Александра кивнула. Действительно, с такой харизмой даже из РАО ЕС можно вышибить миллионы на храм. Или переключить разговор с нежелательных вопросов на темы столь пафосные, что только и останется кивнуть головой.

На лице Барона, обычно сероватом, как будто играли отсветы невидимой радуги.

— Ох, Соболюшки, до чего же странно! Вот уж не думали не гадали, во что вляпаемся! Даже поверить трудно!

— А никак нельзя не вляпываться и побыстрее отсюда убраться? — спросила Марина.

— Уже! — Барон пожал плечами. — Уже влипли по самое не балуйся, Маришенька. Так что теперь — только вброд. Чисто своими силами или вместе со всеми добрыми людьми — вот вопрос. Я лично предпочитаю второй вариант. Тем более что компания собралась опупенная. Чокнутые уфологи на пару с экзальтированными гринписовцами…

— Слушай, Барон, — морщась, точно зачерпнул из плова недоваренный перец, проговорил Соболь. — Я что-то так и не въехал, какая из одиннадцати гипотез тебе кажется самой вменяемой? Если отбросить…

— Я вас ненавижу, — тихо, с чувством сказала Марина. — Обоих! Стоите тут с таким видом, будто вас пригласили в ролевую игру по мотивам Дикого Запада, и вот вы наконец-то сможете себя проявить… В детстве не доиграли, идиоты! Неужели не понимаете, что всё это по-настоящему опасно?!

— Ну, Мариша, ты, конечно, где-то права, — примирительно сказал Барон. — Где-то мы не доиграли, конечно. Но ты же понимаешь: перестройка, перестрелка, перекличка… Я в бизнес, крутился как чёрт в рукомойнике, Соболь тоже семью кормил…

— Ненавижу! — бескомпромиссно повторила Марина. — Перестройка! Семью они кормили! Всегда виноватых найдёте! Да кому нужен твой грёбаный бизнес, если у тебя в итоге единственный сын без отца вырос и миру, похоже, вовсе доверять не обучен! Вроде спохватился, а подвернулась игрушка поинтереснее — и опять до Кирилла дела нет!

— Марина… — с упрёком сказал Соболь. — Ну что ты такое говоришь…

— Да ну вас совсем!..

Марина безнадёжно махнула рукой и, резко повернувшись на каблуках, пошла прочь.

Барон и Соболь смущённо переглянулись. Их молчаливый диалог легко прочитывался по выражению лиц.

«Ну, она сказала, ты это… не бери в голову…»

«Проехали. Пойдёшь за ней?»

«А что я скажу?»

«Это точно. Сказать нечего…»

«Пускай сама успокоится».

«Пускай. Верно. Тогда…»

Оставшись без помехи в лице женского элемента, мужчины придвинулись поближе друг к другу и заговорили. Тихо и заинтересованно…

— А я вот знаю, что это такое, — сказал Алле Виталик, который, как всегда, незаметно подслушивал разговоры взрослых. — Это страшные лесные орки, морские гоблины и горные тролли. И ещё у них есть предводитель, Волан де Морт, который хочет, чтобы во всём мире победило Зло. И вот все его ужасные силы надвигаются на посёлок Варсуга…

Алла сделала круглые глаза под очками. Получилось неожиданно похоже на Гарри Поттера из фильма. Виталик засмеялся.

— Тебе правда не страшно? — спросила Алла.

— Я только людей боюсь, — серьёзно ответил мальчик. — А троллей и гоблинов — ни капельки.

Алла удивилась, но ничего не спросила.

— А где Тинка? — помолчав, спросил Виталик. — Она вроде с тобой была…

— Мы с немцами разговаривали, — объяснила Алла. — Тина меня с собой потащила, потому что по-английски не очень… то есть совсем не… ну…

— У неё по английскому тройка, да и та с пересдачи, — подтвердил Виталик.

— Сначала я ей переводила, а потом они как-то приспособились и меня прогнали…

— Вот и меня тоже всегда… — ответил Виталик и пригорюнился.

Алла огляделась.

На крыльце ресторана, в тени резной крыши негромко, но очень прочувствованно ругались между собой уфологи.

Хильда с напускной ленью бродила кругом «буханки», припаркованной на обочине, что-то якобы вынюхивала и старательно не смотрела в сторону полуволка, который лежал, привалившись кудлатым боком к красному пожарному ящику с песком. Из раскрытой двери «Патриота» за обоими насторожённо наблюдал Монморанси.

Над морем собирались тяжёлые облака. Они ходили низко и деловито. Море дразнилось и высовывало им навстречу серые языки, обложенные белым налётом пены.

«Сама виновата, идиотка! — бранила себя Тина. — Надо было учить этот дурацкий английский!.. Но кто же знал?..»

Вальтер улыбался так, что хотелось взять его улыбку с собой, как сувенир, и поставить на полочку в серванте.

Алла переводила, не поднимая глаз и чуть заикаясь на первом слоге, но, впрочем, вполне уверенно.

Гюнтер старался говорить по-английски простыми словами, помогая себе и слушателям жестами, а Вальтер всё время сбивался на распространённые предложения. Тина с гордостью решила, что он вообще выглядит умнее, начитаннее и интеллигентнее своего товарища. Она именно так и подумала: «интеллигентнее» — и сама себе удивилась. С каких это пор её такое прикалывает?

— Вы любите ловить рыбу?

— Нет, мы не очень любим ловить рыбу.

— Должно быть, ваш дедушка любит…

— Нет, герр Золлингер тоже никогда не ловит… не ловил рыбу…

— Вот у нас в группе два шведа, — вмешался Вальтер. — Они настоящие рыболовы, без дураков — да! Они друзья с детства, много лет ездят в отпуск по разным странам и везде ловят рыбу, ведут тетрадки, всё записывают, взвешивают улов. Кто победит, тот и оплачивает следующую поездку. Говорят, шведы такие невозмутимые, но, когда доходит до рыбы, они очень азартные — да! А в остальном — нет! А ещё Тельма, женщина из Норвегии, она с ними…

В этом месте Алла сбилась, потеряв нить повествования, и Гюнтер дёрнул товарища за рукав. Вальтер, смешавшись, пробормотал «sorry», замолчал и улыбнулся Тине. Алла смотрела себе под ноги и улыбки не увидела.

— Но, если вы не ловите рыбу, почему же вы и дедушка приехали в это место? С этими людьми? Они все приехали сюда ловить рыбу.

— Да, мы не хотели ловить рыбу. Это есть наша загадка.

— Ваша загадка? Мы не понимаем.

— Если человек приезжает ловить рыбу, но не ловит рыбу, значит, он делает что-то другое. Это есть так?

— Значит, вы не собираетесь ловить рыбу?

Тина закатила глаза и заскрипела зубами от досады. Ей показалось, что от самого словосочетания «ловить рыбу», произнесённого на любом языке, у неё скоро начнёт расти чешуя.

— Алка, всё, хватит! — по-русски сказала она и обратилась к Вальтеру напрямую, тщательно подбирая английские слова. — Ты уже был осматривать христианскую церковь? Это есть памятник архитектуры. Я предлагаю тебе её осматривать вместе. Я не могу ещё говорить про «ловить рыбу». Это есть понятно для тебя?