Андрей скрылся за дверью.

— Ты кто?

— Инженер-программист ОИТ, — на автомате ответил Дима.

— Реакторщики нужны, — начальник явно был недоволен. — В общем, ситуация такая: персонала всего пятьдесят человек, явно недостаточно для управления блоком, хорошо, что остальные два блока в ремонте стоят. Реактор находится на минимальном контролируемом уровне, ниже опускать нельзя, уйдет в АЗ (аварийная защита), связи с остальным миром нет, двух электронщиков отправили на вышку мобильной связи час назад, до сих пор возятся. Будем держать реактор на МКУ сколько сможем, пока не свалится. Для вас задача пойти в город и согнать сюда весь персонал.

— Где предыдущая смена? — дождавшись паузы, спросил Дима.

— Хрен его знает, мы сюда пешком пришли, нас на остановке человек двадцать было, некоторые только там заметили, что нас «откусило». А до станции добрались, на проходной никого нет. Прошли проходную, прапорщика оставили, и сюда. А тут уже по воде блок «заваливается», хорошо, успели.

— А ЛЭП цела? — спросил кто-то. — Электричество-то куда уходит?..

Раздался знакомый звук, мобила поймала сеть. Дима привычным жестом набрал жену, краем глаза заметил, что половина собравшихся делала то же самое, даже те, кто сидел за пультами управления.

— Абонент вне зоны досягаемости, — сказал привычный женский голос, — Бииип… бииип… бииип…

Случайный клик по мини-карте. Целина

Степь, степь, степь до горизонта, гладкая как стол, пустая, голая, ни деревца, ни зверя, ни птицы. Пожухлая трава, да жесткий стылый ветер в лицо. Отряд всадников медленно плетется на север, к одинокому горному пику, торчащему из-за края земли…

— Степь да степь кругом, в той степи… — мычал вполголоса молодой юноша с внешностью корейца, постоянно сплевывая и матерясь.

— Что ты там поешь? — обратился к нему едущий рядом мужчина постарше.

— Да вот вспомнилось… Надоело все, этот дурацкий поход…

— Сколько раз я тебя просил, — прервал молодого старший, — говори по-корейски.

— Отец, ты прекрасно знаешь, что я по-корейски не говорю! Если мать еще умела и могла с тобой пару слов сказать, то я уже нет, — вспылил молодой, — как и наши казахи не говорят по-русски. Так что, какая разница! Или ты надеешься возродить великую корейскую культуру? Пак… Илья Семенович…

— Ты был Паком и останешься Паком! — парировал отец.

— Да не все ли равно? Пак или Иванов… Мне уже без разницы, как меня будут называть, у меня скоро зад до костей сотрется, а яйца как две большие мозоли…

— Потерпи, — отозвался старший кореец, — скоро наши поиски закончатся. Там и отдохнем.

— А что мы ищем?

— Байконур…

— На кой он нам сдался? — удивился молодой. — Ты думаешь, там чего осталось?

— Говорят, ракетное топливо круче кумыса…

— Особенно если это спирт, — заметил молодой, — так ты же не пьешь кумыс?

— А еще оно горит, — задумчиво произнес старший кореец, — ракета снесет любой отряд дикарей с первого раза. Пока нас всего двадцать всадников, но со временем мы станем огромной армией…

— Что-то мне не верится… — проговорил молодой, — скорее мы все здесь и останемся, в этой степи…

