Функции епископа и требования к кандидатам на эту должность перечислены в Пастырских посланиях (1–2 Тим, Тит). Большинство ученых считают, что эти послания написаны не лично Павлом, а его учениками от его имени. Требования к епископу отражают общество, из которого происходили члены Павловой церкви. Они также отражают стадию, когда эсхатологический энтузиазм, порожденный Иисусом и поначалу разделявшийся Павлом, уже шел на спад.

Пастырские послания и Учение двенадцати апостолов показывают, какими интеллектуальными и нравственными качествами должен обладать епископ (1 Тим 3:2–7; Тит 1:7–13; Дидахе 15:1). Он должен быть хорошим учителем и одаренным полемистом, понимать здравое учение и уметь защитить его от сеятелей лжи, особенно сторонников «иудейских басен» (видимо, пытавшихся навязать языкохристианам обрезание и соблюдение всего Закона Моисеева). Епископа следует выбирать не из неофитов: столь быстрое продвижение может наполнить его гордыней. Вдобавок к учительству и апологетике на епископе еще лежат и пастырские обязанности. Опять-таки мы находим параллель в кумранском «Дамасском документе»: блюститель описан как отец и пастырь, любящий и защищающий своих детей (CD 13:7–10). Кроме того, епископ несет ответственность за церковные фонды. Соответственно, нельзя ставить на эту должность человека алчного и падкого до наживы.

Вообще епископ мыслится как образец добродетели. Он должен быть безупречным, благоразумным, воздержанным, не пьющим, мягким и самодисциплинированным, а также иметь хорошую репутацию среди неверующих. Как ни странно это может показаться католикам с их безбрачным клиром, недостаток брачного опыта считался в Павловой церкви препятствием к поставлению на должность епископа. Кандидат должен быть женатым не более одного раза: если он овдовел, ему нельзя было жениться вторично. Способность управлять собственной семьей и растить детей считалась доказательством, что человек сможет печься о пастве. Любопытно, что Павел, убежденный холостяк, и даже Иисус, не прошли бы по критериям на благородное и сложное епископское служение!

Основные помощники епископа – пресвитеры. Они также проповедовали, учили и окормляли паству. Опять-таки их следовало выбирать из числа женатых глав благочестивых семейств и, подобно епископам, они имели право на материальную поддержку со стороны своих общин (1 Тим 5:17–18; Тит 1:6).

Интересно, что ни пастырские послания, ни Учение двенадцати апостолов не уделяют особой роли епископам и пресвитерам в связи с вечерей Господней. Их задачи – сугубо дидактические и пастырские. Евхаристия же была общинным обрядом, да и другой главный обряд, крещение, мог совершаться любым человеком. Задачи дьяконов не проясняются в 1 Тим 3:8–13, но в Деяниях апостолов – это социальные работники (Деян 6:2). Кандидатов выбирали из людей глубоко верующих, женатых не более одного раза, хороших отцов семейства и наделенных теми же нравственными качествами, что и епископы.

Женщинам вроде Фивы из Кенхрей (Рим 16:1) разрешали служить дьякониссами. Они заботились о тех членах общины, которые нуждались в помощи. Должность была открыта для благочестивых женщин не менее шестидесяти лет, бывших замужем не более одного раза, которые не только проявили себя как образцовые матери и бабушки, но и занимались делами милосердия, выказывали гостеприимство, «умывали ноги святым», помогали попавшим в беду и делали добро. Вдов моложе шестидесяти лет к дьяконии не допускали, поскольку они могли передумать и выйти замуж, да и вообще бездельничать и совать нос в чужие дела (1 Тим 5:3–13).

Структура церковной иерархии, описанная в Пастырских посланиях, явно отражает ситуацию послеапостольского времени. Наличие епископов, пресвитеров, дьяконов и дьяконисс означает мировоззрение, которое более не сосредоточено на скором наступлении Царства Божьего или возвращении Христа. Идет расчет на долгую перспективу, где забота о христианской общине заменила Павлово ожидание парусии. Эсхатологическая эпоха уступала место церкви, прочно укорененной во времени, пространстве и истории.

Различие между Иисусом евангелий и Иисусом Павла состоит в том, что в евангелиях Иисус понимается как учитель, поставленный Богом для возвещения вести, а Павлов Христос – сам объект вести. Павла не занимали конкретные обстоятельства жизни и деятельности исторического Иисуса. В своих посланиях он не говорил о Назарете, Галилее, родителях Иисуса, первосвященниках Анне и Каиафе и даже Ироде Антипе и Понтии Пилате. Вынося за скобки исторический контекст, он сосредоточивал внимание на том трехдневном периоде, который начался с ночи предательства Иисуса (1 Кор 11:23; опять-таки предатель Иуда не упомянут) и закончился воскресением Иисуса. Незримые особенности, лежащие в основе Павлова христианства, состоят в сложном учении о смерти и воскресении Господа Иисуса Христа, которое родилось в творческом мышлении Павла. В сравнении с этой концепцией богословие синоптических евангелий и Деяний апостолов выглядит приземленным, но под стать ей – мистический образ сверхчеловеческого Христа у Иоанна. Глубокое знакомство с иудаизмом и как минимум поверхностное знакомство с классической культурой вкупе с могучим духовным воображением позволили Павлу переосмыслить иудейские воззрения на мессианство, в частности воздаяние за самопожертвование мучеников, и создать из этих элементов впечатляющий доктринальный синтез, в котором Христос предстал как последний Спаситель.

Взяв на вооружение и применив к Иисусу библейское понятие мессианского царя, чаемого последнего освободителя иудеев и восстановителя справедливости и добродетели на земле, Павел пошел дальше, чем создатели кумранской техники «пешер» и раввинистические экзегеты. Он создал величественную культовую драму с мифом умирающего и воскресающего Сына Божьего. Ее основные действующие лица – первый Адам (отец человечества) и Иисус Христос (второй или последний Адам). Также важные роли играют Авраам и Исаак, прообразы веры и самопожертвования. Основная тема таинства искупления – это искупление, принесенное смертью и воскресением последнего Адама. Так были исправлены последствия греха первого человека, который привел его и его потомство к утрате бессмертия.

Вместо того чтобы наслаждаться вечной жизнью в Эдемском саду, первый Адам позволил себя соблазнить змию/дьяволу (с помощью Евы). Так единственный акт непослушания («первородный грех», как назовет его св. Августин) приведет к утрате бессмертия, и смертный приговор поразит не только первую человеческую чету, но и их потомков. Зависть сатаны (Прем 2:24) и глупость Евы (Сир 25:24) привели к тому, что в каждом человеке появилась «злая склонность» («йецер га-ра» раввинов) и нечестивое сердце ( cor malignum – 2 Ездр 3:20–22). Тем самым, из-за греха первой человеческой пары все оказались подвержены смертью.

С точки зрения Павла, Адамов грех таинственным образом затронул природу человечества. Этот первородный грех (созданная Павлом концепция, не имеющая библейских и послебиблейских иудейских прецедентов) невозможно было исправить обычными человеческими усилиями. Не решил проблему и непосредственный спасительный акт Божий, совершившийся в исходе израильтян из Египта. Напротив, Синайский завет был связан с дарованием Торы, закона заповедей, которая своими запретами открывала грех иудеям. Согласно психологическому пониманию Закона Павлом, запрет как бы толкал людей вкусить запретный плод и одновременно приносил осуждение за последующие нечестивые дела: