дело которого Страйк расследовал еще во время службы в SIB, рядовым Дином Шоу, у которого было точно такое же сочетание соломенных волос, розово-белой кожи и маленьких ярко-голубых глаз. Шоу был отдан под трибунал за то, что, как он утверждал, было неудачной шуткой, в результате которой шестнадцатилетний новобранец был застрелен со смертельным исходом. С горечью размышляя о том, что он уже достиг того возраста, когда почти каждый встречный напоминает ему кого-то из его знакомых, Страйк продолжал листать список видеозаписей Кардью.

Прическа ютубера менялась в зависимости от года, в котором было снято видео. Три года назад он носил свои белокурые волосы до плеч, но теперь они стали намного короче. Большинство его видео были озаглавлены “Шоу Уолли Шоу ЭмДжей. Страйк предположил, что Эм-Джей — это веселый, пухлый, бородатый, смуглокожий молодой человек, который на некоторых фотографиях появлялся рядом с Уолли, помощник звезды.

Страйк остановил прокрутку на видео, датированном 2012 годом, под названием “Чернильный черный пердун”, которое было просмотрено девяносто тысяч раз. Он нажал кнопку воспроизведения. Появились длинноволосый Уолли и коротковолосый Эм-Джей, сидящие бок о бок за столом, каждый в большом мягком кожаном кресле. Стена позади них была увешана плакатами с играми.

— Итак, да, привет всем, — сказал Уолли, чей акцент был чисто лондонским из рабочего класса и ничем не отличался от акцента Мэдлин. В руках у него был лист бумаги, похожий на блокнот. — Просто хотел сообщить вам всем, что мне прислали мои бывшие друзья. Кажется, это называется “письмо о прекращении и запрете”.

— Да, — сказал Эм-Джей, кивая.

— ЭмДжей пытается выглядеть так, будто он разбирается в законах, — сказал Уолли на камеру, и ЭмДжей рассмеялся.

— Мой дядя — адвокат!

— Да? А мой — долбаный гинеколог, но я не могу совать пальцы в случайных женщин.

— Он гинеколог? Серьезно? — сказала ЭмДжей, хихикая.

— Нет, ты чего, я шучу… Так что, да, в принципе, мне больше не разрешается использовать голос Дрека, или его фразы, или…

Он обратился к письму, читая из него:

— ... любая интеллектуальная собственность Эди Ледвелл и Джошуа Блэя, именуемых в дальнейшем создателями. Так что… да. Вот так.

— Ебаное дерьмо, чувак, — сказал Эм-Джей, качая головой.

— Эй, — сказал Уолли, словно пораженный внезапной мыслью. — Не мог бы твой дядя представлять меня бесплатно?

ЭмДжей выглядел ошеломленным. Уолли рассмеялся.

— Я шучу, чувак, но — он оглянулся на камеру — да, так что я думаю — больше никакого Дрека от меня, бвахи.

— Осторожно! — сказал ЭмДжей.

— это дерьмо

— Да, это так, — сказал ЭмДжей трезво. — Это дерьмо.

— Я практически создал голос, персонажа и все такое, но ты больше не можешь шутить, видимо, ты не можешь быть сатириком, не можешь издеваться…

Камера внезапно увеличилась, так что лицо Уолли оказалось очень крупным планом.

— ИЛИ МОЖЕШЬ? — прогремел Уолли, его голос был искусственно обработан так, что он отдавался эхом.

Когда камера снова перешла на широкий план, двое мужчин оказались в центре абсолютно белого пространства. Эм-Джей откинулся в кресле, притворившись полусонным, на нем был длинный темно-коричневый парик, джинсовая рубашка, рваные джинсы, и он курил то, что казалось огромным косяком. Уолли надел светло-коричневый растрепанный парик, плохо накрашенные губы и подводку, футболку с надписью “Чернильно-Черный Пердеж” и длинную цветочную юбку.

Говоря с высоким эссекским акцентом, он сказал,

— Ну да… мы лежали на кладбище… ты только что почувствовал, да, Джош?

— Да… — сказал Эм-Джей сонным голосом.

— И мы курили, не так ли?

— Да…

— А потом все это великолепие хлынуло в мой мозг. Так мы создали “Чернильный черный пердеж. Потому что когда ты пукаешь, это как будто часть твоего внутреннего мира пытается освободиться, так что это метафора, и она такая красивая и глубокая, да?

Уолли поднял одну ягодицу со стула и издал громкий и, по-видимому, настоящий пук. ЭмДжей немного замялся, прежде чем сказать тем же обкуренным голосом, что и раньше:

— Метафора, да…

— Идею пердежа мне подсказала моя умершая мама… у нее были большие проблемы с ветром…

ЭмДжей забился в конвульсиях от едва подавляемого смеха.

— И нас не интересуют наличные, не так ли, Джош?

— Неа…

— Мы две свободные души, да. Мы хотим, чтобы весь мир наслаждался моей гениальностью бесплатно.

— Бесплатно… да…

— Вот почему мы никому не платим, да, Джош?

ЭмДжей молча предложил Уолли затянуться своим косяком.

— Нет, Джоши, малыш, я должна держать голову ясной для переговоров с Netflix. Упс, подождите — я что, сказала это вслух? Правда? Черт. Ну, в любом случае, спасибо всем, надеюсь, вы все продолжаете смотреть “Чернильный черный пердеж.

Уолли издал второй пук.

— Оооо, так лучше. Ладно, детки, — сказал он, вставая и беря ЭмДжей за рубашку, — вы должны нарисовать Харти.

— Мне нужен хороший удар, Эд, — простонал Эм-Джей. — Я в тупике.

— Пойдешь со мной, ленивый ублюдок, нам нужно зарабатывать деньги. Искусство, я имею в виду. Искусство для меня…

— Что, черт возьми, ты смотришь?

Страйк поставил видео на паузу и огляделся. Мэдлин стояла в дверном проеме кухни.

— Ютуберов, — сказал Страйк.

Ухмыляясь, Мэдлин подошла к нему босиком в бледно-сером кашемировом свитере и джинсах, обвила руками его шею и поцеловала в губы. У нее был вкус Мерло.

— Извини за это, мне нужно было записать дизайн, пока в голове все было ясно. Иногда приходит идея, и нужно просто следовать ей.

— Без проблем. Это были довольно крупные рубины или как их там…

— Они стеклянные — я не держу дома настоящие драгоценные камни, это кошмар для страховой компании. Иногда я использую пастообразные камни, чтобы разобраться в своих идеях. Мне нужно еще выпить, — добавила она, отпустив его, чтобы он подошел к винной стойке на стене и достал бутылку. — У меня был кошмарный день. Я забыла, что согласилась дать интервью какой-то ювелирной блогерше, которая едва вышла из подросткового возраста — не хочу обобщать, но некоторые из них действительно маленькие засранки. Все, что она хотела знать, так это то, все ли украшения получены из этичных источников — куда делся этот чертов штопор? — и потому что я не могу сказать, что я лично еду в эту гребаную Колумбию и выкапываю каждый изумруд из скалы и отдаю каждый второй камень