Всего несколько месяцев назад цветущая долина, прорезанная каналами, внезапно высохла, полноводная река превратилась в пересыхающий ручей, большие города в груды развалин. Цепь оазисов и умирающие деревья по всей долине, вот и все, что осталось… Двухмиллионное население испарилось неведомо куда, осталось всего несколько тысяч человек. Люди собрались поближе к воде, стараясь спасти урожай. Первоначальный шок от катастрофы рассеялся, кто-то ушел, кто-то погиб, те, кто остался, начали налаживать новую жизнь. Пак-старший организовал строительство запруд, начиная с нижнего течения по старому руслу, чтобы удерживать воду и со временем объединить цепь оазисов в полосу обрабатываемых земель и, возможно, начать восстанавливать ирригационную систему. Сады и поля было уже не спасти, но можно было попробовать хотя бы сохранить плодородную почву. У людей появилась надежда, что все наладится… Но внезапно все закончилось. Пару месяцев назад с юга, с афганских гор хлынула дикая необузданная орда. Всадники с копьями, луками и саблями в первом же сражении уничтожили большую часть отряда самообороны, который попытался организовать Пак. Жители долины были обречены. Кореец ничего не мог для них сделать, и остатки его отряда, захватив нескольких лошадей, вынуждены были бежать на север, в дикую степь…

Попытки найти в степи хоть какие-то следы цивилизации ни к чему не привели. На месте бывших больших поселений или не было ничего, или лежали занесенные песками руины. Небольшие группы людей, оставшихся на развалинах, цеплялись за свои огороды с отчаянием утопающих, хотя уже было понятно, что надо срочно переходить к кочевому скотоводству. Постепенно у Ильи Семеновича, чья семья перебралась в Среднюю Азию после Второй мировой, созрел план по созданию армии и захвату территорий, что, по его мнению, могло собрать вместе большое количество людей и начать восстановление государства. Правда, миф об империи Тамерлана, жившей в основном за счет набегов на слабых соседей, не мог стать примером для подражания. Одним кочевым войском государство не построишь. Или оно быстро развалится, как любое потребляющее, а значит, нежизнеспособное образование. Необходимы были крепости, развитое производство, сильное сельское хозяйство, многочисленное мирное население, которое могло прокормить и поддержать армию. Легенды о высокоорганизованных кочевниках, которые бродили по степям со своими семьями, стадами скота и многочисленными рабами и походя захватывали сильно укрепленные города, казались не больше чем сказками. Да и зачем скотоводу рабы? Другое дело, создать мощный, стабильный тыл и быстрой кавалерийской армией контролировать территории, до которых можно дотянуться. Но для того, чтобы возродить и построить Сердце Империи быстро, нужны были утраченные технологии. И тут удача слегка улыбнулась… Если не сказать ухмыльнулась…

Небольшая группа торговцев-челноков, кочевавших между несколькими оставшимися поселками, повстречалась с отрядом Пака однажды вечером, когда и те, и другие уже думали разбивать лагерь на ночь. У костров за нехитрым ужином начался обмен новостями. Торговцы цокали языками, слушая о нападении на юге и выясняя, пойдет ли орда на север в степи. Бойцы узнавали, где стоят колодцы и протекают ручьи, где можно еще найти людей или поохотиться… Один из челноков, недавно примкнувший к группе, рассказал, что видел в степи одинокую гору, но была она так далеко, что он не решился туда пойти. Но ночью над той горой зажегся свет, похожий на луч прожектора. Пак выяснил направление и место, откуда был виден свет, и долго ломал голову, рассуждая о том, что бы это могло быть. Остатки любого из крупных городов Южного Урала, да еще с источником электричества, могли стать надежной базой для будущего развития…

Теперь отряд не просто бродил по степи, а устремился на север в поисках таинственной горы. Постепенно степь стала более неровной, появились небольшие холмы, и настал день, когда из-за горизонта показалась вершина огромного горного пика. Два-три дня пути осталось до цели. Свет не был виден, но остатки города, скорее всего, лежали у подножия. Илья Семенович сдерживал нетерпение, понимая, что и люди, и лошади устали, и отряд едва плелся по равнине. К тому же поднялся сильный, сухой и пыльный ветер, мешавший путникам. Люди замотали тряпками морды животным и прикрыли рты и носы платками. Молодой кореец нацепил противосолнечные очки, оставшиеся от прошлой жизни. Забавно было видеть полуоборванного юношу, с трудом сидевшего на лошади и сверкавшего зеркальными стеклами. Правда, их приходилось все время протирать.