– Да, я живу один, – ответил тот.

– Кого же вы тогда назвали своей радостью?

– Ко мне должна прийти девушка. Она здесь не проживает, – терпеливо объяснил молодой человек. – Только иногда ночует. Это ведь не противоречит закону?

– Нет, не противоречит, – растягивая слова, произнес Крячко. Он наконец понял, откуда появилось чувство, что уходить пока рано. Молодой человек показался ему смутно знакомым. Откуда он мог его знать? Стас никак не мог выудить из памяти нужную информацию, оттого и медлил.

– Как имя вашей девушки? – внезапно спросил он.

– Какое это имеет отношение к вам? – На этот раз вежливость молодому человеку изменила. – Я свободный гражданин, имею право встречаться с девушкой, как бы ее ни звали.

– Это простой вопрос, молодой человек, почему вам так трудно на него ответить? Или ее имя Регина и вы мне лжете?

Крячко и сам не понял, почему сказал то, что сказал. Регина была мертва и явиться в дом к молодому человеку никак не могла. Тем более он не мог поджидать ее со словами «радость моя». Тем не менее выражение на лице парня, появившееся после этих слов, ему совсем не понравилось, показалось, что парень занервничал.

– Мою девушку зовут Светлана, – выговорил молодой человек. – И если это все вопросы, я вынужден попросить вас уйти. Как видите, я не одет, а на лестничной площадке прохладно.

– Ладно, можете одеться, я подожду, – заявил Крячко.

– У вас остались вопросы? – удивился парень. – Мне казалось, я ответил на все.

– Есть еще парочка, – не моргнув глазом, соврал Стас. – Так что одевайтесь, я подожду.

– Простите, но время уже позднее, не могли бы вы…

Парень недоговорил. На этаж подъехал лифт, двери его открылись, привлекая внимание, и Стас машинально оглянулся. В лифте стояла девушка. Рыжеволосая красавица Регина собственной персоной. От неожиданности он раскрыл рот и уставился на девушку во все глаза. «Не может быть, – пронеслось у него в голове. – Этого просто не может быть!»

А девушка застыла в кабине, глядя куда-то поверх плеча полковника. Взгляд ее был напряжен, губы шевелились. «Не стой столбом! – одернул сам себя Крячко. – Хватай ее, разбираться после будешь». Он сделал шаг навстречу девушке, и тут мощный удар обрушился на его затылок. Стас покачнулся и рухнул на мраморный пол. Глаза его закрылись, сознание помутилось, и он отключился. Последнее, что он запомнил, это склонившееся над ним женское лицо. Лицо мертвой Регины…

Очнулся Стас от боли. Голова буквально раскалывалась на части, во рту пересохло. С трудом подняв руку, он пощупал затылок, и рука ощутила влагу. Он поднес ее к глазам – на пальцах остались следы крови. «Черт, славно он меня приложил, – подумал Стас. – И поделом тебе, старый хрыч. Такой шанс упустить».

Он с трудом поднялся на четвереньки, дополз до стены и без сил облокотился на нее. Двигаться он не мог. «Надо отдышаться, прийти в себя и звонить Гурову, – размышлял Крячко. – Спешить теперь все равно некуда, голубки наверняка смылись». Он осмотрелся. Лестничная площадка пустовала. Дверь в квартиру молодого человека оставалась открытой. Все остальные двери были наглухо закрыты.

– Неужели в этом доме все повымерли? – вслух произнес он и, держась за стену, начал подниматься. Ухватился за косяк, подтянул тело вверх, приняв вертикальное положение. «Хорошо, – подбадривал сам себя Стас. – Теперь медленно двигай в квартиру. Медленно, дружок, медленно. Не стоит вызывать отряд барабанщиков в свою башку». Он сделал несколько шагов и снова остановился. Каждый шаг отзывался новым взрывом боли. Когда перешагнул через порог, нога за что-то зацепилась, и он чуть снова не упал. Опустил глаза вниз. На пороге лежал гантельный гриф с двумя навинченными блинами. «Теперь понятно, почему голова так трещит, – догадался Крячко. – Хорошо, еще жив остался. Орудие парень выбрал нехилое».

Дальше порога пройти ему не удалось. Головная боль грозила новым обмороком. Стас опустился прямо на пол, достал сотовый и набрал номер Гурова. Услышав в трубке его голос, невесело пошутил:

– Бездельничаешь, Гуров?

– Привет, Стас, где застрял? Почему в Управление не явился? Я до одиннадцати прождал.

– Да так, ерундой маялся, – сдерживая стон, проговорил Крячко. – Ты дома?

– Где же мне еще быть? – удивился вопросу Гуров. – Полночь уже. На часы не смотришь?

– Да как-то не до этого было, – из последних сил протянул Крячко.

– Стас, с тобой все в порядке? – уловив странные нотки в голосе друга, спросил Лев.

– Вроде да. Можешь подъехать на Щукинку?

– Сейчас? – Теперь в голосе Гурова зазвучало явное беспокойство.

– Нет, завтра, – огрызнулся Крячко. – Гони сюда, Гуров! И бригаду экспертов захвати. А лучше медиков нормальных.

– Что случилось?

– Не по телефону. Инцидент небольшой.

– Ты ранен? Кого везти, хирургов или сразу реанимацию?

– Да в порядке я. Башку пробили, а в остальном – норма, – выдавил Крячко. – Пиши адрес.

Он продиктовал адрес и вырубил телефон. Спустя тридцать минут двери лифта открылись, и на лестничную площадку вышел Гуров. За ним следовали люди в белых халатах. В руках двоих Крячко разглядел носилки. «Не поверил», – усмехнулся он и снова потерял сознание.

Утро следующего дня полковник Гуров встретил в военном госпитале ФСБ. Туда, в хирургическое отделение, накануне вечером доставили раненого Крячко. Благо, ехать было недалеко, от дома на Щукинской каких-то пару кварталов. Дежурный хирург два часа выуживал осколки черепа из раны на голове Крячко, очищая ткани мозга от костной крошки. Гуров при операции не присутствовал, приехал только к утру. Все это время он провел в квартире, где нашел друга.

Перед тем как отключиться, Стас не успел объяснить, что же произошло в высотке на Щукинской, и Гуров действовал вслепую. Раз напарник сказал привезти экспертов, значит, в квартире было что искать. Вот они и искали. Криминалисты сняли отпечатки со всего, с чего только смогли. Их оказалось предостаточно. И на дверных ручках, и на посуде, солидной горой сгруженной в раковину, и на предполагаемом орудии, которым вырубили Крячко.

В основном это были отпечатки двух людей: мужчины и женщины. Это свидетельствовало о том, что в квартире они проживали не один день. Отпечатки еще предстояло прогнать по базе, а пока оставалось довольствоваться тем, что нашли в шкафу. Там оказалась одежда на все сезоны. Мужская и женская. Причем женская одежда вызывала некоторые вопросы. По большей части это был дешевый ширпотреб с претензией на качество. И лишь один комплект гардероба выделялся в общей массе: классический костюм индивидуального покроя, шелковая блузка, тоже явно не из дешевых, туфли на шпильках и женская сумочка из натуральной кожи. Они с общим гардеробом никак не вязались, к тому же не висели на вешалке, а были аккуратно сложены в пластиковый пакет, потому и привлекли внимание Гурова.