Иисус именуется «Служителем» или «святым Служителем Божиим» (Деян 3:26; 4:27, 30). Это самый низкий из титулов, применявшихся к нему, который быстро исчезнет из христианского употребления. Иисус также назван «Вождем» ( arch gos ) и «Праведником» (Деян 7:52; 22:14). Ничего особенно уникального в данных наименованиях нет. Один раз об Иисусе сказано как о пророке, подобном Моисею (Деян 3:22). Самое первое и яркое определение Иисуса в Деяниях содержится в иерусалимской речи Петра на Пятидесятницу: «Муж, засвидетельствованный от Бога силами, чудесами и знамениями» (Деян 2:22) – типичный харизматический пророк! Как тут не вспомнить слова Иосифа Флавия, что Иисус был «мудрецом и совершителем удивительных дел» (см. главу 2).

В Деяниях есть лишь два отрывка с потенциально более высоким смыслом. Оба они содержатся в рассказе о мученичестве Стефана. Первый случай – видение, в котором Иисус стоит «одесную Бога» (Деян 7:55). Однако этот образ связан с вознесением Иисуса на небеса и не означает божественного статуса. Енох и Илия в Библии, Моисей и пророк Исайя в послебиблейской иудейской традиции также удостоились вознесения: первые два избежали смерти, с Моисеем и Исайей это произошло после смерти. Второй отрывок, способный навести на мысль о божественности Иисуса, содержится в молитве умирающего Стефана: «Господи Иисусе! Прими дух мой» (Деян 7:59). Ведь, как правило, иудеи обращали молитвы именно к Богу. Однако просьба Стефана сродни просьбе покаявшегося разбойника на Голгофе, который просил невинного и праведного Иисуса: «Помяни меня… когда придешь в Царство» (Лк 23:42). Усматривать в этих словах веру в божественность Иисуса глубоко ошибочно.

В целом, все титулы Иисуса в Деяниях апостолов предполагают, что он человек Божий, человек высокого духовного достоинства, но не божественное существо.

Следует также заметить, что хотя Евангелие от Луки и Деяния приписываются одному автору, Деяния не сообщают о чудесном зачатии и рождении Иисуса.

На образ Иисуса в Деяниях проливают свет предания, сохранившиеся у иудеохристиан под названием «эбиониты» («нищие») или назареи (последователи Иисуса из Назарета). Эти предания дошли до нас в святоотеческой литературе.1 Главные источники таковы: Ириней Лионский (около 130 – около 200 года), Ориген (около 185 – около 254 года), Евсевий Кесарийский (около 260 – около 340 года) и Иероним (около 342–420 год). Иудеохристиане оказались между двух огней. Как сказал св. Иероним св. Августину, «они хотят быть иудеями и христианами, но и не иудеи, и не христиане» ( dum volunt et Iudaei esse et Christiani, nec Iudaeai sunt, nec Christiani ; Письмо 89).

Более снисходительный взгляд, который мы находим у отцов Церкви, состоит в том, что эбионитыназареи – еврейские последователи Иисуса, которые соблюдали Закон Моисеев, но верили в чудесное рождение Мессии. Эбиониты ригористического толка отвергали девственное зачатие и божественность Христа и даже послания Павла, считая последнего отступником. По свидетельству Евсевия, они полагали подлинным лишь арамейское Евангелие от евреев (ныне утраченное). Некоторые христианские авторы иронически обыгрывали название «эбиониты», называя «нищим» (скудным) их понимание Христа. В Ветхом Завете же слово «нищие» использовалось в положительном смысле, и благочестивые кумраниты называли себя «эвйоним», то есть «нищими» (1QpHab 12:3, 6, 10).

Подведем итоги. Первоначальное христианство как в своей палестинской харизматической форме, так и в своей языческой миссионерской форме представляло собой традиционный иудаизм, соединенный с верой в мессианство распятого и воскресшего Иисуса и горячим ожиданием славного и не слишком далекого возвращения Иисуса с небес.

