Мунителло был француз итальянского происхождения и часто шутил, что его дед был одним из боссов сицилийской мафии. Он был очень горд тем, что был инструктором, и даже немного задирал нос. Он мечтал в один прекрасный день пойти во Второй парашютный полк Легиона и вступить в ряды самых элитных коммандос отряда разведчиков (CRAP).

Капрал Пайетт был самым молодым инструктором, но был лучшим спортсменом в взводе. В своей группе кроссы были самые длинными и скоростными, и физические упражнения, были как для олимпийских чемпионов. Так что если кто-то не выдерживал в третьей группе, во главе с сержантом Раза и его молодым капралом, уходил во вторую.

Вторая боевая группа была под командованием сержанта Вэбе, который был более умеренным в отношении физических нагрузок при занятиях спортом. Первая боевая группа, в которой я был, на данный момент, не имела командира, так как наш сержант был в отпуске, и на первых порах мы остались в распоряжении зама старшего сержанта Халиля, сержанта Рашиты, а в случае, если последний был занят, нас распределяли в другие две группы.

Нас построили и командир взвода начал объяснять наше разделении по парам. «Ваш напарник является неотъемленной частью вас и во время обучения, даже когда вы идете в туалет, вы должны быть вместе». Мы должны были понять, что одному в Легионе не выжить. Пара является наименьшей единицей боевой группы. «Если твой напарник погибнет, погибнешь и ты, потому что не будет никого за твоей спиной», продолжил старшина. «Работа по парам является наиболее важным, это то что вы должны узнать, в течение следующих четырех месяцев».

Пары были организованы так, что всегда один говорил по-французски, чтобы была возможность выучить партнера и помогать ему в освоении языка. Моим напарником был поляк Янчак. Могу сказать, что выбор был хорош — этот парень был не только умен, и быстро все воспринимал, он тоже был очень тихим, никогда не терял самообладание и мужество, и мы боролись с трудностями вместе. Все стояли смирно по парам, и командир продолжил свою речь:

— Мы одна семья, мы братья по оружию и судьбе! Ваши сержанты и капралы ваши — ваши старшие братья и вы должны осознать, что с сегодняшнего дня, их слово закон для вас! Вы добровольцы и никто не привел вас сюда силой! С этого момента вы должны забыть все ваши привычки на гражданке и обучение уже началось. Я оставляю вас в руки ваших сержантов.

Тогда старшина издал приказ:

— Четвертая рота под моим командованием, смирнооо! Остаетесь в распоряжении сержанта Раза.

— Принимаю роту под мое командование, к вашим приказам, господин старший сержант! — Раза сказал и тут же повернулся к нам. — Постройтесь в две колонны, нас ожидает вечерняя тренировка! Сегодня мы потеряли много, и нужно наверстать упущенное. За мной, бегом марш!

Мы пробежали несколько раз по ферме и Раза привел нас к ангару полном оборудования для бодибилдинга, турниками, перекладинами, и там было и три свисающих с потолка канаты, 6 м в длину.

— Вы видите эти канаты? — крикнул сержант. — Вы должны подняться до потолка только руками. Ну, первые три, поднимайтесь!

Мы начали висеть, напрягая мышцы, но было очевидно, что даже самым сильным не хватало сноровки. Некоторым удалось достичь почти до самого верха, но они оставили кусочки кожи на веревке. Один парень даже упал с двух метров на спину, но внизу был предусмотрительно насыпан песок, который очевидно и раньше смягчал подобные падения. Один Павлов, бывший капитан Советской Армии, справился без ошибок. Он поднимался с такой прытью, как будто в свое удовольствие, не уступая, в спортивном отношении, никому из инструкторов. После него двум парням удалось достичь до потолка, но было видно, что у них почти не было сил при спускании. Фудзисава также сумел подняться с первой попытки, но оцарапал палец при возвращении. Цибульский достиг вершины, но с последними силами при спускании рухнул и содрал ладони. Американец Форд начал довольно технично, достиг до середины веревки и вернулся в так же спокойно. Джеймс всегда выглядел как будто он был на летнем лагере. Я, в свою очередь, штурмовал канат, тем же глупым и самоуверенным способом, как и во время теста Купера в Обани, но очень быстро мои силы и уверенность испарились, и на четвертом метре я поскользнулся, оставляя кожу и кровь на канате.

— Ну, я вижу, что у вас достаточно желания достичь вершины, но вам не хватает сноровки — начал объяснять сержант Раза. — Я хочу, чтобы вы внимательно следили за движением не только рук, но и за взаимодействие с ногами, которые, не прикасаясь каната, могут подтолкнуть ваше тело вверх.

Темнокожий сержант снял берет и ремень, и налегке поднялся вверх, поднимая тело с правой рукой и толкая движением левой ноги. Выглядело, что ноги поднимались по невидимой лестнице. Когда он достиг потолка, повернулся к нам, говоря смотреть внимательно, и очень медленными движениями пошел вниз, соблюдая при этом координацию рук и ног.

— Теперь ваша очередь, по человеку на канат! — приказал снова сержант.

Кто-то из ребят попытался возразить, показывая окровавленные руки, но Раза только улыбнулся и указал на веревку, дав старт первым трем добровольцам. На этот раз ребята прошли всего два метра, но спускались вниз очень осторожно, стараясь не поскользнуться снова.

— Это гораздо лучше! — поощрил их Раза. — Вы начали думать и предусмотрели, что вам понадобятся сила и для спускания.

После того как мы сделали второй несчастный, но, безусловно, более внимательный опыт, капралы решили соревноваться, залезать два раза без передышки на шестиметровую высоту. Выиграл Паейтт, который решил примерить силы с Павловым, единственный из потенциальных легионеров, имевший реальный шанс против инструктора. В глазах молодого капрала был огонь в глазах и большое желание победить, в то время как бывший капитан Советской армии стоял с полным безразличием у каната. Старт был дан и соперники взлетели. При первом восхождении победил Пайетт, который коснулся потолка первым, но со своей великолепной техникой и спокойствием Павлов, стал победителем при втором восхождении, и соревнование закончилось вничью.

Мы очень гордились нашим представителем, и все приветствовали его громкими аплодисментами. Русский только кивнул, бормоча: «Ну что, все нормально». После того как окончили свой первый спортивный аперитив, нас выстроили в трусах с полотенцами в руках на лужайке перед душевой и дали нам 10 минут помыться. Было десять душев, а нас человек 50, и мы попытались сорганизоваться и встать в очередь по пяти душ на душ. Началось соревнование, а времени помыться почти не было. Только американец стоял в стороне от кучи-малы и ждал с олимпийским спокойствием, чтоб освободился душ. На первый взгляд он выглядел как мальчик, приехавший сюда на отдых, но он никогда не задерживал группу.

Настал небольшой беспорядок, но все же нам удалось с грехом пополам помыться и вовремя построиться перед кухней. Все ожидали войти и поесть, но сержант нам сказал, что до того нужно определить дежурных, которые подадут пищу, а затем почистят. Было составлено расписание и каждый день две пары отвечали за порядок на кухне и завтрак, обед и ужин. Так что, кроме обучения была и работа, мы все же не были на летнем лагере, а на военной подготовке и наиболее важным являлось усвоение коллективной жизни.