— В бардачке есть влажные салфетки, на заднем сиденье лежит бутылка минеральной воды, можешь умыться.

— Прямо в машине? — Леонид вскинул голову и удивленно посмотрел на меня. — Может, остановимся где-нибудь?

— Не сейчас, у нас мало времени, поэтому нельзя терять ни секунды.

— Не понял, — тряхнул головой Смирнов. — Что значит у нас мало времени? Мы что, не домой едем?

— Конечно, нет, мы едем в Кошкино.

На часах начало второго ночи. За окном холодная осень, и ленивые снежинки медленно покрывают асфальт и высохшую траву. Впервые за этот год снег не таял, образуя первые пушистые сугробы. Чтобы не привлекать внимания скучающих гаишников на дороге, приходилось выдерживать среднюю скорость восемьдесят километров в час. Так что наша спешка больше походила на ночную прогулку.

— Зачем нам в Кошкино? — удивился Смирнов.

— Где-то там прячется Стеллаж.

— Где-то там, это где? Более конкретная информация есть?

— Он живет в загородном доме, во дворе бегают огромные псины, и у дома этого должна быть припаркована синяя «БМВ».

— Ты с ума сошла, в Кошкине полно частных домов. Нам дня не хватит, чтобы обойти все их в поисках нужного. У нас такой скудный перечень примет, мы попросту потеряем время и силы. — Смирнов отчаянно сопротивлялся ночной поездке в Кошкино, но моя молчаливая реакция на его резонные замечания заставила Леонида немного успокоиться и сменить тон на более мягкий. — Ты уверена, что это необходимо?

— Уверена, — кивнула я. — Подумай сам, что Болонов сделал в первую очередь после нашего экстренного побега?

— Надел штаны, полагаю.

— Он сообщил Стеллажу, что его разыскивают, и наш московский гость либо сменит место пребывания, либо подготовит нам радушную встречу, что более вероятно. Оба варианта нас не устраивают, поэтому надо опередить Стеллажа и нагрянуть неожиданно.

— Так если Болонов сообщил Стеллажу о нашем интересе к нему, он уже успел сбежать из дома и спрятаться.

— Я думаю, он не станет убегать. Ему ведь нужен ты, зачем тогда убегать? — Я посмотрела на Смирнова и улыбнулась. — Он предпочтет дождаться твоего визита и в два счета решить небольшую проблему, из-за которой никак не может уехать обратно в Москву.

— Меня, что ли, хлопнуть? — осторожно поинтересовался Смирнов.

— А ты догадливый.

Смирнов в задумчивости тер свой окровавленный нос влажной салфеткой.

— Но Болонов же не узнал меня, я ведь был в этом, в гриме, — спохватился Леонид.

— Болонов не узнал, но Стеллаж, наверное, не дурак, догадался, кто так настойчиво разыскивает его.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. — Кровь из носа продолжала капать, и Леонид запрокинул голову назад. — Зачем мы такие неподготовленные едем в лапы к этому Стеллажу? Чтобы он нас грохнул по-быстрому, и дело с концом?

Я молчала, а Леонид продолжал развивать свою мысль:

— Нет, ну я тебя, конечно, в чем-то поддерживаю. Есть в этом своя логика, нагрянуть неожиданно среди ночи, когда он нас, будем надеяться, не ждет. Но посмотри, на кого мы похожи. — Смирнов наклонился ко мне и ткнул пальцем в свой нос. — Лицо разбито, нога болит, ты вон вся грязная, куртку порвала. Какие из нас воины, пугала какие-то. Неужели нельзя сначала привести себя в порядок, а потом в спокойной обстановке разработать план действий?

— Некогда нам планы разрабатывать, — ответила я холодно. — А внешний вид — это ерунда. Мы, чай, не на праздник едем. Думаю, Стеллажу до нашего внешнего вида дела нет. Главное, что мы сохранили оружие, в нашем деле это основная деталь наряда, а порванная одежда — маленькое неудобство, которое можно легко устранить.

За разговорами мы подъехали к дороге, ведущей в поселок Кошкино. Тут я съехала на обочину, притормозила и выключила фары.

— Как твоя нога? — спросила я Смирнова, который уже принял новые правила игры и готовился к встрече со Стеллажом, вставляя патроны в обойму пистолета.

— Нормально.

— Давай прикинем, кто мог предоставить Стеллажу дом в этом поселке?

— Даже предположить не могу, — быстро ответил Леонид. — Тут полно домов, в любом из них он может жить.

— Давай рассуждать по-другому. Он приехал в Тарасов из Москвы и предпочел особо не светиться, от гостиницы отказался и устроился в загородном доме.

— Ну и…

— Здесь элитный поселок, люди солидные живут. Не думаешь же ты, что Стеллаж приехал в первый попавшийся городок и стал обходить все дома с вопросом, а можно ли у вас комнатку снять на пару недель?

— Ну, это глупо, конечно, — кивнул Смирнов, задумавшись. — Но я даже не знаю, знакомых у меня в этом Кошкине нет.

— Ладно. — Я снова завела машину и проехала пару метров вперед. — Будем ориентироваться на месте.

«Мерс» я решила оставить в отдалении от Кошкина. Разъезжать на машине по поселку было удобно, но небезопасно, поэтому я приглядела подходящий съезд с дороги и закатила машину в заросли колючих кустов. Мы с трудом выбрались из салона, натыкаясь на упругие ветки, Смирнов матерился, я закрывала лицо руками, прячась от острых шипов голого кустарника. Наконец-то мы добрались до дороги и направились к домам.

— Идти сможешь? — спросила я Леонида, глядя, как он хромает.

— Идти не смогу, но доковыляю как-нибудь.

— Ты можешь остаться в машине.

— С ума сошла. — Он раздраженно посмотрел на меня. — Я тебя одну не отпущу. Пошли.

В первую очередь мы обращали внимание на те дома, в окнах которых горел свет.

— Если Стеллажу уже позвонили и сообщили о нашем возможном визите, он вряд ли сможет спокойно спать.

— Но он может намеренно выключить свет, — резонно заметил Смирнов.

— Может, — кивнула я. — Поэтому помимо света будем обращать внимание на лай собак за забором.

Мы долго шли вдоль бесконечной вереницы разноцветных заборов элитных особняков. Когда была возможность заглянуть на территорию дома сквозь щели забора или витиеватые металлические калитки, я включала фонарик, внимательно вглядывалась во двор в поисках синей машины. Когда ограда не позволяла заглянуть за ее пределы, я осторожно скреблась в металлические ворота, желая спровоцировать собак, если таковые были. Несколько раз после подобных действий я слышала грозный лай за забором. В одном случае это был даже не лай, а раздраженное поскуливание, которое огромная собака вроде ротвейлера или дога вряд ли может издавать, разве что такса или пудель станут столь смешно надрывать свои связки.

— Эх, глупостями мы занимаемся, — вздыхал Смирнов. Я на его высказывания никак не реагировала, но Леониду, похоже, стало скучно вот так молча блуждать по ночной улице поселка Кошкино, и он стал разглагольствовать. — Хорошие тут дома, конечно. Прямо дворцы. Но жить в них очень неуютно. Вот, помню, у нас дача была, маленькая деревянная избушка, туалет во дворе, сарай забит всяким хламом. Зато рыбалка на речке отменная, воздух свежий, трава зеленая и ароматная. Не то что тут, камень на камне, и все за заборы прячутся друг от друга. Куда это годится!