— Это было у Лукашиной в кармане платья, —сказал он.

Я быстро прочитала: «Лукашина СветланаСергеевна, 2 июня 1979 года рождения, прописана по адресу: Бромская, дом 6, кв.6. Диагноз — эпилепсия. Аллергия на анальгин. В случае смерти сообщитьБарсуковой Тельме Генриховне, проживающей по улице Морской, дом 98, корп. 6,кв. 17». Далее шел телефонный номер.

— Эпилепсия, — прошептала я, — вот почему онаиногда казалась пьяной.

Родион кивнул.

— Больные часто ощущают приближение припадка,стараются сесть, лечь, но иногда приступ происходит мгновенно. Спровоцироватьего, в принципе, может что угодно: громкая речь, моргающий свет, стресс. Привсей изученности эпилепсии в ней много непонятного.

— Наверное, Светлана принимала таблетки, —прошептала я.

— Да, естественно, — согласился Родион. —Похоже, у нее был продвинутый врач, вот эта туба тоже лежала в кармане.

Я взяла цилиндр.

— «Спастимигин».[10]

— Новое, очень дорогое средство, — вздохнулРодион, — у меня мачеха болеет, поэтому я в курсе специальных препаратов. Этот— последнего поколения. Знаете, сколько стоят четыре таблетки?

— Откуда? Конечно, нет.

— Двадцать пять тысяч рублей.

— Ничего себе!

— Говорят, хорошо помогает, — пожал плечамиРодион, — но, боюсь, мало найдется больных, способных приобрести эти пилюли.Правда, их хватает надолго. Нужно принимать по одной в неделю, соответственно,тут на месяц.

— А сколько надо выпить, чтобы выздороветь?

Родион искоса посмотрел на меня.

— Вылечиться невозможно, этот препаратпомогает, пока вы его пьете, если прекратили — ждите припадка. Хотя, повторяю,я не специалист в области эпилепсии. Лукашину привезли в больницу, ей былаоказана помощь в полном объеме, но она умерла час назад. Мне жаль, но поделатьчто-либо было невозможно. Будет вскрытие, но, думаю, ничего нового невыяснится. Хотя вы знаете все обстоятельства?

— Какие? — насторожилась я.

Роман кашлянул.

— После припадка больной может впасть в кому.Это бывает порой с эпилептиками. Обычный человек легко примет такого больногоза труп, дыхания почти не слышно, пульс руками не прощупать. В общем, нашибравые менты, войдя в комнату, увидели на диване тело и живо поставили диагноз— смерть. Вместо того чтобы вызвать «Скорую помощь», кликнули перевозку, а тамдва санитара, не очень трезвые, им какая печаль? Схватили Лукашину, в мешокзапаковали — и в морг, хорошо, прозектор сообразил, что женщина жива. Ее тут жек нам на этаж и подняли.

— В милиции мне участковый ни слова об этом необронил! — возмутилась я.

— Ничего удивительного, — сказал Роман. — Комуохота дураком выглядеть! Хотя, повторяю, немедик может легко ошибиться.Милиция, конечно, нарушила правила, им следовало врача вызвать, а нетруповозку. Но какой смысл сейчас воздух сотрясать? Хотя, если б ее раньшепривезли, может, и удалось бы спасти.

— В пять часов Света купила пиццу, вернуласьдомой, потом к ней пришел гость, — вздохнула я, — и вдруг смерть!

— Вы ошибаетесь, — покачал головой Роман, —думаю, припадок у нее случился позапрошлой ночью, а в кому она впала околопяти-шести утра. В больницу Лукашину доставили поздно вечером, она целый деньлежала без помощи.

— Нет, нет, Света ходила в пиццерию! Еевстретила соседка! И Лукашина была бодра и здорова после семнадцати!

— Маловероятно, — стоял на своем Роман, — естьнекие физиологические признаки, позволяющие точно определить, что команаступила рано утром.

Я в растерянности уставилась на врача, а потомпрошептала:

— Такая молодая.

Родион вынул пачку сигарет, потом положилназад в карман.

— К сожалению, смерть не всегда приходит застариками, — сказал он. — Тело можно будет скоро забрать, прозектор незадержит, у нас отличный специалист, выдадим вам все необходимые бумаги. Можетезаниматься похоронами. У Риммы, старшей медсестры, есть телефон ритуальнойслужбы, правда, платной, но цена божеская и в конторе у них порядок: один разотдадите оговоренную сумму и больше никому и ничего не должны. Да, и вещиЛукашиной заберите. Галя! Галя!

В кабинет заглянула отчаянно рыжая девушка,почти подросток.

— Слушаю, Родион Ильич, — почтительно сказалаона.

— Отведи… э…

— Дашу, — подсказала я.

— Отведи Дарью на склад и оформи там выдачу, —распорядился врач. — Простите, у меня профессорский обход.

Не успела я моргнуть, как удивительно юныйпрофессор ящерицей выскользнул в коридор.

— Вы родственница Фоменко? — с плохо скрытойжалостью поинтересовалась Галя. — Ой, он такой прикольный был, мы его тут всеполюбили.

— Нет, я знакомая Лукашиной.

Галя нахмурилась.

— Кого?

— Женщины, которую вчера привезли. Сэпилепсией.

— Ах вот оно что! — протянула Галя. —Пойдемте, склад в другом корпусе.

— Понимаете, я не имею права забирать ее вещи.

— Почему? — удивилась медсестра. — Там ничегоособенного: платье и туфли без каблука.

— Вы помните, во что были одеты больные припоступлении? — поразилась я.

Галя покачала головой.