Таблица 58. Результаты выборов в Прибалтике 12 января 1941 г.[1868]

Вместе с тем, столь же очевидно, что широкие социально-экономические преобразования в Прибалтике проводились за счет интересов ранее социально привилегированных кругов, составлявших там незначительное меньшинство. Однако именно это меньшинство обладало определенным управленческим и организационным опытом и если во второй половине лета – начале осени 1940 г. оно еще пребывало в состоянии определенного «социального шока», то уже с октября 1940 г. начинается активное формирование различных антисоветских подпольных групп и организаций, делавших ставку на Германию. При этом наряду с ущемлением привычного социального статуса в создании таких подпольных организаций немалую роль играли и националистические установки определенной части местного населения. Не случайно социальной базой антисоветского подполья стали в основном бывшие члены существовавших в Эстонии, Латвии и Литве военизированных организаций, выполнявших в межвоенный период функции политико-силового националистического контроля над местным населением, различного этнического происхождения.

Например, в Литовской ССР в конце 1940 г. возникли такие подпольные организации как «Шаулистский батальон смерти», «Комитет спасения Литвы», «Пенктон колонна» («Пятая колонна») и «Гвардия обороны Литвы». В Латвийской ССР единственной организацией, которая уже в июле 1940 г. начала создавать подпольные ячейки, был «Перконкрустс». Затем в августе 1940 г. возникло подпольное «Латвийское народное объединение». Осенью 1940 г. возникли такие подпольные организации как «Тевияс саргс» («Страж отечества»), разгромленная советскими органами госбезопасности в марте 1941 г., «Боевая организация освобождения Латвии» («Кола»), «Латышский национальный легион», «Младолатыши». В мае 1941 г. при активной поддержке германской разведки была создана организация «Латвияс саргс» («Страж Латвии»). В Эстонской ССР в основном создавались небольшие группки из бывших членов «Кайтселийта» и военных, такие как «рота Талпака», «батальон Хирвелаана», «группа майора Ф. Курга» в Тарту и «группа полковника В. Кёрна» в Пярну.

Естественно, что готовясь к войне с СССР, Германия была заинтересована в использовании подобных настроений, как для разведки, так и для организации подрывных акций в тылу Красной армии. Поэтому хотя 24 июля 1940 г. германское министерство иностранных дел отказалось принять протесты литовского, латвийского и эстонского посланников в Берлине относительно событий в Прибалтике[1869], оно фактически содействовало бывшему литовскому посланнику полковнику К. Шкирпе в создании организации антисоветски настроенных литовских эмигрантов. 17 ноября в Берлине был официально создан «Фронт литовских активистов» («Летувю активисту фронтас») во главе с К. Шкирпой. Вскоре эта организация была передана под крыло Абвера, который создал на советско-германской границе в Восточной Пруссии 4 специальных поста для связи и контактов с антисоветским подпольем в Литовской ССР, насчитывавшим к лету 1941 г. около 36 тыс. человек[1870].

Поначалу в деятельности антисоветского подполья в Прибалтике, установившего связи с Германией, преобладала антисоветская пропаганда, распространение всяческих слухов, ведение разведки в отношении войск Красной армии и органов Советской власти. Соответственно, главной задачей всех этих организаций было подготовиться к выступлению в момент германского нападения на СССР. Однако по мере завершения организационного периода и наступления весны 1941 г. произошла определенная активизация антисоветского подполья. Довольно распространенными мерами борьбы стали поджоги леса и общественных зданий, террористические акты против представителей властей и местных активистов, а также запугивания крестьян, которых вынуждали отказываться от земельных наделов. Вероятно, это было ответом на усиление социалистических преобразований в деревне, где стали создаваться совхозы, сельскохозяйственные артели и товарищества по совместной обработке земли. Соответственно 21 мая 1941 г. Восточно-прусское управление Абвера констатировало: «Восстания в странах Прибалтики подготовлены, и на них можно надежно положиться. Подпольное повстанческое движение в своем развитии прогрессировало настолько, что доставляет известные трудности удерживать его участников от преждевременных акций. Им направлено распоряжение начать действия только тогда, когда немецкие войска, продвигаясь вперед, приблизятся к соответствующей местности с тем, чтобы русские войска не могли участников восстания обезвредить»[1871].

Следует отметить, что поначалу советские власти Эстонской, Латвийской и Литовской ССР в целом вполне лояльно относились к деятелям бывших диктаторских режимов. Это, кстати, вызывало определенное недовольство среди простого населения, не понимавшего причин подобной лояльности. Однако по мере складывания и активизации антисоветского подполья органы внутренних дел и государственной безопасности СССР усилили меры по борьбе с ним. Например, в Литовской ССР с июля 1940 г. по май 1941 г. было ликвидировано 75 нелегальных антисоветских организаций и групп. В Латвийской ССР удалось ликвидировать 4 резидентуры германской разведки, тесно связанные с местными антисоветскими организациями и группами, а также около 90 агентов-одиночек. В Эстонской ССР был разоблачен подпольный «Комитет спасения», состоявший из бывших членов различных националистических организаций[1872]. Однако всего этого оказалось недостаточно. В итоге обострившаяся подпольная борьба и нарастание угрозы военного столкновения с Германией привели к решению о массовых арестах и выселении «неблагонадежных элементов».

При этом следует отметить, что в историографии, посвященной репрессивной политике советских властей в Прибалтике в 1940–1941 гг., нередко встречаются различные фальсификации документов, на «основании» которых некоторые авторы выдвигают самые фантастические гипотезы. Так, Е.Ю. Зубкова пишет, что «11 октября 1939 года был издан приказ НКВД № 001223 «Об оперативных мерах против антисоветских и социально враждебных элементов», на основании которого готовились меры по выявлению и нейтрализации сил, способных оказать сопротивление политике советизации балтийских стран»[1873]. При этом она ссылается на американского советолога литовского происхождения А. Штромаса, который упомянул об этом приказе в своей статье 1986 г., предположив, что «единственное назначение этого приказа могла быть подготовка к “прочистке” прибалтийских стран от всех, кто мог организовать и осуществлять сопротивление советскому господству»[1874]. К сожалению, с момента первой англоязычной публикации в 1951 г. «Инструкции о порядке проведения операции по выселению антисоветского элемента из Литвы, Латвии и Эстонии», которая была представлена как приказ наркома внутренних дел СССР № 001223 от 11 октября 1939 г., этот фальсифицированный документ обычно используется в историографии для характеристики советских намерений в отношении Прибалтики осенью 1939 г.[1875]. Однако следует отметить, что все эти измышления основаны на изначально неверном основании, которое уже было опровергнуто в историографии.