— Костра-то он все равно не избежит. Кто бы он ни был, а что душу дьяволу продал — признал.

Они так были заняты своим разговором, что не заметили, как воздух у дальней стены подземелья стал сгущаться, темнеть, точно там туча рождалась. Мигл буквально впился в нее взглядом. Из тучи появилась мощная фигура, вряд ли человеческая, потому что таких огромных людей просто не бывает. Мигл не видел подобных даже в цирках, которые ездят по городам да деревням, показывая разных уродов. Громадное тело скрывала чешуйчатая зеленоватая кольчуга, а может, это была его кожа. Как у ящерицы. Кто там знает, какое обличие примет дьявол, чтобы за человеческой душой явиться.

На голове был шлем, а в руке огромная дубина, утыканная гвоздями.

Мигл принюхался, ноздри его запаха серы не улавливали. Это был какой-то легкий аромат, какой появляется в воздухе, когда молния рядышком ударит.

Несчастный отчего-то вообразил, что это пришли за ним, и забился нервной дрожью, потому что существо это было куда как страшнее инквизиторов со всеми их пыточными инструментами. В глазах его мольба появилась, он стал кивать на облако, чтобы и инквизиторы наконец-то его увидели, может, встанут на защиту Мигла и не отдадут его демону.

— Ну, чего ты рыпаешься? — сказал инквизитор, все же поворачивая голову в ту сторону, куда указывал пленник.

Со страшным хрустом дубина, что была в руке громилы, врезалась в голову инквизитора, сминая ее, точно картонную. Череп мгновенно треснул, брызнула кровь, как будто это плод какой-нибудь, упав на землю, разбился и прыснул своим соком. Позвонки перебило, голову буквально снесло с шеи, она свалилась набок, удерживаемая только кожей да мышцами.

Тело по инерции отлетело прямо на Мигла, и он почувствовал, как ему на лицо закапала кровь. Гвозди дубины соскребли с расколотого черепа кожу, как грабли садовника опавшую листву, добираясь до земли. И это нечеловеческое лицо было прямо перед глазами. Мигла затошнило, но на губах проступила только желчь.

Второй инквизитор метнулся было, чтобы схватить хоть какой-нибудь пыточный инструмент. На стенах да на разных полках его много хранилось. Но в бою все их пыточные инструменты мало чего стоят, в особенности против огромной дубины в руках настоящего мастера. За мгновение до того, как гвозди вошли в его тело, а дубина сломала позвоночник, инквизитор закричал, причем очень страшно, как многие из тех, кого он пытал. Но он никогда не думал, что сам будет испытывать такой сильный страх перед смертью. Он и в инквизиторы-то пошел, чтобы власть над людьми чувствовать, ведь здесь, в подземелье, он был могущественнее любого дворянина, который здесь мог ползать весь в крови и в собственных экскрементах, выпрашивая у него не то что пощады, а легкой смерти. Так приятно было слушать эти мольбы, можно даже было чего пообещать, свободу там или быструю смерть, все равно за обещаниями этими ничего не стояло, а если такое женщине скажешь и попросишь ее одежду снять, то она и не сопротивлялась и даже делала вид, что ей все нравится.

У Мигла кровь в жилах заледенела от этого крика. Ему казалось, что от него содрогнулись стены и вот-вот начнут разваливаться. Он подумал, что на такой вопль обязательно кто-нибудь прибежит, но ведь подземелье это как раз и строили для того, чтобы заглушать звуки голосов пытаемых грешников.

Безвольное, превратившееся в тряпичную куклу, у которой нет каркаса и управлять ей можно разве что надев на руку, тело инквизитора пролетело еще добрых пять метров, прежде чем стена подземелья остановила его. Миглу показалось, что оно пробьет кладку, но камень оказался покрепче костей, к тому же они уже были все перебиты.

Мигл сжался весь, когда существо шагнуло к нему, и закрыл глаза, как делал это в детстве, думая, что таким образом сможет спрятаться от ночных кошмаров.

— Стивр, брат мой, что они с тобой сделали?

«Брат мой» — гак обычно инквизиторы обращаются друг к другу, — подумал Мигл.

Существо говорило с акцентом. До Мигла наконец-то дошло, что это не демон вовсе, а тролль. Кажется, Стивр Галлесский сражался на стороне троллей, и вот, значит, кто-то из них, узнав, что его держат в инквизиторских застенках, пришел ему на выручку. Видимо, без магии здесь не обошлось. Как иначе тролль этот смог в подземелье проникнуть. Да его остановили бы еще у городских ворот.

Тролль схватил цепь, которой Мигл был прикован к стене. Мышцы на его руках вздулись, забугрились, с секунду казалось, что вены быстрее прорвут кожу, чем цепь лопнет, однако одно из звеньев все-таки разошлось.

— У нас лекари хорошие, ты же знаешь, — говорил тролль, — они тебя выходят, быстро выходят. Следов даже не останется, хотя я говорил тебе, что боевые шрамы мужчину украшают. Ты тогда все возражал: мол, девушки тебя и без них любят.

Мигл смекнул, что не стоит разубеждать тролля, что он вовсе не Стивр Галлесский, а то ведь разберется он что к чему и не станет его спасать. Когда инквизиторы явятся да трупы двух своих товарищей найдут, то свалят всю вину на Мигла или на то, что нечистая сила вызволить его хотела, да не получилось у нее, потому что встали на ее пути два смелых инквизитора. Честь им и слава да еще похороны за счет церкви, вернее, за счет тех, кого инквизиторы обирают, объявляя грешниками, и под этим предлогом конфискуют все их имущество.

На спине Мигла выступил холодный пот. Он закрыл глаза и не увидел, как тролль вошел в тучу, а лишь почувствовал, что его стало обдувать свежим ветерком, похожим на тот, что гуляет на взморье.

1

Среди огромных каменных мегалитов, стоявших полукругом, танцевали люди. Их силуэты выхватывал из темноты свет костра, горевшего в самом центре этого языческого сооружения. Луна тонула в облаках.

Дориан Хо чуть нагнулся, раздвинул руками кусты, затаил дыхание, присматриваясь и прислушиваясь, но никто не заметил бы его, даже сломайся под его ногами ветка. А ведь этот сухой противный звук в лесу слышно на много метров.

«Один, два, три», — беззвучно подсчитывал инквизитор тех, кто танцевал возле костра.

Если верить преданию, этим каменным сооружениям была не одна сотня, а может, и тысяча лет. Каждый камень был вдвое выше человека, да и вширь руками его не обхватить, как дуб, которому тоже не одна сотня лет. Но дуб-то сам рос, а вот эти камни сюда кто-то притащил. Непонятно откуда. До ближайших каменоломен, откуда породу для строительства крепостных стен брали, было не меньше трех десятков километров. Людям из такой дали волочь сюда эти валуны было не под силу. Не иначе тут потрудилась армия троллей. Но они никогда не соглашались работать на людей. Из чего следовало, что когда-то эти земли принадлежали им, а потом люди их вытеснили за Стринагарское ущелье. Если так, то, значит, люди раньше были выше и сильнее, чем сейчас. Выходит, они потихоньку вырождались и лет этак через тысячу станут такими же маленькими, как крысы, и, как они же, многочисленными и прожорливыми.

Лес подбирался к мегалитам со всех сторон, словно неприятельская армия, которая загнала их на холм, окружила и теперь готовится к решительному штурму. Но эти последние несколько десятков метров, что отделяли лес от каменных строений, деревья все никак не могли преодолеть. За века, что минули с той поры, как здесь появились эти мегалиты, с лица земли стерлось множество поселений.