— Его нашел Призрак. Клад был завернут в черный плащ разведчика и зарыт под Кулаком Первых Людей. Там было много разного: ножи, наконечники для стрел и копий — все из драконова стекла.

— Я знаю, что ты отстоял здешние ворота, — продолжал король. — Если бы не ты, я бы пришел слишком поздно.

— Ворота отстоял Донал Нойе. Он погиб там, в туннеле, сражаясь с королем великанов.

Станнис скорчил гримасу.

— Нойе выковал мне мой первый меч, а Роберту — боевой молот. Останься он жив, из него вышел бы куда лучший лорд-командующий, чем из тех дураков, что тщатся занять это место теперь.

— Коттер Пайк и сир Деннис Маллистер — не дураки, ваше величество, — возразил Джон. — Они хорошие воины и надежные люди. Отелл Ярвик тоже, на свой лад. Лорд Мормонт им всем доверял.

— Слишком уж он был доверчив, твой лорд Мормонт, — иначе не погиб бы такой смертью. Но сейчас мы говорим о тебе. Я не забыл, что это ты принес нам волшебный рог и взял в плен жену и сына Манса-Разбойника.

— Далла умерла. — Это обстоятельство до сих пор печалило Джона. — Вель — ее сестра. Взять в плен ее и ребенка не стоило никакого труда, ваше величество. Вы обратили одичалых в бегство, а колдун, которого Манс оставил стеречь его королеву, обезумел, когда загорелся его орел. — Джон посмотрел на Мелисандру. — Говорят, что это вы подожгли его.

Она улыбнулась. Ветер швырял длинные медные волосы ей в лицо.

— У Владыки Света огненные пальцы, Джон Сноу.

— Ваше величество, — снова обратился к королю Джон, — вы упомянули о Вель. Она просит разрешения повидать Манса, показать ему сына. Это было бы… доброе дело.

— Этот человек дезертировал из ваших рядов. Твои братья настаивают на его смерти. Зачем мне оказывать ему подобную милость?

На это у Джона не было ответа.

— Не ради него — ради Вель. И ее сестры, матери ребенка.

— Ты влюблен в нее, в эту Вель?

— Я ее едва знаю.

— Говорят, она хороша собой.

— Очень, — подтвердил Джон.

— Красота может быть коварной. Мой брат узнал это на себе, связавшись с Серсеей Ланнистер. Это она убила его, можешь не сомневаться, как убила твоего отца и Джона Аррена. Ты долго пробыл с одичалыми — имеют ли они какое-то понятие о чести?

— Да, государь, но не такое, как мы.

— И Манс-Разбойник тоже?

— Думаю, что да.

— И Костяной Лорд?

Джон заколебался.

— Мы звали его Гремучей Рубашкой. Он вероломен и кровожаден. Если он и обладает честью, то хорошо прячет ее под своими костяными доспехами.

— А тот другой, Тормунд с множеством имен, который ушел от нас после битвы? Отвечай правдиво.

— Тормунд Великанья Смерть кажется мне человеком, из которого выйдет хороший друг и опасный враг, ваше величество.

Станнис коротко кивнул.

— Твой отец был человеком чести. Мы не были друзьями, но я знал ему цену. Брат твой был изменником, мятежником и хотел отнять у меня пол королевства, но в мужестве его никто не сомневался. А ты?

Чего он ждет — признания в любви?

— Я брат Ночного Дозора, — учтиво и сдержанно ответил Джон.

— Слова, пустые слова. Почему, ты думаешь, я покинул Драконий Камень и отплыл к Стене, Джон Сноу?

— Я хочу надеяться, что вы сделали это по нашей просьбе, хотя не могу понять, почему вы так медлили.

Станнис, как ни странно, улыбнулся.

— Ты смел — настоящий Старк. Да, мне следовало бы прибыть сюда раньше. Если бы не мой десница, я бы и вовсе не пришел. Лорд Сиворт — человек низкого рода, однако он напомнил мне о моем долге, когда я думал только о своих правах. Давос сказал, что я ставлю повозку впереди лошади. Пытаюсь завоевать трон, чтобы спасти королевство, тогда как мне нужно спасать королевство, чтобы завоевать трон. Вот он, враг, с которым мне суждено сразиться. — Станнис указал на север.

— Тот, чье имя запретно, — тихо добавил Мелисандра. — Он Бог Ночи и Ужаса, Джон Сноу, и эти существа в снегу — его воинство.

— Говорят, ты убил одного из этих живых мертвецов, спасая лорда Мормонта, — сказал Станнис. — Может статься, это и твоя война тоже, Лорд Сноу — если ты согласен мне помочь.

— Мой меч отдан Ночному Дозору, ваше величество, — осторожно ответил Джон.

Королю это явно не понравилось. Он скрипнул зубами и сказал:

— Мне нужен не только твой меч.

— Милорд? — в растерянности молвил Джон.

— Мне нужен Север.

— Но… Королем Севера был мой брат Робб…

— Твой брат был законным лордом Винтерфелла. Если бы он остался дома и выполнял свой долг, вместо того чтобы возлагать на себя корону и идти покорять речные земли, он жил бы и по сей день. Но чему быть, того не миновать. Ты не Робб, как и я не Роберт.

Эти слова разрушили всякую приязнь, которую Джон мог бы возыметь к Станнису.

— Я любил моего брата, — сказал он.

— И я любил своего. Но они были такими, какими были, а мы таковы, какие мы есть. Я единственный истинный король Вестероса, и севера его, и юга. А ты — бастард Неда Старка. — Станнис впился в Джона своими темно-синими глазами. — Тайвин Ланнистер назначил Русе Болтона своим Хранителем Севера в награду за то, что тот предал твоего брата. Железные Люди после смерти Бейлона Грейджоя передрались между собой, но Ров Кейлин, Темнолесье, Торрхенов Удел и почти весь Каменный Берег по-прежнему остаются за ними. Земли твоего отца истекают кровью, а у меня нет ни сил, ни времени врачевать эти раны. Винтерфеллу нужен лорд — преданный мне лорд.

Джон, совсем растерявшись под его взглядом, сказал:

— Винтерфелла больше нет. Теон Грейджой предал его огню.

— Гранит не так-то легко сгорает. Замок со временем можно будет восстановить. Не стены делают лорда. Твои северяне меня не знают, и у них нет причин меня любить, однако они понадобятся мне в грядущих битвах. Нужен сын Эддарда Старка, чтобы привести их под мое знамя.

Он хочет сделать меня лордом Винтерфелла. Джон почувствовал себя таким легким, что побоялся, как бы ветер не сдул его со Стены.

— Ваше величество забывает, что я Сноу, а не Старк.

— Это ты кое о чем забываешь.

Теплая рука Мелисандры легла на плечо Джона.

— Король может снять с тебя клеймо бастарда одним мановением руки, лорд Сноу.

Лорд Сноу. Так прозвал его в насмешку сир Аллисер Торне, и многие братья тоже пользовались этим прозвищем — одни с любовью, другие с издевкой. Но теперь это прозвучало совсем по-иному — по-настоящему.

— Да, — неуверенно произнес он, — короли и прежде делали бастардов законными детьми, но ведь я остаюсь братом Ночного Дозора. Я преклонил колени перед сердцедеревом и поклялся не владеть землями и не иметь детей.