— Сам догадался? — Прохрипел Орландо, горло перехвачено ненавистью. — Аль собрал совет из мудрецов?

— Я бы отрезал тебе руку, но риск слишком велик. Говори, как их снимать! Иначе пытки продолжаться до приезда понтифика.

Пленник зашёлся смехом, лицо халифа исказила гримаса, отчего нос стал похож на ястребиный клюв. Сплюнул под ноги, целясь в расшитый золотом башмак и сказал:

— О, я могу сказать, где их взял… Думаю, там ещё парочка таких найдётся. Хочешь узнать?

— Говори!

Халиф стиснул кулак до треска волос, Орландо ощутил, как целый клок оторвался. Заглянул в полные бешенства глаза и едва сдерживая смешок заговорил:

— В славном городе Корз-Гатор, думаю тебе известно о нём. Тамошний владыка лизал мне сапоги, прежде чем отдать кольца. А вот тебе такой чести не видать.

Халиф отшатнулся, выпустив Орландо, лицо побледнело, а гнев в глазах сменился ужасом. Из пятерни на пол выскользнул клок волос. Пленник вновь зашёлся хохотом, наблюдая, как грозный владыка убегает из камеры. Голова чешется, кольца заставляют прорости новые волосы.

* * *

Много позже в камеру вошёл толстяк-палач, обвешанный инструментами самого жуткого вида. Покачал головой прикрывая за собой дверь и сказал, поворачиваясь к жертве:

— Зря ты так с халифом. Теперь тебя пытать до самого утра! А у меня, между прочим, выходной!

— Мне казалось ты любишь свою работу.

— Отдыхать я люблю не меньше! Да семья должна видеть отца хотя бы раз в неделю!

— Сочувствую. — Наигранно сказал Орландо, сокрушённо качая головой. — Ты случаем моих спутников не навещал? Второго франка и мальчишку слава.

— Хм… — Протянул толстяк, скребя подбородок и поднимая взгляд к потолку. — Франк был, но он скучный, только ноготь сорвал, он в обморок и грохнулся.

— А мальчишка? — Рыкнул Орландо.

Палач мотнул головой.

— Не, детей, к сожалению, сейчас нет. Правда у халифа гостит какой-то знатный слав, но я его не видел.

— Значит, только одного мучил. — Выдохнул Орландо. — Считай, тебе повезло.

— Это с чем?

— Убью только тебя, семью не трону.

Толстяк поджал губы, достал два мясницких крюка и двинулся на Орландо, глядя на рёбра.

Наступила ночь, Орландо ощутил это по тягучей тишине, заполнившей коридоры тюрьмы. Слышно, как за стеной капает вода, а мимо двери раз в полчаса проходит охранник. Шагает тяжело, прихрамывая на левую ногу. На поясе позвякивает связка ключей, если прислушаться, можно различить характерный шорох ножен о штанину. Шум капель давит на сознание, терзает горло жаждой.

Рёбра болят, но раны затянулись, оставив рваные полосы розоватой кожицы. Орландо ещё чувствует металл на костях, скользящий со скрежетом и хрястом. Следующий день обещает быть не лучше… Парень напрягся, цепи тяжело звякнули, а браслеты впились в запястье. Шипы ошейника расцарапали шею, выступила кровь.

— Это будет больно… — Просипел Орландо под нос.

Охранник вздрогнул, услышав приглушённый «чвак» за дверью одной из камер. Остановился, гадая, послышалось или что-то случилось. Приблизился к двери и рывком сдвинул заглушку окошка, заглянул внутрь. Пленник висит на цепях, безвольно склонив голову, так что волосы, сальными космами, скрывают лицо. Охранник окрикнул, и пленник тяжело поднял взгляд, с явным трудом сфокусировался и сплюнул. Страж выругался и, захлопнув заглушку, побрёл дальше.

* * *

Ранним утром в камеру позёвывая вошёл толстяк-палач, с подносом еды. Крайне мерзкого вида, скорее похожей на разваренные водоросли, приправленные помоями.

— Доброе утро! — Бодро рявкнул толстяк. — Как спалось? Готов продолжать? О, я вижу что готов! Сейчас перекусим и начнём!

Он подошёл, поставил поднос на пол и наклонившись заглянул в лицо пленника. Улыбнулся, увидев сонный взгляд и спёкшиеся губы, подёрнутые корочкой крови. Орландо поднял голову, мотнул и спросил хрипло:

— Эй… хочешь, фокус покажу? Если понравится, освободишь меня.

— Что, языком верёвку в узел завяжешь? — Со смешком ответил палач, похлопывая по связке ключей.

— Не… это очень сложный фокус.

— Ну-ка, ну-ка.

Толстяк сел на корточки, накрыв колени брюхом, подпёр подбородок кулаками. Орландо поочерёдно склонил голову к плечам, выдохнул и… левая ладонь, влажно чмокнув, выскользнула из кандалов. Ухватила палача за ухо и рванула на себя, тот вскрикнул, попытался отскочить, но потерял равновесие и со всего маха налетел лицом на лоб Орландо. Хрустнуло, брызнула кровь. Вторая рука с хрустом вырвалась из кандалов, ладонь сложилась в трубочку, обхватила мучителя локтем за шею, сдавила прижимая.

Палач захрипел, замахал руками, стараясь ударить в лицо. Дважды попал, но Орландо проигнорировал, усиливая давление, пока толстяк не затих и мешком не опустился на пол. В последний момент парень сорвал с пояса связку ключей. Торопливо разомкнул ошейник и оковы на ногах. Повалился на пол шипя от боли, затряс кистями, вправляя вывихнутые пальцы и сломанные кости.

С тоской взглянул на миску баланды, перевернувшуюся от судорожного пинка и расплескавшую содержимое по полу.

— Ну и ладно, — пробормотал Орландо, — не больно-то и хотелось.

Желудок протестующе забурчал, заёрзал, вгрызаясь в рёбра. Орландо поднялся хватаясь за стену, привалился плечом и поднял ладонь к лицу. Кольца крутятся, вспыхивают отдельные символы, холод пронизывает плоть. Внутри руки двигаются жилы, осколки кости встают на места, скрепляются. Пальцы подёргиваются, вправляясь с влажными щелчками.

Парень зашипел, перебарывая острую боль, согнулся, прижав руку к груди. Замер тяжело дыша, на лбу выступил холодный пот. Выждав несколько минут глубоко вдохнул и подхватил палача подмышки. Кряхтя поднял на ноги, привалил к стене и, прижав плечом, начал защёлкивать кандалы. В коридоре появились шаркающие шаги, Орландо оглянулся на дверь, набрал полную грудь воздуха и заорал. Охранник прошёл мимо.

Орландо подтащил табурет и с шумным выдохом сел, блаженно улыбнулся, наслаждаясь отдыхом. Переведя дыхание, снял с фартука толстяка инструменты, положил на столик рядом. Прикрыл глаза и принялся ждать, балансируя между сном и дрёмой.

Палач зашевелился вяло, как червяк на солнце, и тут же получил скатанную тряпку в рот. Замычал, выпучивая глаза, забился в цепях, глядя на Орландо круглыми глазами.

— Я ведь предупреждал. — Прохрипел Орландо. — Стоило прислушаться.

Парень вслепую взял со столика нож, с коротким, тонким и загнутым лезвием. Покрутил перед глазами и хищно улыбнулся.

— Слушай, толстячок, у тебя ещё есть шанс, вот такой я добрый. Где моё оружие и где мои спутники? Говори, возможно я оставлю тебя. Но говори тихо, иначе.