был с ним, богат и прославлен. Их жены, сестры и дочери носят украшения из серебра, одежды их отделаны ярким шелком, какого и во сне не увидит тот, кто всю жизнь просидит в лесу! Неужели мы, северные русы, и вы, мерен, хуже киян?

Ему приходилось делать промежутки в своей речи, чтобы дать Арнору время перевести, а себе – подумать, что сказать дальше и никого не оскорбить. Кугыжи слушали почти невозмутимо, но он примечал, как некоторые ерзают и переглядываются.

– Даже греческие цесари теперь знают людей из дружины Хельги по именам! – увлеченно продолжал Свенельд. – Слава их родов разнеслась по всей земле, до самого Критского моря! И вы можете достичь того же. Ваши внуки и правнуки будут пить из привезенных вами серебряных чаш, ваши правнучки будут красоваться в ожерельях с серебряными шелягами. И вот, когда Олав конунг всем, всем дает случай раздобыть богатство и славу, – что мы слышим? Уважаемый пан Тойсар увидел не тот сон!

– Но если Юмо не дает добрых знамений, то идти против них неразумно! – Тойсар тоже взволновался, хотя выразилось это лишь в том, что его глубоко посаженные глаза раскрылись шире.

– От наших дедов мы знаем – удача пробуждается делом! Тот, кто доблестен и отважен, найдет или победу, или славу! Славу можно добыть даже достойной гибелью, и она будет ничуть не хуже! – горячо ответил Свенельд.

– Успокойся! – приказал ему Боргар. – Если для кого-то благоразумие и сны важнее доблести и удачи, мы не станем тянуть этих людей к счастью силой!

И подмигнул, словно говоря: не сейчас!

Свенельд сердито втянул воздух, но сдержался и сел, всем видом показывая, что больше не намерен спорить. Боргар прав: не стоит злить мерен, пока не получена дань. А когда она будет получена, можно будет снова побеседовать и с Тойсаром, и с другими кугыжами – теми, от кого зависит истолкование снов и прочих проявлений божественной воли.

– Всякому понятно – вернуться из дальних краев в серебре и в шелках было бы неплохо, – сказал Мантур – преклонных лет седобородый муж с медным обручем на поседевшей голове, с двумя серьгами в каждом ухе. Каждое слово и движение его было исполнено достоинства, говорил он негромко и медленно, и все за столами уважительно затихли. – Но людям не нравится, что идти на то море придется через хазар. С чего бы им допускать в свои земли целое войско? С чего им любить вас, русов?

Мерен одобрительно загудели – эти мысли тревожили многих.

– Я слышал, какие-то русы на юге отбили у кагана данников – не захочет ли он в этот раз посчитаться и отомстить? – крикнул Пагай, рыжебородый мужчина лет сорока, сидевший среди родичей Тойсара – круглолицый, с вдавленной переносицей и глубоко посаженными глазами, которые насмешливо щурил, поглядывая на русов. Из-за множества веснушек лицо его напоминало Свену пшеничный блин.

– Ты говоришь про Хельги Хитрого, который правит в Киеве, – сообразил Боргар. – Но он в нашем походе не участвует, а Олав конунг у хазар ничего не отбивал… пока.

– Думаешь, хазары различают, где русы с юга, а где с севера? – с издевкой прищурился Пагай.

– Не сомневайся! – заверил Боргар. – Я сам был у них прошлым летом и растолковал разницу. Хельги в Киеве – сам по себе, а Олав в Хольмгарде – сам по себе, и этот Хельги ему даже не родич. А от нашего похода будет польза и самим хазарам. Свои выгоды они понимают, такие это хитрые люди. Хазары уже лет пятнадцать воюют с сарацинами – с Аль-бабом, с Ширваном. Но сами биться с ними на море не могут – у них нет кораблей. Конница у хазар сильная, а по морям они не ходят. Если мы выйдем с хорошим войском на Гурган, разорим Джиль, Дайлем, Табаристан, Абаскун, Ширван, хазарам это только на пользу пойдет. У Ширвана сейчас царь… Али Хасам… Хайсам… – Боргар поставил чашу на стол и потер лоб, – а, хрен с ним, какой-то тролль! Хакан-бек Аарон поставил условие, чтобы мы причинили как можно больше зла ширван-шаху. Я дал обещание. Это будет нетрудно сделать – ведь там и родятся серебряные шеляги. Мы и сами хотим вывезти их оттуда как можно больше!

– Ну, может быть, если ты говоришь… – с сомнением промолвил Хравн вполголоса и поскреб в черной бороде. – А со стороны глянуть, я бы подумал, не ловушка ли это. Может, они хотят заманить русов, чтобы сарацины вас перебили, а каган… то есть твой бек тогда нагрянет и отнимет у Хельги все те земли, что бывшие его.

– Ты прямо как Один – весь мир насквозь видишь! – Свен засмеялся, хотя в груди кольнуло холодной иглой сомнение: а что, если так и есть?

– Перебьют нас сарацины или нет, это от нас зависит, – сказал Боргар. – Я вот еду не затем, чтобы меня перебили. Я еще жениться думаю, пока…

– Подайте сарацинскую царевну хёвдингу! – шепнул Дружинка Велераду, тот подмигнул в ответ.

– Но сдается мне, чтобы мы побили сарацин, хакан-бек хочет больше, – продолжал Боргар. – Мы ему ничем не угрожаем, с Хельги Хитрым у них торговый мир. Хазарам это нужно не меньше, чем нам, их купцы ведь ездят от Шелковых стран до самого Кордовского халифата, а Киев объезжать – слишком большой крюк выйдет. А главное, – Боргар хлопнул по плечу Гунни, сидевшего к нему ближе, – мы собираемся набрать достаточно большое войско, чтобы нам было плевать, чего там хочет бек, шах, цесарь и лысый ётун! Мы пойдем за добычей и привезем добычу!

– Для успеха такого дела нужен вождь королевской крови, – заметил Хравн. – Есть у вас такой?

– Было бы войско, за вождем дело не станет! – загадочно ответил Боргар.

– Это может быть сам Олав? – спросил Тойсар. – Он возглавит войско?

– Может быть, – задумчиво ответил Тьяльвар. – Но вроде он прямо об этом не говорил, да, Свен?

– Я не слышал. Но если не он – тогда кто?

Они посмотрели друг на друга; Свен поднял брови, давая понять, что у него нет ответа на этот вопрос. Его отец, Альмунд, не раз говорил, что отказывается от этой чести, а Свен и даже Годо, при всей их доблести, были еще слишком молоды для таких значительных дел.