никто не хочет! — пожаловалась я своему игрушечному мишке, поставив локти на колени и подперев подбородок рукой. — Папенька всё твердит, что любая магия опасна, а мне бы только иллюзии в потолок запускать — ничему серьёзному в Академии меня не научат. Замуж мне надо! А я, может, мечтаю создавать что-то особенное! Ты только представь…

И принялась рассказывать о мечтах создавать иллюзии на самые знаменитые королевские праздники, радовать детей и взрослых, а может даже и организовать свою гильдию — гильдию Иллюзий! Да, наша магия не очень уважаемая, все ее считают бесполезной и бестолковой, но я то знаю на что способен мой дар! Я спокойно сижу у папеньки в кабинете притворившись мебелью, пока он обсуждает все свои финансовые дела с другими участниками гильдии. Если б он узнал, его схватил бы конечно удар, но ему это знать не надо. Я хочу поступить в Академию в этом году!

— Тебе тоже неинтересно? — вдруг надулась я, когда особо громкий всхрап медведя сбил меня с мысли. — Ну и ладно.

Вспомнился тот геройский юноша, который спас меня от разбойников и не пожелав даже назвать своё имя исчез, просто испарился. Уж как я просила папеньку разыскать этого смелого и красивого парня, но никто ничего не знал о нем. Вот бы его увидеть … какие же у него прекрасные глаза… Сердечко предательски забилось быстро быстро…

Я с тоской посмотрела в окно, сквозь которое лился бледный лунный свет, и загрустила ещё сильнее. Потыкав пальцем в пружинящий бок медведя и вздохнув, решила что поспать — это лучшее, что я могу сделать сегодня.

Солнечные лучи светили в глаза, щекотали нос и не давали спать. На самом деле эта несносная девчонка Мисси водила перышком под моим носом и будила свою «любимую госпожу».

— Мисси! У тебя есть совесть! Я ещё сплю и хочу продолжать спать! — заворчала я.

— Но любимая госпожа, — захлопала ресницами служанка, — уже утро и скоро все будут спускаться к завтраку, а вы если снова опоздаете или явитесь не собранной, ваши папенька и маменька будут сердится и меня уволят, а мне кормить сестёр и братьев!!!Ой не губите любимая госпожааааааа…, — делано запричитала чертовка, вот знает что я это терпеть не могу и сердце у меня мягкое.

— Иду, иду уже! Только молчи! Где этот ненавистный корсет с платьем?? — усилием воли поднявшись с кровати босыми ногами пошлепала к изящному столику, на котором расторопная Мисси уже давно все приготовила для умывания. Я же продолжала ворчать:

— Вот нет у нас в роду дворян, одни купцы да торговцы, так зачем утром корсет?? Пусть аристократки страдают, я то за что? И вообще, утром не одевают корсеты сколько раз я пыталась это донести до маменьки, только утренние платья!!! — уже повышая голос все больше распаляясь.

— Тихо вы бы говорили, любимая госпожа! А то ваша маменька услышит! А ещё она тому проходимцу учителю этикета кучу золотых заплатила! Ну тихо, ну прошу вас госпожа, ну помаетесь всего то с часик, — как маленькую уговаривала она меня, — а потом забежите на кухню под вашей этой магией и спокойно позавтракаете.

***

Затянув на мне ненавистный корсет, Мисси облегченно вздохнула и начала подталкивать меня к выходу из комнаты, видимо для ускорения, вот же досталась мне горничная, как будто я не хозяйка, а одна из ее младших непоседливых сестёр, которых у неё трое! А может так и надо, иначе я б вообще никуда не ходила, спала бы ещё.

Завтрак проходил в малой столовой, почти идиллия и домашняя атмосфера, если б не одно но! Отец желает выдать меня замуж, при чем как будто вот клином свет сошёлся на его желании титула и моего личного счастья, которое он почему то видел с приставкой как минимум баронесса. Ну есть такая мечта у отца, почему я должна ее исполнять?

— Доченька, ты пойми, титул в нашем мире это все, я умру но буду спокоен, что ты мое единственное счастье и сокровище пристроена в этой жизни и никто не сможет тебя обидеть, благородных и титулованных ценит сам король, а хорошее приданое и деньги папа даст, твой папа неприлично богат, — усмехнувшись в бороду начал он меня уговаривать на днях в своём кабинете, куда я имела неосторожность прийти со своими мечтами и уговорами об Академии. И ничего что моему папеньке всего пятьдесят, он прекрасно выглядит и последний магический осмотр целителя показал, что абсолютно здоров! Его неуемная натура требовала жажды деятельности и желания возвести замок, но не имея титула естественно это было невозможно. Мой отец происходил из рода мелких торговцев и купцов, но только ему удалось настолько увеличить капитал и возвысить семейное дело по торговле редкими травами и специями, что получил статус главы купеческой гильдии и пожизненный патент на поставки к королевскому двору. Вот с этого начались грезы папеньки о титуле и приглашениях на приемы во дворце.

Я единственная у родителей, был бы у меня брат, все проблемы решились бы сразу, а так отдувайся теперь за все: и папины мечты и за несуществующего наследника!

Маменька сидела за столом затянутая в корсет и застывшая словно фарфоровая статуэтка, а папенька как и положено во главе. Какая красивая пара, невольно залюбовалась на минуту своими родителями, и женились то по любви в молодости, вон как ручку то маменьки держит культурно и приятности какие то шепчет на ушко, словно и не было между ними прожитых лет. Если замуж то только по взаимности и после Академии!!! Даже ногой мысленно топнула, но это мысленно. Пройдя к столу поприветствовала родителей легким книксеном и улыбнувшись пожелала доброго утра.

— О, я вижу у тебя хорошее настроение дочь моя! Я постараюсь поднять тебе его ещё больше! — произнес отец добродушно улыбнувшись. Ох, не нравится мне это начало, ну а может … Сердце как воробей забилось в ожидании. Покрутив край усов и огладив бороду Батюшка продолжил как приговор:

— Радуйся, тобой заинтересовался сам граф Немес! Скоро он возвращается с Драконьей Балки и готов к рассмотрению твоей кандидатуры к знакомству с его наследником. Его сын достиг брачного возраста с наследуемым титулом!

Я изменилась в лице, губы предательски дрогнули, собрав последние остатки самообладания произнесла:

— Папочка, но ты же сказал ему, что я пока не желаю замужества?

Улыбаться глава семьи перестал, взгляд тёмных глаз налился тяжестью. Знаю я этот взгляд, считай начало бури, ох…

— Что значит не желаешь? — таким тоном батюшка обычно увольнял работников, — Все девушки твоего