Чтобы понять характер Павловой церкви, важно понять ее истоки. Как Павел, иудей из Тарса, мыслил свою роль избранного посланника Иисуса Христа? Деяния апостолов (главы 9–28) и автобиографические отрывки в Павловых посланиях (Гал 1:13–2:14; 2 Кор 11: 21–29) дают разную и подчас противоречивую информацию. Согласно Деяниям, Павел происходил из города Тарса в Киликии (Южная Турция), куда иногда возвращался; был иудеем и имел с рождения римское гражданство.1 Сообщается, что он учился в Иерусалиме «при ногах Гамалиила», знаменитого раввинистического наставника первой половины I века н. э. (Деян 9:30; 11:25; 22:3, 25–28). Хотя вcе это правдоподобно, несколько странно, что Павел не о чем таком не пишет в посланиях, – а ведь упоминания о хорошем иудейском образовании и завидном римском юридическом статусе помогли бы в общении с еврейскими и языческими чиновниками.

Далее, согласно Деяниям, Павел проповедовал как иудеям, так и язычникам. Его проповедь иудеям Дамаска чуть не стоила ему жизни (Деян 9:20–25). В Антиохии Писидийской, Иконии, Берее, Коринфе и Риме он обращался к иудеям не очень успешно. В целом руководители синагоги вели себя с ним жестко, считая его смутьяном и угрозой миру в общинах. Зато язычники, сочувствовавшие иудаизму и даже не имевшие ранее отношения к иудаизму, относились к его учению с большим интересом.

Павел считал, что Бог избрал его возвестить благую весть чужеземным народам, сделал «служителем Иисуса Христа у язычников», дав «совершать священнодействие благовествования Божия» (Рим 15:16). Он называл себя «учителем язычников», апостолом, которому «вверено благовестие для необрезанных» (Гал 1:16; 2:7; 1 Тим 2:7). Напротив, миссия к иудеям – задача Петра, которому поручено «благовестие для обрезанных» (Гал 2:7). Хотя Павел не считал проповедь иудеям своей прямой обязанностью, угадывается его желание привести их ко Христу. Он благовествовал языческому миру, но ждал, что Бог явит милость и спасение детям Авраама: «Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей… что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется» (Рим 11:25–26).

Согласно Деяниям апостолов, приходя в очередной город за пределами Святой Земли, Павел обычно начинал свою проповедь с синагог, где его слушали местные иудеи и богобоязненные язычники. Однажды он даже сказал, что призван служить всем, как язычникам, так и иудеям:

...

Его миссионерство среди иудеев диаспоры наталкивалось на большое сопротивление, и синагогальные власти неоднократно подвергали его наказанию: «От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного [самое строгое телесное наказание, разрешенное иудейскими правом согласно М.Маккот 3:10]; три раза меня били палками, однажды камнями побивали» (2 Кор 11:24–25).

В свете критической оценки сведений в Деяниях наиболее правдоподобный сценарий, пожалуй, заключается в следующем. В ходе своих путешествий Павел и его товарищи регулярно пользовались гостеприимством местных иудейских общин. Затем он пользовался первой возможностью обратиться к конгрегации (в ходе субботнего богослужения). Иногда его даже приглашали проповедовать второй раз. Дело заканчивалось тем, что некоторые иудеи и обычно большее число язычников, «боящихся Бога», следовали за Павлом и просили о дальнейших наставлениях. Большинство же иудеев отвергали его учение, и враждебно настроенные руководители синагоги, считая Павла угрозой миру в общинах, как правило, пытались убедить новообращенных одуматься (Деян 13:45; 17:13). В таких случаях Павел и его коллеги покидали иудейскую общину и отдавали все усилия назиданию язычников. В укор невосприимчивым иудеям они говорили: «Вам первым надлежало проповедовать слово Божие, но поскольку вы отвергаете его… мы обращаемся к язычникам» (Деян 13:46). Такие неиудейские обращенные формировали ядро новых Павловых общин. Члены общин собирались по домам (обычно у более состоятельных христиан). Так языкохристианство начало завоевывать эллинистический мир.