— Похоже, ей нравятся утки, — сказала Девин, нарушив неловкое молчание.

Амелия подползла к ней и схватила ее за ногу. Девин опустилась на траву и усадила ее себе на колени.

— Где Тереза? — спросила она Лукаса.

— Ушла кататься верхом.

— С Лекси и Байроном?

Он посмотрел на уток, выбирающих из травы последние крошки, и с сарказмом произнес:

— Я так не думаю.

Девин не знала, что на это ответить, потому промолчала.

Наконец он заговорил снова:

— У Байрона и Лекси свидание, а Терезу больше интересуют ковбои, чем лошади.

— Байрона влечет к Лекси? — удивилась Девин.

За последние несколько дней мнение ее подруги о техасце улучшилось, но она не предполагала, что настолько.

— Лекси красивая женщина.

— Я это знаю, — ответила Девин и решила, что пора сменить тему. — Я пришла, чтобы спросить тебя, что мне делать дальше. Чем я могу быть полезна, прячась здесь?

Повернувшись к ней лицом, он посмотрел на нее с едва сдерживаемым гневом:

— Для начала ты можешь не читать мою личную переписку.

Ее сердце оборвалось.

Он все знает!

Какое объяснение она может ему дать?

— Я не…

— Чего ты не делала? — презрительно усмехнулся он. — Не читала мою электронную почту или не занималась со мной сексом, чтобы это скрыть?

У Девин застучало в висках. Амелия сползла с ее коленей и начала рвать траву и бросать ее уткам. Несколько птиц улетело.

— Меня восхищает твоя стойкость, — сказал Лукас. — Менее упорная женщина призналась бы, что шпионила, или притворилась бы, что у нее внезапно заболела голова, чтобы не заниматься со мной сексом, но тебя, Девин, это не остановило.

— Перестань! — не выдержала она.

— Перестать делать что? Говорить тебе правду? Разоблачать твои маленькие шпионские игры?

— Я не… — Девин помедлила.

Что она могла ему сказать? Что во второй раз хотела заняться с ним сексом? Что соскучилась по его ласкам? Что в тот момент, когда он ее поцеловал, забыла о его электронных письмах и обо всем остальном? Или что всю ночь проворочалась с боку на бок, мучимая эротическими фантазиями?

Он бы ей не поверил, и это было бы унизительно.

Она расправила плечи и подняла подбородок:

— Просто скажи мне, как я могу помочь Амелии.

Лукас мрачно уставился на нее, но она выдержала его взгляд.

— Ты можешь помочь Амелии, если не будешь противостоять мне.

— Хорошо, — согласилась она.

— Мне нужно, чтобы ты написала письмо судье, который рассматривает дело о наследстве Амелии. Ты должна подтвердить, что она имеет право на акции своего прадеда.

— Другими словами, ты хочешь, чтобы я солгала судье.

— Нет, — отрезал он. — Я хочу, чтобы ты перестала убеждать себя в том, что Конрад был нечестным. Искать улики, которых не существует. Он любил Амелию и Монику. Твоя сестра разбила ему сердце, когда от него ушла.

Он хочет, чтобы она игнорировала реальное положение дел?

— А как насчет того разговора? Моника слышала, как Конрад говорил тебе, что благодаря рождению Амелии он может расстроить планы Стива.

— Моника нас неправильно поняла.

— Это ты так думаешь.

— Моника любила Конрада?

Его вопрос удивил ее.

— Не лги мне, Девин. Она любила его?

— Да, — призналась она.

— Откуда ты это знаешь? — произнес он более мягким тоном.

— Я хорошо знала свою сестру. Мы с ней жили под одной крышей, когда они расстались. Я видела, как она страдала.

— А я знал своего брата и видел, как он страдал, когда она ушла. Тебе следует написать, что Моника и Конрад любили друг друга. Скажи судье, что они произвели на свет ребенка, потому что хотели стать родителями. Что у тебя нет никаких доказательств того, что мой брат использовал твою сестру в корыстных целях.

— А как насчет того разговора?

— Судья не примет в расчет доказательства, основанные на слухах. Моника услышала несколько фраз и, не зная контекста, все неправильно истолковала.

— Это исключено.

— Это правда. Когда Моника нас подслушивала, Конрад иронизировал. Он сказал мне, что жениться на Монике ради рождения наследника было бы превосходной идеей, а не было превосходной идеей. Мы смеялись над Стивом, а не над Моникой. Расскажи об этом в письме.

— Чтобы ты использовал это письмо против меня на следующем слушании по делу об опеке? — Это был риторический вопрос, и она не ждала ответа.

— Я могу решать за один раз только по одной проблеме, — сказал он, бросив в пруд камень.

— Мне кажется, что ты решаешь обе свои проблемы одним приемом.

Лукас перевел взгляд на Амелию, которая, сидя на траве, рвала красный клевер.

— Когда ей исполнится двадцать один год, ты захочешь ей объяснить, как мы потеряли ее наследство?

— Нет. Но я также не хочу заново с ней знакомиться, когда она станет совершеннолетней.

Поднявшись, Лукас сделал досадливый жест рукой:

— Этого никогда не будет. Я не собираюсь вас разлучать.

Девин встала, поправила юбку и отряхнула ее. Ей хотелось ему доверять. Так было бы намного проще.

— Я должна тебе верить?

Он подошел ближе:

— Это не я тайком пробираюсь в чужие спальни, чтобы прочитать электронную переписку.

— У тебя самого рыльце в пушку.

— Между прочим, ты пока не уличала меня в неблаговидных поступках.

Тут он прав. Ей нечего было на это возразить.

— Не знаю, зачем я вообще с тобой спорю, — сказала она примирительным тоном.

Брови Лукаса взметнулись. Очевидно, он не ожидал от нее подобной реакции.

— Я пришла сюда не для того, чтобы с тобой бороться, — сказала она. — Я поняла, кто злодей в этой истории, и хочу помочь тебе расквитаться со Стивом.

— Ты, случайно, не влюбилась в Байрона? — спросила Девин, глядя в сияющие глаза подруги.

Она сидела на кровати в комнате Лекси, которая только что вышла из душа.

— Это просто вечеринка, — ответила та, суша полотенцем волосы. — Он не приглашал меня провести бурные выходные в Сен-Киттс.

Судя по выражению ее лица, она была бы не прочь поехать туда с Байроном.

— Ты летишь на вечеринку в Хьюстон?

— Мы все летим на вечеринку в Хьюстон, — улыбнулась Лекси. — Вас с Лукасом Байрон тоже приглашает.