— По-черному? — потянув носом, хмыкнул я, меняя тему.

— Конечно! — задорно подмигнул неугомонный Вельнов. — В этом вся и затея. Как девчата пойдут — повеселимся. Прямо вижу, как они, зажмурившись и с трудом продержавшись внутри с пяток минут, с визгом выбегают наружу, чтобы макнуться головой в ведра с холодной водой. И умыть разъеденные дымом глаза. С непривычки к нему сложно приспособиться.

Это я понимал прекрасно, хотя мысль о выбегающей Лене в восторг не приводила!

— Той компании, что с Леной пойдет, воду сам наношу! — предупредил медведя непререкаемым тоном.

Он лишь заразительно рассмеялся. Так и тянет глотку ему перегрызть! И пусть жизнь оборотней полна опасностей, но одними тревогами озабочен не будешь. Должны быть и моменты отдыха, и даже небольших забав. Именно последнее собрались устроить сегодня медведи!

Для меня же в бане «по-черному» было свое очарование. Запах «дымка», смешавшийся с ароматами запаренных заранее в кипятке веников из березы и можжевельника, расслабляющее тепло камней в импровизированной печи…

«Красота!»

А дым? Так всякий знающий способен его нейтрализовать. Все просто, пара побольше — и нет проблемы! Знай, ковш за ковшом плескай на раскаленные камни вокруг дымящего костровища. Но студенткам-горожанкам только и останется, что спешно и на ощупь, укрывшись полотенцем, выскакивать наружу.

Я же был знатоком и большим любителем бани. Поэтому предвкушал и вишенку на торте намечающегося удовольствия — окунуться чистым и разогретым телом в прохладную воду озера или, за неимением лучшего, выплеснуть на себя ведро холодной воды.

— Стартуем! — звякнув ручкой прихваченного ведра с водой, предвкушающе потянулся хранитель.

Баня не только способствует чистоте, но и дарит прекрасную возможность поговорить. Умиротворяющая атмосфера парильни всегда способствует самым задушевным беседам. И не зря Вельнов решил составить мне компанию…

— У меня новость есть для тебя, — стоило схлынуть жажде активности, как мы расслабленно уселись на специальные деревянные скамейки, что стояли внутри двухслойного брезентового «шатра». А Вельнов, не теряя времени, приступил к первостепенной задаче — сообщить мне о чем-то значимом.

Подняв на медведя вопросительный взгляд, уловил в выражении его лица иронию.

— Представители стаи черных волков прибыли на нашу территорию для участия в Верховном совете…

— И? — позже мы обязательно займемся этой стаей.

— И среди них есть та волчица, что особенно ждет встречи с вами. С тобой и… Еленой Волконской.

«Настя!» — мгновенно понял я и поморщился. Затаившийся внутри волк угрожающе зарычал. Учитывая последствия первой встречи, вторая была недопустима. Но до чего ж она упряма и непонятлива! При всей силе ее зверя, девушка явно уступала здравомыслием и адекватностью Елене.

Стоило подумать о своей паре, как собственный зверь тревожно заворочался. Мой волк рассчитывал, что в период течки его пары рядом не будет других самцов! Сейчас же… В клане черных волков может найтись тот, что привлечет внимание его пары. А бой на территории хранителей недопустим. И положиться на ветреную и юную волчицу белый не мог.

«Я должен действовать быстрее! Уже сегодня или завтра выманить Лену в лес и утвердить за собой право ее пары», — обоняние подсказывало, что бурая волчица вполне готова подпустить волка.

— Я понял. Благодарю, — кивнул Вельнову.

И задумчиво прищурился, вглядываясь в медведя. Инстинкт подсказывал: он не враг мне. Впрочем, сейчас в выборе «единомышленников» я был ограничен. А вот реакцию Лены на осуществление моих планов — предвидел. Она будет в ярости. Для бурой знание о ее наследственности определяло направляющий вектор дальнейшей жизни, я понимал это. И попытка сломать ее новое мироощущение дастся непросто. Если прибавить к этому склонность к самопожертвованию, то я мог предположить, на что сгоряча способна моя пара. И обязан был сгладить последствия своих поступков. Сейчас у меня появилась возможность сделать это.

— В ближайшие дни наследница изначальной семьи будет нуждаться в дополнительной опеке, — я, не сводя внимательного взгляда с лица Вельнова, намеренно делал акцент на важности роли бурой. — Возможно, она будет уклоняться от моей защиты. Мне необходимо знать, смогут ли хранители обеспечить ее безопасность?

Медведь задумался. Какое-то время молчал, прежде чем согласно кивнуть:

— Я присмотрю за наследницей.

— Спасибо, — с искренней благодарностью кивнул в ответ. Иллюзий не испытывал, наверняка есть причины, по которым опека выгодна и хранителям. Но на данный момент наши интересы совпали.

— И еще… — Вельнов предостерег, — времени у вас не остается. Верховный совет через два дня!

— Перенесли? — подозрительно прищурился я. Интересно, кто?

— Да, — догадавшись о моих мыслях, хранитель пожал плечами. — По просьбе представителей Елены Волконской. Просили назначить еще более ранний срок, мотивируя угрозой и преследованием с твоей стороны. Но Томаш настоял на промежуточной дате, дав время вам и частично уступив пожеланиям сторонников изначальной крови.

— Ясно, — уступкой медведя я обязан воспользоваться.

Пришло время перейти в наступление!

Лена

Ведомая собственным запахом, бурая неслась к поляне. Стремилась туда, где была возможность хоть как-то дистанцироваться от Андрея. Сейчас потребность в этой «изоляции» доминировала в сознании человека, подавляя даже животную сущность. Да и не было в сознании зверя особого протеста: самка, чуя угрозу возможному потомству, была настроена агрессивно.

Потому и легко отступила, позволив Лене перехватить контроль, когда оказалась возле оставленной человеческой одежды. Мгновенная вспышка и с земли, нервными резкими движениями натягивая брюки, поднялась уже девушка.

Руки тряслись, только со второй попытки смогла натянуть футболку.

«Какое же Андрей чудовище! Хладнокровное, расчетливое и безжалостное! Сколько уже можно терзать мою душу? Что еще он не отобрал у меня?»

Возможность быть счастливой, обрести семью, почувствовать себя любимой, прожить жизнь с чувством глубокого удовлетворения, увидеть своих детей взрослыми и уверенно смотрящими вперед. Всего этого уже не будет в моей судьбе!

Зато будет белый альфа, который задушит инстинктом собственника, растопчет все самое лучшее во мне, разобьет вдребезги мечты, погубит… в конечном итоге! Сердце болело, на дно души словно опустился неподъемный булыжник, во рту ощущался привкус крови — это я инстинктивно, сдерживая рыдания, кусала губы.

Из глаз текли слезы. Я ничего не видела и не слышала, ослепленная горем, оглушенная пониманием беды. Почему не сомневалась? Не знаю. Но убежденность в том, что понесла от своего альфы, не оставляла, существуя на каком-то подсознательном уровне. Как же все плохо!