Уилл поспешно съехал с камней и кинулся будить остальных.

Мерный гул уже не замирал вместе с порывами ветра. Он делался все громче и отчетливее. Уилл, Хорас и Ивэнлин, согнувшись в три погибели, спрятались в кустах, прислушиваясь к звуку.

– Подайтесь чуть назад, – посоветовал Уилл. Сам он был невидим благодаря плащу.

Однако его спутников могли заметить. Те неохотно попятились, забравшись в самую гущу кустов. Хорасу было интересно, Ивэнлин же побледнела от страха.

Опасаясь, что ночные пришельцы могли послать вперед дозорных, Уилл поспешно свернул лагерь, уничтожив малейшие следы их пребывания. Животных он увел метров за сто прочь от дороги, в скалы. Там же сложил походное снаряжение.

– Кто это такие? – выдохнул Хорас, пока мерное уханье продолжало нарастать.

Уилл предположил, что они уже у ближайшего поворота, в какой-нибудь сотне метров.

– Неужто не знаешь? – севшим от ужаса голосом выговорила Ивэнлин. – Это уорголы.

Уилл и Хорас пораженно на нее посмотрели.

– Уорголы? А ты откуда знаешь? – спросил Уилл.

– Слышала раньше, – чуть слышно произнесла она, закусив губу. – Они ухают, когда маршируют.

Уилл нахмурился. Те четверо уорголов, которых они с Холтом выслеживали, ничего подобного не делали. Но тут он сообразил, что в тот раз уорголы сами выслеживали добычу. Краем глаза Уилл уловил движение у поворота дороги.

– Пригнитесь! – шикнул он поспешно на них. – Спрячьте лица!

Хорас и Ивэнлин оба уткнулись в песок. Уилл пониже приспустил капюшон, потом поплотнее завернулся в плащ.

Теперь он слышал: в этом странном пении была своя закономерность, диктующая счет, чтобы уорголы попадали в ногу, подобно тому как сержант командует «левой! левой!» пешим ратникам.

Уилл насчитал тридцать уорголов – огромных, коренасто сложенных особей, одетых в темные куртки, усаженные металлическими шипами, и штаны до колен из того же грубого материала. Они двигались быстрым шагом и пели свою странную песню без слов – это был просто-напросто набор отрывистых звуков.

Все они были вооружены разномастным оружием – короткими копьями, молотами и боевыми секирами, – которое держали наизготовку.

Рассмотреть их морды Уилл пока что не мог. Они были построены в две шеренги. И тут юноша рассмотрел, что они вели пленников.

Отряд приблизился, и теперь он видел, что пленники – человек десять – ковыляли, отчаянно пытаясь поспеть за уорголами. Уилл признал в них кельтов – кельтов-рудокопов, судя по кожаным фартукам и плотно прилегавшим к голове шапочкам. Они были на последнем издыхании, уорголы подгоняли их хлыстами.

Монотонное пение становилось громче.

– Что там творится, – шепотом поинтересовался Хорас, и в этот момент Уилл готов был его придушить.

– Тихо! Ни слова! – прошипел он.

Уорголы были уже совсем рядом, можно было рассмотреть их морды. По телу Уилла побежали мурашки, когда он увидел их страшные рыла с широким мясистым носом, низким лбом и маленькими свирепыми глазками, в которых загорался красный огонек каждый раз, когда эти чудовища хлестали пленников. Один из уорголов с рычанием накинулся на споткнувшегося кельта и открыл свою пасть, блеснули желтые клыки… Уиллу захотелось съежиться еще больше. Но он знал, что малейшее движение может выдать их. Он должен был довериться способности плаща скрывать его от чужих глаз. Уилл хотел зажмуриться, чтобы не видеть этих ужасов, но не мог. Словно зачарованный, он продолжал наблюдать за происходящим.

И тут один из рудокопов подвернул ногу. Почувствовав удар хлыста, он споткнулся, покачнулся и рухнул на землю, увлекая за собой пленников с двух сторон от себя. Только тут Уилл заметил, что все они были связаны между собой толстым шнуром из сыромятной кожи.

Колонна смешалась и остановилась. Мерный ритм песни распался, послышалось рычание уорголов. Двое пленников, свалившихся вместе с первым, под градом ударом, которыми их осыпали уорголы, с трудом поднимались на ноги. Виновник суматохи продолжал неподвижно лежать, сколько ни лютовал хлеставший его уоргол, к которому вскоре присоединился еще один. Он принялся избивать лежащего тяжелым, со стальной пяткой, древком копья. Рудокоп так и не шелохнулся. Уилл, который в молчаливом ужасе наблюдал за всем этим, понял, что кельт мертв. В конце концов, это поняли и уорголы. Раздалась нечленораздельная команда одного из них – наверное, вожака, – и двое уорголов, прекратив увечить тело рудокопа, обрезали путы, связывавшие его с основной веревкой. Затем, подхватив безвольное тело, они швырнули его в придорожные заросли – как раз туда, где нашли себе убежище Уилл, Хорас и Ивэнлин.

Тело рухнуло в кустарник у самой дороги, и Уилл уловил слабый вскрик ужаса, который издала Ивэнлин. Больше она вынести не могла.

Главарь уорголов, похоже, что-то услышал. Развернувшись, он пристально уставился на то место, куда упало тело, пытаясь понять, не рудокоп ли это вскрикнул. Видимо, он заподозрил, что мертвец только прикидывался мертвецом, пытаясь удрать. Указав на тело, он рявкнул что-то еще, и уоргол с копьем шагнул к обочине и небрежно проткнул мертвеца насквозь.

Однако вожак не оставил своих подозрений. Он продолжал внимательно разглядывать заросли. Он смотрел на Уилла почти в упор. Юноша, накрытый плащом, был уверен, что уоргол все-таки его увидит. Маленькие злобные глазки рыскали по зарослям. Уилл понимал – малейшее движение может стать роковым. Настоящая ценность маскировочных плащей-невидимок состояла не в магии, как считали многие, а в умении того, кто под этим плащом, застывать в неподвижности под прицелом враждебных глаз.

Заставляя себя в это верить, Уилл замер, вперившись в уоргола. Во рту у него пересохло. Сердце стучало, казалось, вдвое чаще привычного ритма. Он слышал тяжелое хриплое дыхание твари, видел, как подрагивают ноздри, пробуя воздух, принюхиваясь, ища незнакомый запах.

Наконец уоргол отошел… и тут же снова вернулся. К счастью, Уилл был знаком и с такими приемами. Он не пошелохнулся. На сей раз уоргол, рыкнув, направился к дороге.

Вновь затянув уже знакомую песню, отряд двинулся дальше, бросив мертвого рудокопа на обочине.

Гул постепенно затихал, и вскоре уорголы скрылись за ближайшим поворотом. Уилл почувствовал, что Хорас зашевелился.

– Не двигайся! – яростно зашипел на него Уилл. Вполне возможно, что у уорголов есть «подметальщики» – бесшумно двигающиеся разведчики арьергарда, отлавливающие опрометчивых беглецов, когда те уже думают, что опасность миновала.

Уилл заставил себя досчитать до ста, прежде чем позволил другим пошевелиться и выползти из кустов, расправляя занемевшие конечности.

Дав Хорасу знак отвести Ивэнлин назад, на место привала, Уилл осторожно вышел на дорогу и присел рядом с кельтом. Как он и подозревал, тот был мертв. За последние несколько дней он перенес многочисленные побои, его лицо было в кровоподтеках и глубоких ссадинах от кулаков и хлыста уорголов.