– Ты слишком длинный для дивана, так что на нем могу поспать я, – предложила Афина и, придерживая простыню, начала двигаться к краю кровати.

Лука развеселился, наблюдая за ее нелепыми телодвижениями.

– Ты похожа на гусеницу, – заметил он.

– Да, я так же сексуально привлекательна, как она, – стараясь справиться с обидой, согласилась Афина.

Дрожь в ее голосе нашла отклик в его сердце.

– Я не это имел в виду.

Он поймал край простыни, которую она прижимала к себе, и с силой дернул. Афина не смогла сдержать удивленное восклицание, когда гладкий атлас выскользнул у нее из рук.

– Ты же знаешь, что я считаю тебя необыкновенно сексуальной, – со страстью в голосе произнес Лука, опрокидывая Афину на спину и склоняясь над ней.

Голос разума твердил, что это плохая мысль и что ему следует оставить Афину в покое. Пусть подарит свою девственность мужчине, которого когда-нибудь полюбит. Но Лука заметил слезы в сапфировых глазах и возненавидел себя за то, что больно ранил ее.

Афине пришлось собрать все свои силы, чтобы попросить его заняться с ней любовью, и теперь она раздавлена, потому что считает, что он отверг ее. Но это не так.

Лука лег рядом с ней и погладил ее живот и грудь.

– Посмотри, как ты красива, – прошептал он, указывая на зеркало.

Контраст ее молочно-белой кожи и пурпурных простыней был необыкновенно эротичен. Афина напоминала ему картину, принадлежавшую кисти какого-нибудь великого мастера эпохи Ренессанса. У нее были прекрасные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и роскошное тело. Перед ней не устоял бы даже святой.

А он не святой.

В зеркале он видел, как его смуглые пальцы гладят ее белые груди с розовыми сосками. Он видел, как потемнели глаза Афины, когда он принялся теребить соски большим и указательным пальцами до тех пор, пока каждый пик не превратился в твердый камешек.

– Лука… – прошептала она.

Ее дыхание стало учащенным. Он склонил голову и стал покрывать сосок легкими, как крылья бабочки, поцелуями, а затем втянул его в рот и стал посасывать. Афина издала протяжный стон, после чего он перенес свое внимание на другой сосок.

Взгляд Афины был устремлен в потолок. Она казалась себе бесстыдной развратницей. Афина дрожала, глядя, как Лука ласкает ее живот и запускает пальцы под резинку трусиков. Прозрачное черное кружево не защищало ее от его хищного взгляда. Он медленно стянул с нее трусики, Афина неожиданно почувствовала себя уязвимой, ведь Лука был первым мужчиной, который видел ее обнаженной.

Возможно, он почувствовал ее смятение, потому что стал целовать ее крепко и требовательно, пока она не расслабилась и не приоткрыла губы, позволяя ему исследовать ее языком.

В глазах Луки полыхало пламя.

– Смотри, как я буду тебя касаться, – хрипло сказал он. – В сексе нет ничего постыдного, carissima. Он так же прекрасен, как и ты.

Афина смотрела в зеркало, и ее сердце гулко колотилось о ребра. Лука раздвинул ей бедра и добрался до средоточия женственности.

– Нравится? – мягко спросил он.

Она молча кивнула. Ее мышцы расслабились, словно ее тело открывалось ему навстречу, как открываются солнцу лепестки цветов.

– Ты видишь, что твое тело готово принять меня? – спросил Лука.

Афина больше не испытывала ни робости, ни нервозности.

Лука заставил ее ощутить себя красивой и могущественной. Совсем не стыдно признать, что она хочет его и нетерпеливо ждет, когда он займется с ней любовью.

Афина обхватила ладонями его лицо, притянула к себе и прильнула к губам Луки, целуя его со страстью, заставившей мужчину застонать.

– Mia bella, мы не будем спешить. Я хочу, чтобы твой первый раз был незабываемым и прекрасным.

Заодно он проверит, сможет ли себя контролировать. Нетерпение Афины подвергало его самоконтроль серьезному испытанию. Пальцы не слушались Луку. Наконец ему удалось снять брюки, хотя и без обычной ловкости. Стянув трусы и услышав прерывистый вздох Афины, когда она увидела его во всем великолепии, Лука преисполнился решимости наполнить ее первый сексуальный опыт удовольствием.

Он поцеловал Афину, и пылкая чувственность, с которой она ответила на поцелуй, вызвала в нем мимолетное и странное ощущение. Лука опустился ниже и поцеловал ее груди, затем покрыл поцелуями живот, затем приблизился к треугольнику вьющихся каштановых волос.

– Лука…

В голосе Афины слышалась неуверенность, пока она, глядя в зеркало, наблюдала, как темноволосая голова Луки движется по ее телу. Его губы оставляли жаркий след на коже, а по бедрам пробежала дрожь, когда он раздвинул их. Она осознала, что он собирается сделать.

– Я не думаю… – слабо запротестовала Афина, но Лука не позволил ей порывисто сжать ноги.

Прикосновение его языка к самому чувствительному местечку заставило Афину забиться в его руках. Она издала стон, а ее тело напряглось и завибрировало, как туго натянутая струна.

– Смотри, как ты прекрасна, когда перед тобой открываются врата земного рая, – прохрипел Лука.

Напряжение внутри ее нарастало. Афина выгнулась дугой, а ее бедра подались ему навстречу, ища жар его губ.

А затем она закружилась в водовороте чувств, сильнее которых не было ничего.

Когда Лука прижал ее к матрасу, она поняла, что ее путешествие еще не закончилось – напротив, оно только начинается.

Лука медленно и осторожно вошел в ее тело.

Новые ощущения были волнующими и волшебными. Афина ощутила лишь небольшой дискомфорт. Лука замер:

– Я сделал тебе больно? Хочешь, чтобы я остановился?

– Нет! – Она притянула его к себе. – Не смей останавливаться.

Он начал двигаться. Афина приспособилась к его ритму, который становился все быстрее и резче. Их дыхание участилось, сердца забились в унисон.

Лука перекатился на спину, не выпуская Афину из объятий. Она уперлась ладонями ему в плечи и села на него. Эта новая позиция позволила ему уделить внимание ее грудям.

Ее тело было молочно-белым, полные груди были как спелые персики, а на вкус Афина напоминала мед. Она была самой настоящей богиней, и Лука был околдован ею. Тело женщины двигалось в безупречном согласии с ритмом его тела, и пылавший в нем огонь разгорался все сильнее. Он сходил с ума и терял над собой контроль. Лука намотал шелковистую каштановую прядь на пальцы и притянул Афину к себе, чтобы можно было целовать ее губы…

Афина высвободила волосы и запрокинула голову. В зеркале Лука видел, как выражение изумления на ее лице сменилось потрясением, когда она испытала экстаз. И в тот же миг он оторвался от земли и воспарил.

Секс с Афиной стал для Луки настоящим откровением. Ее пылкий, ничем не сдерживаемый отклик был в тысячу раз приятнее отточенных навыков его опытных любовниц.