– Это ничего не меняет. – Он сразу отстранился, в мгновение ока переместившись на несколько шагов. – Мы должны быть друзьями. Или, по крайней мере, терпеть друг друга, так чтобы ты не уничтожала хороший фастфуд, как только я открываю рот.

Сейчас передо мной предстал совсем другой Рот. Не тот парень, которого я знала несколько недель назад, с которым мне было так хорошо. Вопрос сорвался с моих губ, прежде чем я успела сдержать его.

– Я что-то значила для тебя?

– Неважно, – ровным голосом произнес Рот, ступив на лестницу. Он остановился, схватившись за проржавевшие перила. – Это никогда не было важно, Лейла.

Мне потребовалось много усилий, чтобы выбросить из головы все, что сказал Рот, и дотянуть до конца дня. Я так и не поняла, что он имел в виду, но заставила себя отказаться от попыток понять. На уроках я разрывалась между желаниями найти Рота, сделать с его лицом то же, что с гамбургером, и просто поглазеть на него.

Нелегко все-таки быть девушкой.

Я вышла из школы и доплелась до перекрестка. При виде старенькой «Импалы» усталая улыбка расползлась по моему лицу. Я и забыла, что пригласила Зейна на ужин, и, пока выясняла отношения с Ротом, мне было недосуг задаваться вопросом, почему он согласился потусить с нами.

Это такая редкость.

Решив на пару часов забыть о коварном демоне, я открыла дверцу и скользнула на пассажирское сиденье. Улыбнувшись, я бросила сумку назад.

– Привет, – сказала я.

Зейн усмехнулся. Он так низко натянул бейсболку, что она скрывала верхнюю часть его лица. Некоторые ребята не умеют носить бейсболки, но это не касалось Зейна, на нем они смотрелись классно.

– Куда мы едем?

– В «Маленькую Италию», это в паре кварталов отсюда.

– Круто. – Он поправил боковое зеркало и через несколько секунд тронулся с места.

– Спасибо, что приехал, – сказала я, откидываясь назад. – Я была удивлена, что ты согласился.

– И напрасно. Я хотел приехать. – Он убрал выбившуюся прядь волос. – Как дела в школе?

Я повернула голову, изучая его мужественный профиль.

– Ничего такого, о чем бы мне сейчас хотелось поговорить. – Поделись я с ним своими подозрениями насчет Лилин, неминуемо пришлось бы рассказать и про Рота, а я хотела насладиться нашей маленькой вылазкой. – Давай потом, когда поедим?

Он взглянул на меня и затих на мгновение.

– Мне пора волноваться?

– Нет. – Мне нравилось, как торчат из-под бейсболки завитки его волос. – Чем сегодня занимался?

– Спал. – Он рассмеялся, проезжая мимо закусочной в поисках парковочного гаража. – Ночь выдалась скучная. Улицы словно вымерли. От ночного безделья на следующий день я себя чувствую разбитым.

– Не странно ли такое затишье? – Я подумала о Лилин.

– Пока трудно сказать. Посмотрим. – Отыскав место на первом уровне паркинга – невероятное везение! – он заглушил мотор и повернулся ко мне, вытаскивая ключи из замка зажигания. – Сиди смирно, – предупредил он, и я повиновалась, больше из любопытства. Он протянул руку и нежно провел большим пальцем по моей нижней губе. – Какая-то ворсинка попала… думаю, что…

Его слова утонули в рваном вздохе. Я не сразу поняла, чем он вызван, что я такого сделала, но постепенно до меня дошло, что происходит. Я почувствовала мучительную боль, скручивающую внутренности тугим узлом; увидела, как расширились его зрачки и заблестели голубые глаза, как резко поднялась грудь; ощутила соленый привкус грубоватой кожи, когда мой язык скользнул по шероховатой подушечке его большого пальца.

О боже.

Боже правый.

Я лизнула его палец. Именно что лизнула.

И мое тело откликнулось на этот абсолютно запретный вкус его кожи. Мои груди налились тяжестью, и меня обдало жаркой волной. Он не отстранился. Напротив, будто рвался вперед, нависая над коробкой передач, что разделяла нас.

Кровь бушевала во мне по двум очень разным причинам, и я дернулась назад, разрывая контакт. Мои щеки горели – да все тело было в огне. Я не могла сообразить, что сказать и как вести себя дальше. Зейн уставился на меня, его грудь вздымалась и опускалась от прерывистого дыхания. Я не знала, о чем он думает. И не хотела знать.

Чувство стыда укротило огненную лаву, что растекалась во мне. Черт возьми, что на меня нашло? Задыхаясь от духоты и замкнутого пространства, я быстро отстегнула ремень безопасности и почти кубарем выкатилась из машины.

Глаза щипало. Да разве я смогу высидеть этот чертов ужин после того, что наделала? Лучше поймать такси, или идти домой пешком, или бежать на Аляску, или зашить себе рот…

Я обогнула «Импалу», когда Зейн вдруг оказался прямо передо мной. Бейсболка повернута козырьком назад, глаза широко распахнуты. Что и говорить, он наверняка думает, что я сумасшедшая. Я и есть сумасшедшая. Как последняя трусиха, я метнулась в сторону, чтобы обойти его. Он преградил мне путь, положив руки на мои плечи.

– Эй, – мягко произнес он. – Куда это ты бежишь?

– Я не знаю. – Горло сдавило так, что я не могла дышать. Что, если у меня аллергия на его кожу? Звучит глупо, конечно. Возможно, это обычный приступ паники. – Нам надо идти. Сейчас. Или можем поехать домой, если хочешь. Я все пойму, и мне так…

– Послушай, не надо ничего говорить. – Его пальцы впились в мои плечи. – Все в порядке. Все хорошо.

– Нет, неправда. – Мой голос дрогнул. – Я…

– Все очень хорошо. – Он привлек меня к себе и, встретив мое сопротивление, потянул сильнее. Я уткнулась ему в грудь и вдохнула его свежий аромат. – Послушай, ты пережила сильнейший стресс, и вообще кругом какое-то сумасшествие.

Все верно, но это совершенно не повод лизать чей-то палец. Я зажмурилась, когда он крепко обнял меня. Опустив голову, он уткнулся подбородком в мою макушку. Только Зейн мог быть таким чутким. Иногда он казался чересчур идеальным.

А я навечно останусь девушкой со странностями.

– Сама не знаю, что со мной. – Мой голос прозвучал глухо. – Я даже не понимала, что делаю, пока… ну, ты сам знаешь. И мне очень стыдно.

– Стоп. – Он покачал меня в своих объятиях, успокаивая. – Это не было…

Я чуть отстранилась, осмелившись взглянуть на него.

– Это не было что? Грубо? Ты бы наверняка предпочел, чтобы я не…

– Откуда тебе знать мои предпочтения? – Он произнес это вовсе не пренебрежительно. Скорее, констатировал факт.

Я искала в его лице ответ на вопрос, задать который пока была не готова, да и не хотела. Наши глаза встретились, и я опустила ресницы. Он накрыл ладонью мою щеку, и меня затопило нежностью, к которой примешивалось еще более глубокое и сильное чувство.