Теперь я уже что-то понимал в происходящем и догадался, что мы находимся в каком-то подобии финансового учреждения.

Пока Эдвардс очень тихо беседовал с местным «клерком» я постарался что-нибудь разузнать у Элизи об этом месте. Девочка знала немного. Из ее пояснения я понял, что это что-то сродни банка, налоговой, почты, нотариальной конторы и еще чего-то мною непонятого собранного в одном месте.

Странно, конечно, что каждый раз, как мы здесь оказываемся, тут нет никаких клиентов, при условии, что учреждение выполняет столько функций одновременно, ну, да ладно, это не самая большая странность данного мира.

Тем временем, сотрудник многопрофильного учреждения исчез за одной из незаметных, но явно крепких дверей, а Эдвардс повернулся к нам и, кивая вслед, удалившемуся пояснил, что поднят слишком серьезный вопрос.

Пришлось ждать, пока к нам не приплывет хищник посерьезнее. Но в итоге, мы сами проследовали к нему в гости.

Я подсознательно ожидал увидеть безвкусно роскошный интерьер кабинета банкира и по факту очень удивился.

Минимум мебели, хорошее освещение только над единственным в помещении простым добротным рабочим столом хозяина кабинета, твердые стулья с жесткими спинками, стоящие у стены справа от входной двери и обычный табурет за столом.

Здесь явно только и делали, что работали без сна и отдыха. И хозяин кабинета сразу же это продемонстрировал, взяв с веста в карьер.

Его монотонный монолог был безэмоционален и сух. Я не понял практически ничего и вынужден был полностью положиться на Эдвардса. Хотя, с другой стороны, даже знай я, о чем речь и имей свое мнение, что я смог бы сделать? Идти против решения единственного в этом мире гаранта моей относительно спокойной жизни? Бред.

В общем, пожилой и уверенный в себе человек вещал, Эдвардс то соглашался с ним, то возражал. Все это происходило практически без пауз и вообще без эмоций.

Потом нам принесли бумаги.

Тут я опять слегка удивился, потому, что первой свою подпись поставила Элизи, потом я. Дальше удивление только возросло, так как Эдвардс не только расписался последним, но и сделал это дважды, да еще и ставя при этом разные подписи.

- Да ладно! - усмехнулся я про себя. – В нем что, тоже уживаются два сознания?! А, если нет, то что могут значить две росписи? У него есть аналог нотариальной доверенности заключать договоры за кого-то еще, кроме себя? Тогда было бы логично, чтобы он, в качестве опекуна, расписывался за Элизи. Так нет, она это делает сама, да еще и первой…

Старик заметил мое недоумение и понял его как-то по-своему. Он с улыбкой стрельнул глазами в сторону Эдвардса и, определенно, уважительно пару раз кивнул головой.

Видимо, Пройдоха, как тот самый дядя, который самых честных правил, заставил-таки старого финансиста себя уважать.

Эдвардс вел себя сдержаннее, но, тоже явно был доволен заключенной сделкой.

В конце концов Пройдоха получил какую-то металлическую бляху, спрятал ее за пазуху, они со стариком пожали друг другу руки, и мы вышли на улицу.

Меня до последнего момента не покидало ощущение арбалетного болта, нацеленного мне точно в затылок.

Но стоило мне оказаться на улице, а двери – захлопнуться за моей спиной, как ощущение мгновенно пропало, а жизнь снова обрела свои привычные яркие краски.

Эдвардс тоже расцвел прямо на глазах. Быстрым шепотом он поведал нам, что наша затея показалась местному финансовому воротиле настолько авантюрной, что он согласился не настаивать на проценте от прибыли, а ограничился единоразовой выплатой. Правда, для этого пришлось взять кредит под драконовские проценты, но это не беда – если бизнес не пойдет, всегда можно будет продать меня в рабство.

Я настороженно покосился на лицо Пройдохи, пытаясь понять, какая доля правды присутствует в его шутке.

Но тот был весел и говорлив, как никогда.

Вот уж не думал, что он настолько любит деньги. Хотя, возможно, у него была какая-то великая цель, а деньги были лишь одним из инструментов ее достижения. Кто знает…

Потом мы пошли к резчику по дереву по дереву. Оказалось, что он когда-то умудрился задолжать Пройдохе услугу, и у последнего все никак не хватало фантазии придумать, как бы этот вечно полуголодный ремесленник мог бы с ним расплатиться.

Когда Эдвардс рассказал будущему исполнителю все детали своего заказа, тот не поверил своей удаче.

Даже, если сама работа резчика оплачиваться не будет, тот, наконец, хотя бы сможет сбыть давно запасенные и до сих пор ни кем не востребованные бруски редких пород деревьев.

- Ты же понимаешь, что за материал все равно платить придется? – заглядывая в глаза Эдвардсу, с мольбой в голосе воспрошал резчик.

- Я все понимаю, уважаемый, - соглашался с ним Пройдоха, - но ты зря все меряешь на деньги! У меня есть чудеснейшие рога и копыта!

- Ты режешь меня без ножа, Пройдоха! – почти истерически кричал ремесленник. – Никто не даст мне и черствой корки в обмен на самые расчудесные рога! Ты оглянись вокруг: никому не нужны красивые изделия!

- Да ты же сам не понимаешь своего счастья! – вполне искренне спорил с ним Эдвардс. – После моего заказа народ выстроится к тебе в очередь!

- Что толку мне с той очереди, если я не доживу до этого светлого дня?! – практически рыдал резчик. – Я не ел мяса уже три месяца! Я уже забыл, как выглядят птичьи яйца! А хлеб! Свежего хлеба я не видел с самого моего здесь появления!

Я смотрел на него и не мог поверить, что этот несчастный человек когда-то был уважаемым в определенных кругах магом.

- Он, правда, умел пользоваться Даром, а потом стал преступником? – все же уточнил я у Элизи, не особенно рассчитывая на ее осведомленность.

- Практически все ремесленники пребывают сюда на контрактной основе, - словно отвечая заученный урок, протараторила девочка, - многие из них, зарабатывают живые деньги здесь, а их жалование перечисляется родственникам или кредиторам.

Вот теперь все определенно вставало на свои места, и разворачивающаяся передо мной сцена уже не выглядела такой неуместной. Приглядевшись, я понял, что дела мастерового действительно давно идут из рук вон плохо. В мастерской все, кроме инструмента, выглядело на редкость убого.

Подойдя к Эдвардсу, я тронул его за локоть.

- Давай наймем его на год или около того? Пускай он выполняет заказы всех желающих, и получает от нас постоянную одинаковую плату. А мы будем