Он что, серьезно?

Я отрицательно покачала головой. Меньше всего мне хочется быть запертой в крепости и маяться от одиночества, когда другие развлекаются. Если честно, я боялась, что пернатый исполнит свою угрозу. Как ни крути, а я всего лишь недоученный маг. Он сильнее, он имеет право рисковать, а меня нужно беречь. С другой стороны, чем скорее я пройду Инициацию, тем лучше. Возможно, Шаксу удастся найти решение, как избавить нас от кровных уз. А если нет, эту проблему решит Испытание. Я очень на это надеюсь.

Я закончила заточку оружия и проверила остроту лезвия. На пальце остался тонкий неглубокий порез, из которого мгновенно выступила кровь. Я, не задумываясь, сунула палец в рот. Взгляд карателя проследил за моим действием и остановился на губах, что меня почему-то смутило.

В воздухе разлился аромат свежескошенной травы, и я мгновенно насторожилась. Подняв голову, я увидела приближающуюся к нам эльфийку. Шанар рядом со мной не изменил позы, но я почувствовала, как он напрягся.

– Я слышала, завтра идем в Бухту Мертвецов, – она не удостоила меня даже взглядом, но я чувствовала яд в её мурлыкающих интонациях. Её голос обволакивал, туманил разум. – Я иду с вами.

Райвен добродушно улыбнулся, но голос его был холодным и тихим.

– Нет, – отрезал он. Эльфийка бросила на меня уничтожающий взгляд, и я, собрав вещички, попыталась удалиться, дабы не мешать семейным разборкам. Не мое это дело. Но уйти мне не дали.

– Почему ей можно, а мне нельзя? – глаза златовласки метали молнии, и я мысленно порадовалась, что она не маг. Мне тоже было любопытно, почему она не может пойти с нами. Может, команда уже собрана? Так мало ли какие изменения могут произойти за ночь. Хотя, мне бы не хотелось, чтобы это чудо прикрывало мне спину. Я вообще к ней спиной поворачиваться не собираюсь, я не самоубийца. Может, пернатый руководствуется теми же соображениями? – Почему ты вообще её не убил?

Вот теперь мне действительно пора убираться. Наверное, это было грубо, но я подхватила ножны и погрузила начищенные доспехи на спину Малыша. Бросив влюбленной парочке пожелание спокойного сна, я потянула упирающегося волка за ошейник и вернулась в крепость. Надеюсь, моя сохнущая рубашка не пострадает в семейной перепалке.

Подойдя к дверям комнаты Шакса, я с сожалением вспомнила, что волка придется отозвать. Забрав броню, я опустилась на колени и обняла волка за шею.

– Завтра ты с нами не идешь, – шепнула я в пушистое ухо. – Отдыхай.

И, не глядя в горящие надеждой глаза, отпустила волка. Клочья густого тумана обволокли мои ноги и через миг развеялись. Вздохнув, я поежилась от холода и зашла в комнату. Орк уже спал. На столе тускло горела единственная свеча, оставленная, вероятно, для меня. Не стоило утруждаться, я же отлично вижу в темноте.

Сложив броню и оружие на единственный стул, я скинула накидку, жалея, что не захватила с собой походное одеяло. Орк, лежавший лицом к стене, повернулся и посмотрел на меня сонными глазами. Улыбнувшись, он подвинулся и приглашающе отогнул край одеяла. Я колебалась всего одно мгновение, затем проворно скользнула под одеяло. Шакс рукой подгреб меня поближе к себе так, что мой затылок уперся ему в грудь. Тепло так, уютно с ним. Почти как с Малышом. Я честно попыталась заснуть, но вопрос с эльфийкой не давал покоя до тех пор, пока в сознание не закралась смутная догадка.

– Шакс, – тихо позвала я.

Орк проворчал что-то нечленораздельное, но я поняла, что он не спит.

– А кто-нибудь, кроме тебя, знает о том, что меня связывает с Райвеном?

Шаман молчал довольно долго.

– Нет, – наконец, ответил он. – Никто не должен знать.

Я так и думала. А это значит, что если златовласка пойдет с нами, она попытается устроить какую-нибудь подлянку. Не знаю, почему она меня с первого взгляда невзлюбила, потому что повода для ревности у нее точно нет. Но, получается, пернатый снова меня спас.

Глава 17

Клауд Эллур-Атар. Один год назад

Проблемы начались раньше, чем я предполагал. Сидя в своей комнате и с головой погрузившись в историю исхода темных на Сумеречный Континент, я услышал за окнами подозрительный шум. Интересно, кто это? Рейн или это блондинистое чучело? Лениво поднявшись, я неторопливо направился вниз. В принципе, я мог бы не суетиться. В стенах Академии полно учителей и мастеров-наставников. Но, думаю, здесь мое вмешательство необходимо хотя бы чисто символически. Статус не позволяет мне остаться в стороне.

Спустившись во двор, я безошибочно направился к плотному кольцу кричащих болельщиков. При моем появлении толпа расступилась и притихла. Удовлетворенно ухмыльнувшись, и прошел внутрь, не понимая, почему на шум до сих пор не сбежались наставники.

По промерзшей земле катались два противника. От клубка доносилось яростное рычание, ругательства, проклятия и сдавленные стоны. Мое появление не произвело на них должного впечатления. Наверное, вид у меня был донельзя идиотский, когда в одном из противников я узнал Лелуша. Он с неистовой яростью молотил по ребрам растрепанное черноволосое чучело, слабо сопротивляющееся ударам и едва шевелящееся, придавленное к земле телом светлого.

Я невольно пожалел несчастного темного, еле живого после очередного града ударов. Схватив Лелуша за шкирку, я стащил его с противника и отшвырнул в сторону. Светлый с проклятиями метнулся обратно, но я вклинился между ним и его жертвой, валяющейся на земле безвольной сломанной куклой.

– Что здесь происходит? – рявкнул я, забыв о том, что должен оставаться холодным и равнодушным. Лелуш буркнул что-то невнятное, яростно сверкая глазами. Из разбитого носа текла кровь, порванное ухо повисло лоскутом, один глаз заплыл, налившись лиловым синяком.

Обернувшись ко второму драчуну, я сдавленно выругался. Рейн. Она лежала лицом вниз, но я все равно узнал эту густую черную гриву и тяжелый доспех с глубокой царапиной на левом набедреннике. Повернув девушку лицом к себе, я со свистом выдохнул. Ублюдок. Хотя, я сам виноват. Из-под плотно сомкнутых век сочилась кровь. Да что он с ней сделал?

Повернувшись к светлому, я хотел было размазать его ударом магии, но в последний момент сдержался. Он пришел в себя и с ужасом смотрел на обмякшее тело в моих руках. Подобравшись поближе, он заглянул ей в лицо и хрипло вскрикнул.

– Рейн? – тихий, полный боли шепот. – Рейн?

Я покачал