Это были не пустые слова. Массовые убийства, учиняемые индейцами, были серьезной угрозой, с которой поселенцы вынуждены были считаться. Некоторые подобные эпизоды насилия были ничем не вызваны. Индейцы не мстили за причиненную им несправедливость, они просто участвовали в бандитских набегах и грабежах. В конце 1840-х гг. один путешественник, направлявшийся к северу от Мехико, рассказывал о регулярных набегах каманчей за предыдущие месяцы: «Более десяти тысяч голов лошадей и мулов уже были украдены, редко какая плантация или ранчо на приграничных территориях избежала посещения незваных гостей, и везде были убитые и взятые в плен».[82]

Только со временем и с развитием технологий западной цивилизации угроза набегов уменьшилась, а военное преимущество решительно переместилось на сторону поселенцев.

Так поселенцы сражались с индейцами, но и заключали с ними сделки, и подписывали совместные договоры, а иногда нарушали их. Наконец, они получили ту землю, которую хотели, а индейцы были вынуждены отступить и согласиться на денежные компенсации и резервации. К настоящему времени правительство Соединенных Штатов все еще пытается выплатить индейцам компенсации за нарушенные обещания и невыполненные соглашения. К сожалению, результатом стало появление большого числа индейцев, живущих за счет федерального правительства и зависящих от него. Многие индейцы сегодня живут в резервациях, не работая, на пособия из федерального бюджета. Я проехал на машине по резервации Пайн-ридж с Шамейн Белое Лицо. Мы видели полуразвалившиеся вагончики, в которых живут индейцы. В каждом поселке — много бродячих собак, при виде нас заходившихся громким лаем. Я видел на лицах индейцев, особенно молодых мужчин, ту же самую безнадежность, которую когда-то видел на лицах обитателей трущоб в Бомбее. «Жизнь здесь просто ужасная», — сказала мне Белое Лицо. Я спросил, доверяет ли она федеральному правительству. Она фыркнула: «Конечно нет! Посмотрите, что они сделали с моим народом. Обещая защищать вас, они затем вас уничтожают». Я спросил про программу доступного медицинского обслуживания, инициированную президентом Обамой. Ее единственным ответом было: «Приготовьтесь к худшему».

Поэтому, когда индейские лидеры, подобно Белому Лицу, говорят, что их народ обманывают, я знаю, что они имеют в виду. Индейцы заключили дурную сделку. И я не собираюсь утверждать, что она была выгодной. Тем не менее, надо ясно понимать, каковы альтернативы. Бессмысленно говорить: «Верните нам Манхэттен». Мы не можем вернуть индейцам Манхэттен, потому, что этот Манхэттен никогда не был их. Они продали за гроши участок земли, который на самом деле почти ничего не стоил. На нем другие люди возвели великий и славный город. Несправедливо требовать назад то, что вообще никогда вам не принадлежало. Затем вы говорите: «Верните наши Черные Холмы». Вы знаете, что в здешних недрах есть уран, другие полезные ископаемые, и теперь эта земля стоит целое состояние. Опять же, ни одно индейское племя не умело добывать уран и не знало, что с ним делать. Другие американцы принесли Черным Холмам добавочную ценность, выяснив, как извлечь хранящиеся в них ресурсы, но теперь индейцы хотят вернуть эту землю, чтобы воспользоваться тем, что узнали и сумели сделать другие. Индейцев обманули, нарушив договор, и они заслуживают справедливой компенсации. Однако, если суд просто вернет Черные Холмы, они получат гораздо больше, чем когда-то утратили. То же самое верно и для остальной Америки. Эта земля теперь не та, что была прежде, и требования вернуть землю, которую другие застроили, и ценность которой они приумножили, не справедливы. Это — грабеж.

