— Это я вижу. — Фурнаэль повернулся к воину справа и щелкнул пальцами. Тот извлек бутыль вина, вытащил зубами пробку и подал вино Фурнаэлю. — Глоток за удачу? — предложил он, и в голосе его прозвучал не столько вопрос, сколько приказание. — Жерр Фурнаэль желает тебе удачи, друг. — Тонко улыбнувшись и отерев губы лилового шелка платком, Фурнаэль протянул бутыль Карлу. — Прими.

По обычаю? В Эрене, выпив за удачу, непременно следовало назвать себя — не важно, были знакомы пьющие или нет. Обычно глотком за удачу обменивались путники на дорогах, причем предлагающий вино пил первым, показывая, что оно не отравлено.

То, что Фурнаэль предложил — приказал — выпить за удачу здесь, было необычно — а потому подозрительно. Как и то, что у его телохранителя оказалась под рукой бутылка.

Карл сделал большой глоток. Вино было густым, ароматным и крепким — и холодным как лед.

— Карл Куллинан благодарит вас, барон.

Улыбка Фурнаэля стала широкой.

— А я-то гадал, вы это или нет. Говорили, с вами целителъница Длани и еще один воин, из города Секкокъюз, — а не девочка-мелка и катардец.

Сикокус был родиной Уолтера. Значит, считалось, что Карл путешествует только с Дорией и Уолтером. Откуда следует, что их троицу видели у выгребной ямы, когда Карл освобождал Эллегона — или что некое заклятие помогло магам увидеть, что было там и тогда. Но как им удалось узнать про Нью-Джерси? Насколько знал Карл, Словотский нигде не поминал этого.

Возможно, Уолтер все же говорил об этом кому-то из местных, а тот рассказал кому-то еще о встрече с незнакомцем — и кто-то в Пандатавэе сумел-таки сложить два и два.. Мерзкое выходит уравнение. Слишком много неизвестных.

— За вашу голову назначена награда, друг Карл, — вот уже с год как, — проговорил Фурнаэль. — Похоже, вы очень нужны Пандатавэю.

Чак начал придвигаться к своему мечу; один из Фурнаэлевых воинов, рука на поясе у рукояти меча, преградил ему путь к дереву с вещами.

Даже если Фурнаэль и замышлял зло — делать что-либо сейчас было не время. Шансов не было никаких — учитывая, что рядом с Фурнаэлем стоял маг.

— Стой смирно, Чак, — сказал Карл. — Стой смирно. К вам это тоже относится. — Он повел ладонью, давая знак Тэннети и Фиалту не шевелиться. — Не думаю, что барон намерен востребовать награду.

Фурнаэль развел руками.

— Вас ищет Пандатавэй, друг Карл. А здесь Бим. И у нас не очень-то в чести Совет Гильдий. — Барон указал на стоящего рядом мага. — Саммис был мастером, дневал и ночевал в Великой библиотеке… Ныне своими Смертными Заклятиями он изводит вредителей огородов. Его вышвырнули из Гильдии, принудили бежать из Пандатавэя.

— Чем же он провинился — отдавал Заклятия бесплатно?

Фурнаэль наклонил голову набок, лоб его пошел морщинами.

— Как вы узнали? — Он пожал плечами. — Как бы там ни было, вам очень повезло, что наш князь не союзник Пандатавэя и не жаден до денег. — Рука его легла на меч. — Даже если вы такой мастер, как говорят, преимущество на нашей стороне.

— А вот это как посмотреть, барон, — раздался сверху, с балкона, голос Ахиры.

Вовремя. Карл вскинул взгляд. Рядом с Ахирой, вцепившись в запасной арбалет и целясь в одного из баронских телохранителей, стояла малышка Эйя.

Свой арбалет Ахира держал играючи; целился он не в Фурнаэля — в мага.

— Эйе самой не натянуть тетиву, но глаз воробью с шестидесяти шагов она выбьет.

Карл спрятал улыбку. Эйя, наверно, и попала бы в корову с пяти шагов — будь эта корова большой. Малышка старалась изо всех сил — но была абсолютно бесталанна в стрельбе.

— Да и сам я не такой уж плохой стрелок, — продолжал Ахира. — Обычно мы народ мирный. А вы?

Как всегда, Ахира выбрал цель точно. Попробуй только маг открыть рот, начни лишь он произносить заклятие — болт гнома войдет ему в спину прежде, чем первые слова слетят у него с языка.

Карл скрестил руки на груди.

— Так вы говорите, барон?..

Фурнаэль радушно улыбнулся.

— И снова — великолепно, сударь. Я говорю, что должен перекинуться словом с капитаном моей стражи: он не говорил мне о других, только о вас. А еще я говорю, что вы должны оказать мне честь и быть моим гостем, отобедав у меня в доме. Мы обедаем на закате. И… — Фурнаэль не договорил.

— И?..

— И, покуда вы не нарушаете никаких законов, не причиняете никому вреда и не оскорбляете моего князя, вам здесь ничего не грозит. По крайней мере в моем баронстве. Я даю вам в том мое слово, Карл Куллинан.

А если даже ты соберешься востребовать награду — трупом окажешься скорее всего ты, а не я. Карл колебался. Если им разбираться с Фурнаэлем — лучшего времени, возможно, не представится.

Но не может же он убивать любого, кто покажется ему опасным.

— Мы польщены, барон. И согласны.

Улыбка барона заставила Карлову ладонь дернуться в поисках обмотанной акульей кожей рукояти. Фурнаэль указал на ближайшего стражника.

— Хивар проводит вас ко двору. — И пошел прочь, второй воин и маг — следом.

— Что бы это значило? — спросил Чак. Мечевой пояс вновь охватывал его талию.

Карл пожал плечами:

— Думаю, барону интересно, что нам нужно. Что нужно мне. Кажется, освобождение Эллегона сделало из меня притчу во языцех. И еще — похоже, весть о том, чем мы нынче занимаемся, пока не достигла Бима.

— Да? И как мы этим воспользуемся?

— Посмотрим. — Карл повернулся к остальным. — Ну и что вы застыли? Тренировка не кончена. Эй, ты… Хивар, да? Не стой столбом, раздевайся и давай к нам.

Сидя на почетном месте в начале длинного дубового стола, Карл вытер рот и руки льняной салфеткой. А что нужно тебе, Жерр Фурнаэль? — думал он. Взяв обеими руками клин сладкого пирога, он откусил еще кусок. Ел он осторожно: темная начинка была обжигающе горяча.

— Должен признаться, я в затруднении, — проговорил Фурнаэль, толчком отодвигаясь от стола. — Никогда еще ни один гость не вставал от моего стола голодным. Но двое?.. — Он промокнул усы и углы рта шелковым платком, потом бросил его назад на колени, обернулся к одетому в белое слуге и ополоснул руки в поданной тем чаше. — Никогда бы не подумал, что такое возможно. — Он вытер руки полотенцем и жестом послал слугу вдоль стола — к Карлу, Фиалту, Тэннети и Эйе.

Карл размышлял, не взять ли еще пирога, но в конце концов решил: хватит. Так вкусно он не ел уже много месяцев, и переесть сейчас значило все испортить. Каковы бы ни были твои намерения, Жерр Фурнаэль, угощать ты умеешь.

— Без причины такое вряд ли могло бы случиться, барон. — Карлу поднесли чистую воду, и он смыл с пальцев мясную подливу и ягодные пятна. — Во всяком случае, мне трудно это представить.