От ужаса перехватило дыхание. За спиной – пропасть, сотни метров свободного полета, а внизу скорее всего смерть. Но Зоя держит его так крепко, будто собирается прыгнуть вместе с ним. Неужели она готова на такое? Или все-таки это еще не конец?

Душу Стилетто наполнила удивительная легкость, еще более звенящая и чудесная, чем та, что он ощутил, когда рабы умащивали его странной мазью. Внутри стало тепло и спокойно, будто туда проникло тепло от рук Зои. Нет, ничего плохого случиться не может. Я доверяю госпоже, я люблю ее, я принадлежу ей.

– Прыгай, – раздался мягкий голос рыжеволосой царицы. – И никогда не отпускай меня. Никогда.

Места сомнениям и страху больше не осталось. Стилетто смело сделал шаг назад и полетел вниз, сжимая в объятиях хрупкое тело прекрасной девушки. Ветер свистел в ушах, обжигал ледяными прикосновениями, и возникало чувство, будто это падение не закончится никогда. Крик восторга вырвался из груди мужчины и женщины одновременно. Они летели, как чайки над штормовыми волнами, и были счастливы.

Бирюзовые волны бились кудрявыми белыми головами о борта яхты, будто хотели подняться на палубу и припасть к точеным ножкам Пяти Цариц. Свежий ветерок, пахнущий солью, надувал парус, и судно резво бежало вперед, подставляя свои борта горячим пальцам Гелиоса. Невдалеке из искрящейся пучины Средиземного моря поднимались серые камни Стили, и, если приглядеться, среди них можно было заметить, как отсвечивают оконные стекла редких построек.

Безоблачное небо раскидывалось над головами пассажиров яхты необъятным голубым шатром, а сварливые чайки то и дело кричали друг на друга, смешивая свои голоса с плеском волн и посвистом озорного ветра. Погода была так хороша, вызывала на душе такой покой и негу, что даже на каменном лице мужчины, стоящего за штурвалом, нет-нет, да и появлялась тень улыбки. Стратос, как всегда бесстрастный и собранный, вел яхту Цариц, больше походя на статую, чем на живого человека. Однако черные глаза цепко следили за всем, что происходит вокруг, и, заглянув в них поглубже, сразу становилось понятно, что киприот знает куда больше тайн и секретов острова Цариц, чем можно было бы подумать.

Шезлонги Цариц были расставлены у Стратоса за спиной, и на четырех из них в расслабленных позах лежали самые красивые женщины на свете. Дамиана растянулась на спине, закинула руки за голову и прикрыла глаза под солнцезащитными очками. Похотливые пальцы дневного светила с вожделением оглаживали нежную кожу девушки, касаясь ее темных, налитых страстью сосков, полных губ, маленького черного треугольника между ногами. На теле брюнетки, как и на телах ее подруг, не было следов от плавок или завязок лифчика – их совершенные соблазнительные тела никогда не прятались под пуританскими лоскутами ткани.

Справа от Дамианы расположилась Ангелика. Она лежала на боку, опустив прекрасную белокурую головку на согнутую руку. Молодая женщина была все так же неотразима, в глазах все еще блестел огонек новизны, азарта и внутреннего огня, который появился у нее после ночи, проведенной со Стилетто, но сегодня к этому огоньку примешивался и едва различимый блеск ревности. Ангелика временами поглядывала на пустующий пятый шезлонг, и ее чувственные нежные губы чуть сжимались.

Галатея и София тоже подставляли свои точеные тела солнечным ласкам и перебрасывались иногда ленивыми фразами, потягивая коктейли с большим количеством льда. Татуировки на коже Софии в ярком дневном свете были особенно заметны, и пальцы сами так и тянулись прикоснуться к шипастому стеблю розы, склонившей свой цветок над влажным бутоном хозяйки. Тело девушки было гладким, как у младенца, без единого волоска, и это создавало убийственное сочетание невинности и разврата. Галатея с ленцой водила пальцами по внутренней стороне бедра подруги, иногда, как бы невзначай, задевая ее клитор. София сладко улыбалась этой шалости, но под ресницами у нее вспыхивал темный огонек.

– А куда Зоя запропастилась? – наконец спросила сероглазая царица, словив руку Галатеи и крепко ее сжав.

– Она на носу, госпожа, – ответил, не оборачиваясь, Стратос.

– Что она там делает?

Отвечать на этот риторический вопрос никто не стал, и в воздухе снова повисло лениво-блаженное молчание. Его слегка нарушало только участившееся дыхание Софии – она все еще прижимала ладонь Галатеи к своей промежности, чем та не преминула воспользоваться и пустила в ход пальцы. Но проникнуть во влажное лоно подруги ей не удалось, татуированная красавица вскочила с шезлонга, показала кончик языка и пошла на нос.

– Зоя! – позвала она.

Рыжая стояла на самом носу, держась за бакштаги: спина невероятно прямая, идеальные округлые ягодицы, изящные ноги танцовщицы и пламенная грива волос, рассыпавшаяся по плечам до самых лопаток.

– Ты куда пропала? – поинтересовалась София и невольно замерла, когда Зоя обернулась. «Малышка» была так хороша сегодня, что от нее невозможно было оторвать глаз. Она выглядела полностью перерожденной, обновленной и свежей, словно сама Геба подарила ей секрет вечной юности. На ее лице блуждало блаженное выражение, а кожа светилась нежностью. Даже самый недоверчивый человек, глядя на Зою, ни на минуту не усомнился бы в том, что она счастлива, – это лучистое сияние глаз невозможно было сыграть или вызвать усилием воли. Вчерашняя ночь полностью изменила рыжеволосую царицу, превратив ее… в богиню!

Да что же такого в этом татуированном греке, в конце концов?! После встречи с ним и Ангелика, и Зоя будто снова почувствовали вкус к жизни, обрели внутренний свет, переродились.

– Выглядишь просто чудесно, – с легкой ноткой зависти сказала София, приобняв подругу и чмокнув в щеку. Зоя улыбнулась и покраснела, от чего стала еще привлекательнее.

Вернувшись к остальным, девушки улеглись на шезлонги. Все взгляды были обращены к медноволосой прелестнице, но она делала вид, что не замечает этого, и, пряча хитрую усмешку, потягивала ледяной коктейль.

Полуденное солнце впивалось страстными поцелуями в обнаженные тела цариц, и жаркая нега заставляла кровь по жилам бежать все быстрее, усиливая напряжение. В конце концов София не выдержала и воскликнула:

– Ну, рассказывай уже! Ты опробовала свой вингсьют?

Зоя небрежно пожала плечами и улыбнулась еще шире. Но подруги были не намерены и дальше затягивать интригу. Татуированная красавица сделала страшные глаза и направила на молчунью обличающий перст:

– Говори уже! Мы видели из замка, как ты неслась с человеком к морю на своих огромных крыльях, как Дедал. Так что?

Бокал с легким стуком встал на столик, Зоя откинулась на спинку шезлонга, посмотрела прищуренными глазами на солнце, глубоко вздохнула и только потом ответила:

– Это был восторг. – Царицы поняли, что она унеслась воспоминаниями туда, в те бесконечные и такие короткие мгновения, когда они со Стилетто парили над морской пучиной, будто разрезая реальность на две половины. В одной были они, а в другой – весь остальной мир.