Кажется, наилучшим выбором для индейцев стал бы такой: принять новую цивилизацию, принесенную в Америку европейцами, и воспользоваться преимуществами новых возможностей для процветания. Именно это обогатило жизнь огромного количества иммигрантов, волна за волной прибывавших на континент. Возможность ассимиляции была доступна индейцам в той же степени, в какой почти два столетия не была доступна чернокожим. Однако именно этот выбор коренные американцы отвергли с самого начала. Сегодня многие индейцы ассимилировались, некоторые племена получили выгоду от права содержать игорные заведения и даже сколотили огромные состояния, управляя казино. Но другие все еще влачат жалкую жизнь в резервациях, будучи психологически оторванными от Америки, которая рядом с ними. Эти люди предпочитают положение жертвы и получают удовольствие от борьбы, тратя большие усилия и требуя тех или иных компенсаций. Они делают это во имя своих предков, которые были храбрыми и находчивыми людьми. Но что бы подумали эти храбрые и находчивые предки, если бы могли увидеть, какую жизнь ведут современные коренные американцы?

«Диванному» активисту-прогрессисту легко осуждать Колумба. Я вижу печаль в глазах Шамейн Белое Лицо и чувствую соблазн согласиться с ней. Затем я спрашиваю себя: что бы произошло, если европейцы никогда не прибыли в Америку? Развили ли бы индейцы свою собственную современную цивилизацию? Последовали ли бы они образцу Запада? Или они продолжили жить, как прежде? И на что бы это было похоже? Думаю, это было бы похоже на жизнь, которую ведут современные аборигены Австралии или Папуа-Новой Гвинеи. По существу, они были бы подобны примитивным народам, о которых пишет журнал «National Geographic». Без западных одежды, медицины, технологий. Если бы я хотел сказать резко и грубовато, то упомянул бы гнилые зубы, высокий уровень младенческой смертности и низкую продолжительность жизни. Представьте людей, все еще живущих в жалких хижинах «типи» и охотящихся на животных ради пищи. Попробуйте жить так изо дня в день. Это было бы так же странно, как пытаться прыгать весь день, как лягушка. Коренные индейцы это знают, вот почему никто из них не ведет подобный образ жизни. Такая возможность у них есть — резервации очень велики. Если бы захотели, индейцы могли бы создать подобие своего первоначального образа жизни. Но они не хотят. Отказываясь это делать, они голосуют за свою настоящую жизнь, а не за жизнь предков. Но этот выбор сделан не без сожалений. За многие годы они перенесли великие страдания и никогда не перестанут скорбеть о наследстве Колумба. Несмотря на это, они не заинтересованы возвращаться в прежнюю жизнь и предпочитают жить в современной Америке, наслаждаясь плодами цивилизации, которую Колумб и его последователи принесли на этот континент.

Я бы хотел видеть, что Соединенные Штаты исчезли. Я бы хотел видеть, что они стали частью Мексики, частью огромной новой страны под управлением чикано.

Чарльз Труксильо, ученый и активист чикано

Несколько лет назад я стал свидетелем демонстрации в Южной Калифорнии. Участвовавшие в ней латиноамериканцы размахивали мексиканскими флагами. Определенно, эти американцы чувствовали больше симпатии к Мексике, чем к Соединенным Штатам. Сначала я удивился: почему американцы испытывают такие чувства? Если они хотели жить в Мексике, то спокойно могли бы туда переселиться. Мне не известно ни о каких ограничениях на границе, которые служили бы препятствием американцам, желающим переехать в Мексику. Затем я догадался, почему эти люди не уезжают. Они думают, что они уже живут в Мексике — той части Мексики, которая была незаконно захвачена и оккупирована Соединенными Штатами. Для многих американцев Американо-мексиканская война в середине девятнадцатого столетия — это дела давно минувших дней. Но также как для некоторых южан Гражданская война еще не закончилась, для этих испано-язычных американцев Американо-мексиканская война также еще не стала историей. В отличие от южан, которые, кажется, примирилась со своим поражением, латиноамериканцы хотят отменить условия договора Гваделупе-Идальго, согласно которому половина территории Мексики отошла Соединенным Штатам. Несмотря на это, эти люди не хотят снова стать мексиканцами. Скорее, они хотят создать новую страну, включающую север Мексики и юго-запад Соединенных Штатов — страну, которую они называют Ацтлан. «Ацтлан» — слово ацтекского языка, название легендарного места, где в далекие времена процветала империя великих ацтеков.