— Ты уверена, что всё в порядке? — спросила она. — Ты рассеяна.

— Я? Нет… — лодка причалила к берегу материка, — … осторожно, иду на мель!

Голова доктора Баскер откинулась назад, когда лодка села на мель, кормой вперед, возле их дока. Её руки разлетелись по сторонам лодки, удерживая себя.

— Ох! Это была почти лодочная езда.

Если фрешис вернулись в док Баскеров, мне нужно поспешить и избавиться от психиатра, чтобы доставить маму на лодке до безопасного сарая. Тем более что солнце начало исчезать за деревьями.

Доктор Баскер шагнула из лодки и выпрямилась:

— Ах, да, там каноэ. И просто замечательно, теперь пропала машина.

Пока доктор Баскер ворчала что-то о том, что нужно сходить к пристани, чтобы догнать своего мужа, прежде чем станет слишком темно, я представляла маму, плывущей под водой, и фрешис, рыскающих вокруг острова в её поисках. Это было не очень хорошо.

— Ну, прекрасного вечера! — отозвалась я, возможно, немного со слишком большим энтузиазмом.

Доктор Баскер повернулась и изучала меня мгновение перед тем, как сказать:

— Прежде чем я уйду, есть что-то, чем тебе хотелось бы поделиться? Ты просто кажешься немного… ну, странной сегодня.

Странной? Ум, да. Но, несмотря на тот факт, что мама выглядит очень слабой и что фрешис, вероятно, уже охотились, я не могла остановить тёплое, обнадёживающие чувство, которое росло в моей груди.

— Я в полном порядке! — я не сделала никакого усилия, чтобы скрыть широкую сумасшедшую улыбку на моем лице.

— Потому что, если ты чувствуешь себя обделенной, мы всегда можем возобновить наши сеансы.

Никакая терапия не может отменить тот факт, что я верила, что тащу свою живую маму-русалку на верёвке, чтобы держать её в безопасности от русалок-изгоев. Но, что касается меня: самый родной человек, наконец-то, направляется домой. Если я и превратилась в сумасшедшую, то мне, вероятно, уже ничто не сможет помочь.

— Не волнуйтесь обо мне, док. Мне никогда не было так хорошо.

— Ты услышишь меня, если я буду говорить нормальным голосом? — я отвязала верёвку от маминой груди и взобралась на борт лодки, чтобы закрыть верхнюю дверь и включить свет.

Мама кивнула. Из-за усталости её глаза выглядели запавшими.

— Просто отдохни. Всё будет хорошо.

И тут меня осенило, как будто глотнула холодный «Слурпи», промораживающий до самого мозга и костей. Разве будет всё хорошо? Я не могла и подумать, что придётся запихнуть маму в бабушкин лодочный сарай. Теперь мы на «ничейной земле».

Как я смогу переправить маму из Данди в порт Тулуз к шлюзу, и вообще, открыт ли он уже? Что придётся сказать бабушке об этом? И, блин, учитывая этот новый поворот событий, я не смогу встретиться завтра с Кори в «Mug Glug’s». Но, по крайней мере, мне не придётся прикидываться умирающим бревном, чтобы пропустить последний день в школе.

Последний школьный день! Лодочный круиз!

Я потянулась через лодку за мобильным.

Везунчик1019.

Не могу поверить, что набираю ему сообщение.

Мой телефон лежал тихо в течение трёх мучительных минут.

Шлюз ДОЛЖЕН быть уже открыт. Надеюсь, бригадир команды обслуживания наконец-то выслушал папу и начал вытаскивать камни из озера.

— Да! — я захлопнула телефон.

Мама вынырнула из воды на секунду:

— Хорошие новости?

— Завтра в полдень через шлюз будет проходить парусное судно. Эй, я не думала, что ты можешь говорить со мной, высунув голову из воды.

— Всего несколько минут… так фрешис не смогут меня услышать… но порт Тулуз… так далеко отсюда…

Логично. Как мне теперь доставить её к шлюзу? Тем более что единственный человек, посвящённый в нашу маленькую тайну, сейчас, вероятно, сидит в самолёте до Далласа. Я посмотрела на часы. Папин самолет взлетел примерно в девять вечера. Ой! Может быть, его задержали.

— Я попробую позвонить папе.

После четырёх вызовов я оставила сообщение:

— Папа! Я нашла маму. Мы в бабушкином коттедже. Позвони мне, как только получишь это сообщение.

Мамино лицо возникло из-под воды:

— Нет?

— Должно быть, он выключил мобильный в самолёте.

— Я не могу остаться здесь, — она кивнула на дверь гаража, — фрешис… ищут меня…

Я посмотрела под воду. Свет из лодочного сарая был виден из-под гаражной двери в чернильной воде. Русалки могли просто подплыть к двери и обнаружить нас.

Я выключила свет.

— Мне нужно вытащить тебя из озера.

— Нужна вода… не использовать… — мама сдалась.

Но я не потеряла веру вслед за ней. Не после всего того, что она пережила за последние пару недель, не говоря уже о прошедшем годе. Отныне каждая проблема должна иметь решение, и я не позволю маме опустить руки.

— Я сказала из озера, а не из воды, — мои глаза приспособились к тусклому свету, и я вынула пробку со дна лодки.

Деревянное сидение легко выскользнуло из пазов, чтобы освободить место. Как только лодка наполовину заполнилась, я заткнула отверстие, чтобы воду не спустило назад, и втащила маму на борт.

— Теперь придурки из фрешис ни за что не приблизятся к тебе.

Мама вынула руку из воды и погладила меня по щеке.

— Ураган Джейд.

Я рассмеялась:

— Я ещё ничего не сделала.

Я подцепила лодку на систему шкивов, чтобы поднять её из воды. Цепи напряглись и заскрипели, подняв лодку на четыре фута из воды. Вот для какой цели папа получил инженерное образование: он построил этот лифт. Десять поездок в «Home Depot», и теперь эта штука способна поднять даже слона. Если фрешис не брали уроки у дельфинов в «Морском мире», то они не смогут добраться до подвешенной лодки.

Я просунула голову через борт лодки, чтобы взглянуть на маму:

— Ты в порядке там?

Мама кивнула и улыбнулась.

— Чего ты улыбаешься? — так приятно снова видеть, что мама счастлива.

— Подумала об океане…

— И теперь ты веришь, что я смогу доставить тебя туда?

— Если кто-то и может, так это точно ты…

Я подскочила, когда хлопнула дверь автомобиля.