— Питер, похоже, у вас проблемы…

— Мигель! — рассердилась Анхела.

— Не знаю, где ты встретила этого парня, Анхела, но, по-моему, ему стоит научиться быть повежливее.

— Я непременно поставлю вас себе в пример, — едким тоном ответил Питер.

— И не ошибетесь. В любое время, когда Анхеле понадобиться помощь, она сможет найти ее в моем лице.

— Вы знаете, что невежливо разговаривать о присутствующем в третьем лице, — заметила Анхела, повернувшись лицом к обоим мужчинам.

— Я просто хочу дать понять, что поддерживаю тебя, — сказал Мигель.

Питер мог биться об заклад, что этот парень совершенно искренен. Когда он смотрел на девушку, в его глазах была только нежность.

— Ты меня не поддерживаешь, а только все портишь, — ответила она. — Если тебе так нужно устроить где-нибудь скандал, пожалуйста, делай это в другом месте, но не в доме моей мамы!

Девушка резко повернулась и ушла в гостиную.

Питер подумал, что Мигель отправится вслед за ней, но вместо этого испанец пробормотал:

— Она меня не так поняла. — Потом он обернулся к детективу и спросил: — А что вы, собственно говоря, тут делаете?

Питер пожал плечами.

— Я друг Анхелы.

— И все?

— Вы, случайно, не выступаете в роли ее приемного отца? — поинтересовался Питер, улыбаясь. Если Мигель воспримет это как шутку, можно будет найти с ним общий язык. — Хотите узнать, насколько чисты мои намерения?

Испанец сузил глаза.

— Я не в том настроении, чтобы играть в словесные игры!

У парня нет чувства юмора, подумал детектив. Хорошо, что Анхела с ним рассталась.

— А я не в том настроении, чтобы выслушивать угрозы. Я встречаюсь с Анхелой, и вам придется это пережить.

— Я — часть ее жизни, сеньор Канингхем. Я попросил Анхелу выйти за меня замуж. Поняли?

— Прекрасно понял, но я понял также, что ваша помолвка была разорвана. В настоящий момент я живу в ее доме, и, думаю, это имеет какое-то значение.

Мигель побледнел.

— Что?

— Если Фернандес вам еще не сообщила, мы живем вместе, Анхела и я. Поэтому вам придется привыкать ко мне, если хотите остаться частью жизни Анхелы.

— Живете… Живете вместе?

— Пожалуй, мне стоит пойти и положить себе еще паэльи.

Питер пошел в гостиную, чувствуя спиной потрясенный взгляд Мигеля.

— Анхела! — мягко позвал он, закрывая за собой стеклянные двери.

В столовой, среди родных, ее не было. В кухне две Джулии мыли посуду и судачили, Питера они не заметили. Он вышел в прихожую. Никого. Девушки не было ни в кабинете, ни в ванной. Даже в спальне матери, куда украдкой заглянул детектив, ее тоже не было. Оставалась комната для гостей.

— Анхела! — Через приоткрытую дверь был виден силуэт девушки, стоявшей у окна. — У тебя все в порядке?

— Почему мужчинам всегда надо утвердиться в своих правах? Это у них в генах заложено? — Ее голос был совершенно спокойным, но правая рука, висящая вдоль тела и сжатая в кулак, выдавала огромное напряжение.

— Послушай, извини, что причинил тебе боль. Мне показалось, что парня следует приструнить.

— Это не твоя забота.

— Ты его защищаешь? Что ж, два очка в его пользу.

— Это не игра, Питер, а всего лишь семейный ужин, — сказала девушка, обернувшись к нему. — Здесь нет победителей или проигравших. Здесь также нет реальных отношений. Отношений между нами. Между мной и тобой. Мы же притворяемся, помнишь?

Но бег адреналина в крови Питера во время спора с Мигелем не был притворством. И желание, охватывавшее его при виде Анхелы, тоже не было притворством. Запах ее духов опьянял его, заставляя забыть, где здесь реальность, а где вымысел.

Он глубоко вдохнул, наклонившись к девушке.

— От тебя хорошо пахнет.

— Не увиливай от ответа.

— Мы говорим о реальности и притворстве. То, что от тебя хорошо пахнет, реально. Видишь? Я понимаю разницу.

Он легко поцеловал девушку в шею.

— Перестань!

— Что перестать?

На вкус она была ничуть не хуже, чем на запах. Такая мягкая и нежная кожа… Неужели все ее тело такое же сладкое?

— Не помню… — Ее голос прозвучал и стих.

Девушка повернулась, ее губы прикоснулись к губам мужчины и раскрылись подобно цветку. Анхела издала тихий стон, который еще больше воспламенил Питера. Он притянул девушку к себе.

— Твои губы слаще меда, — сказал он и снова поцеловал ее.

Он ласкал ее язык своим, чувствуя, как желание, словно электрический ток, пробежало по всем его жилам, когда девушка ответила ему. Прикосновение ее бедер невероятно возбуждало его, и он прижал ладонь к ее спине.

Питер тонул в поцелуе, в ощущении гибкого тела Анхелы под руками. Девушка согнула одну ногу, словно хотела вскарабкаться по телу мужчины вверх, и он не смог противостоять искушению прикоснуться к ее бедру. Короткое платье. Нежная кожа.

Из его головы исчезли все мысли кроме желания соединить два тела в одно, единое. Так, чтобы ее кожа стала наконец частью его тела и он почувствовал полноту слияния.

Питер на ощупь нашел молнию и потянул ее вниз. Платье упало на пол.

Черное кружевное белье. Жажда, тяжелая и горячая, наполнила его вены. Девушка откинула голову назад, когда мужчина стал покрывать поцелуями ее шею, постепенно спускаясь вниз, к груди.

Интересно, подумал Питер, Анхела надела это белье для меня или она всегда носит сексуальное белье из шелка и кружев под обычной одеждой? Каждый из этих вариантов одинаково возбуждал его.

Пышные холмы кремового цвета поднимались из тонких черных кружев. Его язык проскользнул между ними, и Питер почувствовал, как горяча кожа девушки. Анхела задохнулась от наслаждения, и ее пальцы сильнее сжали его плечи. Значит, ей это нравится так же сильно, как и ему. Он покрыл поцелуями каждый сантиметр груди, открытой взгляду, растягивая удовольствие.

— Питер, — прошептала она. — Да.

Девушка повела плечами, и одна из бретелек лифчика упала вниз. Питер опустил чашечку и увидел темно-розовый сосок. Со стоном он коснулся его языком, почувствовав, как удовольствие дрожью пробежало по ее телу.

— Ты прекрасна, — прошептал он и коснулся сладкого бутона своими губами.

Он ласкал его, сосал и играл с ним языком.

Каким-то образом им удалось добраться до узкой кровати, где Питер встал на колени, притягивая девушку в свои объятия. Он не слышал ничего, кроме тихих неразборчивых звуков, издаваемых Анхелой, не чувствовал ничего, кроме нетерпеливого возбуждения и нежной плоти у него во рту, не видел ничего, кроме женщины, которую он желал с самого первого дня встречи. Питер взглянул на вторую чашечку лифчика и начал ласкать сосок прямо сквозь кружева. Анхела сильнее обняла его за плечи и начала выгибаться назад от удовольствия. Он ласкал ее грудь, вкладывая в это чувства, копившиеся все эти дни.