пошёл за шлангом, чтобы закачать пену и убедиться, что ничего не загорится вновь, Тимофей проверил комнату на наличие очагов возгорания.

Огонь прошёл через одну стену, и, насколько он мог судить, была повреждена ванная. Необходимо осмотреть потолок. Он сказал Ольге Марковне, чтобы она переселила всех, кто спал в комнате наверху. По крайней мере, до тех пор, пока кто-нибудь не сможет как следует обследовать помещение.

Быстро нанесли слой пены, и всё было готово. Они сняли и положили шлемы в машину, Тимофей расстегнул куртку, чтобы воздух охладил его влажную от пота кожу. Рубашка оказалась практически насквозь мокрой. Ему нужно было контролировать себя. Приближалось ещё большее пламя, и он не мог позволить себе паниковать, когда оно разгорится.

Пожарные дошли до конца подъездной дорожки, чтобы поговорить с Ольгой Марковной. У неё на глазах стояли слезы. Тимофей надеялся, что Юмкин знает, что сказать. Он не очень хорошо реагировал на эмоциональных женщин.

— Спасибо, большое спасибо. Вам обоим. Я знаю, что всё испортила, — женщина обняла каждого, и Тимофей изо всех сил старался не напрягаться. Обычно это не входило в его обязанности.

К Ольге Марковне присоединилась женщина моложе с мальчиком лет десяьти. Пристально посмотрев на сыщика, она сказала:

— Я тоже вам очень благодарна, что приехали так… Боже мой. Разве ты не Тимофей Соболев?

В груди снова защемило. На этот раз ничего общего с пожаром, всё связано с тем, кем он был в этом городе. Без вариантов.

— Да, — ответил сыщик и приготовился к другой реакции.

— Я Эмма, Эмма Бобкова. Мой сын, Федя, — она потискала мальчика, — берёт уроки игры на фортепиано у тёти Вики. Она сказала, что ты приедешь в город. Я училась в одном классе с Николаем, так что ты меня, наверное, не помнишь.

— Извините, нет.

— Я была так влюблена в твоего брата. Наверное, мы все были влюблены, но он смотрел только на Лизу. Я слышала, что ты боролся с пожарами, когда служил в армии. Здорово, что ты приехал помочь дяде Марату. Он, наверное, рад, что ты здесь. Извините. Я что-то заболталась, — пока она говорила, Тимофей кивал в нужных, как он надеялся, местах. Сколько ещё ему нужно стоять здесь?

— Простите, но нам пора ехать.

— Да-да, конечно.

— А потом сходите и купите огнетушитель.

— Простите! Я такая глупая, — засмеялась Ольга Марковна.

Тимофей не знал, что ответить. Он надеялся, что улыбка, которую попытался изобразить, не выглядит такой принуждённой, как ему казалось. Он всё ещё был на взводе от излишнего адреналина.

— Похоже, ближайшие несколько дней нам придётся питаться в «Пельменной», — сказала Эмма со вздохом.

Федя подскочил от этой новости и спросил:

— А пиццу сегодня можно?

Не дождавшись ответа, Тимофей и Леонид Алексеевич направились к пожарной машине. Когда последние шланги были уложены, их прервали дети. Они оживлённо говорили между собой, явно обсуждая что-то важное, и наконец Федя спросил:

— А можно… можно нам посмотреть машину, пока вы не уехали?

Тимофей попал в прошлое, в тот день, когда он и его братья познакомились с дядей Маратом. Тимофей, Николай и Никита скучали. Отца не было уже больше года, мать слишком занята работой или выпивкой, чтобы уделять внимание детям. Они играли на заднем дворе, бросали спички в сарай и смотрели, как старое дерево и трава на секунду вспыхивают, а потом гаснут. Не заметили, как что-то загорелось, пока пламя не охватило небольшое строение. Пока Тимофей и с братьями спорили и ругались, что делать, один из соседей вызвал пожарных.

Дядя Марат приехал один на маленькой пожарной машине, которая была у города. Как и сегодня, пламя потушили быстро, но не это было самое страшное. Они стояли и ждали, когда дядя Марат скажет, что звонит в районную администрацию, так как узнал, что матери нет дома, и дети не знают, когда она появится. Вместо этого он погрузил их в машину, отвёз на станцию, затем сел в свой автомобиль привёз к себе домой на ужин. Перед отъездом Никита попросил показать ему пожарную машину — «Урал-375», и дядя Марат согласился.

Этот пожар спас жизнь Тимофею.

— Пожалуйста, — сказал тихий голос, возвращая его в настоящее.

— Конечно, — сказал Тимофей, когда Леонид Алексеевич кивнул. Они обошли вокруг двигателя, отвечая на вопросы мальчиков и давая им потрогать и даже надеть снаряжение. Сыщик не мог не улыбнуться, глядя на то, как глупо выглядят дети в надвинутых на глаза шлемах. Их смех и энтузиазм сняли напряжение в теле Тимофея, и к тому времени, когда они с Юмкиным отправились обратно на станцию, он был уже более спокоен.

— Похоже, я не буду выглядеть, как профессионал, — сказал Тимофей, глядя на свою помятую и влажную одежду, когда они въехали в гараж станции. — В этих куртках жарче, чем я думал.

— У нас есть запасные футболки в одном из шкафов, если захочешь переодеться перед встречей.

— Спасибо. Это избавит меня от необходимости идти домой.

Тимофей нашёл футболку и направился в ванную. Снял поло, намочил его в раковине и провёл по груди и рукам, чтобы охладить кожу. Побрызгав на лицо холодной водой, осмелился взглянуть в зеркало. Может быть, был немного бледен, но никто об этом не узнал.

За два дня он пережил встречу с Ириной, поцелуй с ней и свой первый пожар. Теперь ему предстояло пережить кое-что похуже. Встречу с местными жителями.

Глава 25

День у Ирины сложился на удивление удачно, учитывая его эмоциональное начало. Она не снимала браслет, хотя это было непрактично с точки зрения работы. Видя его, женщина улыбалась, а ей это было необходимо. Сообщения от друзей тоже помогали. Когда закончились занятия, она проверила телефон и обнаружила начало группового сообщения от Жени, Арины и Лизы.

«Как дела у Тимофея?» — написала Женя.

Ирина удивилась, что подруги терпеливо ждали больше суток, прежде чем спросить.

«Да, как ему живётся вблизи тебя?» — игриво добавила Арина.

Ирина уже собиралась ответить, что на самом деле они не живут