— Нет…

— Задай ему вопрос.

— Хм-м… Ты голоден?

Габриэль захохотал в голос, на что волк — Дан в ответ боднул его боком; старший из близнецов завалился на траву, но хохотать не перестал.

Волк, в качестве ответа на вопрос девочки, посмотрел на неё и отрицательно покачал головой, тихо рыкнув.

— Габ, прекрати! — не выдержал я, наблюдая, как тот уже держится за живот и утирает слезы смеха.

А когда снова смотрю на Ульяну, то в немом удивлении застываю от того, как она уже совсем не трусливо гладит нос волка. Тому для счастья много и не надо: вытяни шею да подставляй свою морду под ласкающие руки. Даже завидую ему сейчас.

Возможно, даже больше, чем думаю.

Испытание для Ульяны в итоге прошло легче, чем мы ожидали. Габриэль в форме волка уже не вызвал у неё испуга, а Кристофер и вовсе не прятался, а обернулся прямо у неё на глазах. Конечно, она испугалась. Но быстро отошла и даже что-то фыркнула себе под нос.

И всё же меня гложет вопрос: как она отнесётся ко мне в форме дракона?

Я думал об этом весь день: когда стреляли вместе с ней из арбалета (Кристофер уже покинул замок), когда обедали и наблюдали спор между Габриэлем и Тейлор по каким-то незначительным мелочам, когда вечером сидели все вместе в беседке и хрустели чипсами. Кстати, впервые к нам на субботние посиделки присоединилась Ульяна: все прошлые субботы (ну, всего две) она сидела у себя в спальне. Девчонка легко влилась в нашу компанию — этому не помешали даже её не сложившиеся дружеские отношения с Тейлор. Девочки всё время пытались уколоть друг друга, но драк, к счастью, не затевали.

Во многом ситуацию спасал, как бы странно это не звучало, Габриэль. Он всё время трепался о своих свиданиях с девушками, каждое из которых было одно смешней другого. Этот парень любит влипать в неловкие ситуации, а то и даже неприятности. Сегодня он рассуждал о том, как ему спасать свою задницу от Милы, злющей белокурой сокурсницы, которой он случайно изменил с… её сестрой близняшкой. Габ их просто перепутал. А сестрица Милы охотно подыграла. Никогда не устану поражаться настолько не скучной жизни нашего друга. У него неприятности с хвостом из-за одной из бывших, а теперь из-за Милы и её сестры, а он смеётся сидит. Даже шутит, что неплохо бы и Даниэлю присоедениться, чтобы получился забавный квартет из близнецов.

Уже после, когда все кроме меня и Габриэля разбрелись по комнатам (Тейлор осталась с ночёвкой), он, отбросив прежнюю браваду, ко мне вдруг заговорщически обратился:

— Что-то ты у меня про Диану не спрашиваешь, — говорит он.

— Всё забываю спросить…

На самом деле я совсем забыл о нашем уговоре, согласно которому я буду "нянькой" для Ульяны вместо него, а мне Габ взамен устроит встречу с Дианой.

— Я почти всё уладил, и скоро у вас будет свидание, — ответил он.

Вроде, я обрадовался. Но уже не уверен.

Глава 23, в которой страх разоблачения

Ульяна

Как в последние два дня за моей спиной выросли крылья, так и летаю на них до сих пор, греясь под лучами довольства и восхищения Кира. Узнав о моих успехах в стрельбе, все как будто воодушевились: разговаривали громче, активней двигались, строили смелые планы. А я и сама словно осмелела и более не боялась. "Человеческий фактор" не подставит меня — с жемчужиной чародея промах невозможен. Почему сразу нельзя было всё упростить до такого скорого решения? Что если я вообще не способна научиться стрельбе из арбалета? Что тогда бы они делали? Предложили бы нечто похожее на эту жемчужину — вот и всё. Я лишь ускорила неизбежное. А они сами постоянно пользуются магией! Одни только будки для перемещений чего стоят!

Сегодняшнюю, воскресную, тренировку я ждала, как праздника. Ходила из угла в угол, мерила шагами коридоры и двор. Одной стрелять не интересно, ведь никто не увидит моих успехов. Но ждать осталось не долго — совсем скоро Кир снова сможет увидеть моё мастерство. Кристофер вчера после долгой переписки письмами, измотав бедную колибри, в конечном итоге собрался отправиться в свой офис решать внезапно возникшие вопросы. Он покинул нас сразу после того, как научил меня не бояться разумных оборотней вроде него и его сыновей.

О, это непередаваемые эмоции! Вовсе не страшные, а очень даже милые волки — хоть и большие. Они понимали всё, что я говорю! А затем, уже снова в форме человека, пересказывали мне то, что я им, волкам, говорила, давая таким образом мне понять, что мозг их и сознание не зависят от того, волки они сейчас или люди. И мне казалось, что одежда будет рваться при обращении, но нет. Она оставалась цельной. Проблема с переходами в человеческую форму была только у одного (да и есть) — Габриэль с его хвостом. Когда мы вчера вечером сидели в беседке, он рассказал мне, как непосвящённой в его драматическую историю, о бывшей девушке, что прокляла его и свалила с чемоданами в неизвестном направлении. Бедняга Габ даже не знает как она это сделала с ним: магический артефакт это или отравленная пища — не ясно. Найти он девушку так и не может, но всё ещё пытается.

А я пытаюсь держать эмоции в узде и не слишком сиять от предвкушения тренировки. Сегодня моим помощником будет Кир, а близнецы придут в качестве зрителей убедиться в моём мастерстве. Но там, где близнецы, явится и Тейлор — а это напрягает. Я вчера-то еле её вытерпела.

Но надежда теплилась во мне: Габриэль, пользуясь отсутствием отца, снова куда-то умчался. Вот я и расслабилась, полагая, что и Тейлор свалит. Но нет. Она уже на протяжении получаса наблюдает моё потрясающее умение стрелять из арбалета. Мне бы радоваться, что она видит моё преображение, но взгляд экс-одноклассницы вселяет тревогу. Догадается или нет? Я слишком беспечна сегодня — уже сильно жалею, что настолько расслабилась, надев вместо водолазки обыкновенную футболку. Да и погода жаркая. Водолазка вызвала бы вопросы, но неужели нельзя было что-нибудь придумать? Да, саму жемчужину скрывает футболка — видна лишь тонкая цепь, но это беспокойство… Оно не отпускает, омрачая прежнюю радость.

Стрелы летят точно в цель, я лениво пускаю их одну за другой, играючи перезаряжая арбалет. Актриса из меня плохая — могла и притвориться, что прилагаю усилия. Пытаюсь морщить лоб, хмурить брови для правдоподобности. В какой-то момент Даниэль говорит:

— А